– Вы здесь один, сэр? – спросил Лоун.
– А почему вас это интересует?
– Мы хотим поговорить с вами на тему, не допускающую огласки. Разумеется, этот разговор должен остаться между нами.
Услышав со стороны кухни шорох, агент Лоун бросил быстрый взгляд на Буанзена.
– Успокойтесь, это моя собака.
– Собака? Из тех, что служат хозяевам телохранителями?
– Нет, это всего лишь спаниель.
– Ах, спаниель! – Лоун фальшиво улыбнулся. – Обожаю этих милашек.
– А мне больше по душе кошки, – ни к кому не обращаясь, произнес Штраус.
– Хотелось бы взглянуть на него, – сказал Лоун, видимо желая удостовериться, что это спаниель, а не какой-нибудь мастино.
– Сэллим, пойди сюда! Поздоровайся с гостями!
Спаниель нехотя вышел из кухни, однако знакомиться не стал и, опасливо взглянув на незнакомцев, ушел.
– Забавный песик, – прокомментировал Лоун.
– Итак, чем могу быть полезен? – напомнил Буанзен.
– Сегодня во время дежурства вы выезжали в при город, правильно?
– Да, в Барух. Там какие-то наркоманы украли у пенсионера старые вещи, а тот выпалил из ружья.
Меня вызвали как на перестрелку.
– А что было на самом деле?
– Я так и не понял. – Буанзен пожал плечами. – Старик говорил о каком-то черном человеке.
– Человеке в темной военной форме?
– Почему сразу в военной?
– Ну, вам это не пришло в голову?
– А почему мне это должно прийти в голову? Про пали две пары штанов, две рубашки – при чем здесь военная форма? Я думаю, это наркоманы.
– А бойня, которую устроили в лесу? – не сдавался Лоун.
– Сам я ничего не видел, о трупах животных мне рассказал деревенский шериф. Но это не мое дело, пусть он и разбирается, если последуют обращения о пропаже собак.
– Сэр, а не передавал ли вам шериф парочку забавных вещиц? – На лице Лоуна появилась омерзительная улыбка.
– Вы имеете в виду одиннадцатимиллиметровые гильзы? – уточнил капитан, невольно обратив внимание на то, как оттопыриваются пиджаки агентов там, где они носили кобуры. Видимо, эти ребята любили крупнокалиберные пушки.
– Да, сэр. Вы не могли бы нам их показать?
– А чего их показывать? Уверен, что все остальные найденные в лесу гильзы уже у вас.
Лоун и Штраус обменялись понимающими взглядами.
– Вы удивительно проницательны, капитан, но все же покажите нам эти гильзы.
– Ну хорошо. – Буанзен пожал плечами, сознавая, что старается делать это подчеркнуто равнодушно, а между тем он… боялся.
– Сейчас принесу.
Капитан вышел в спальню, выдвинул ящик и взял злополучные гильзы, при этом испытал странное ощущение, как будто они ему обожгли пальцы.
«Это временный приступ какой-то мании», – мысленно уговаривал он себя, однако достал из тайника маленький «рек» калибра «пять двадцать пять», дослал патрон и сунул пистолет сзади за пояс.
Когда он вернулся в гостиную, гости оставались на прежних местах. Капитан снова сел на диван и поставил на журнальный столик обе гильзы.
– Вот они, господа, думаю, вы захотите их забрать, правильно?
– Правильно, капитан. Абсолютно правильно, – повеселевшим голосом ответил агент Лоун. Он достал пакетик для вешдоков и бережно уложил в него обе гильзы.
– Одного не могу понять: почему пропажа каких-то штанов вызывает столь острый интерес службы криминальных расследований?
– К сожалению, делиться с вами сведениями, капитан, мы не уполномочены. Скажите лучше, что еще вам удалось выяснить об этом деле?
– А что я могу выяснить?
– Но вы ведь пытались что-то сопоставить – какие-то события, факты, зачем этим людям понадобилась одежда, кто они…
– Скорее всего, они наркоманы. Тащили все подряд, в том числе и старые, никому не нужные тряпки.
– Но наркоманы не сумели бы попасть в собак.
– Почему нет? Стреляют же наркоманы в людей.
Вы думаете, для животных они сделают исключение?
– А вас не удивил калибр оружия? Не показалось странным, что наркоманы носят с собой автоматы SFAT?
«Беднягу– шерифа они вывернули наизнанку», -подумал Буанзен.
– Знаете, у меня ведь и своих дел хватало, если вы помните, я находился на дежурстве.
– А зачем вы звонили в речную полицию?
– Ночью со стороны реки доносились взрывы, вот я и поинтересовался, что это могло быть.
– Вы пытались увязать взрывы с гильзами?
– Ничего я не увязывал, просто начал наугад соединять все имеющиеся концы, вы сами должны знать, как это делается.
– Да, мы знаем.
Они немного помолчали.
– Ну что же, капитан Буанзен, у нас к вам больше нет вопросов, – произнес Лоун со странной интонацией, и оба агента резко поднялись.
По тому, как они поставили ноги, Буанзен понял, что сейчас будут стрелять, и выхватил «рек».
Зазвучали частые выстрелы. Буанзен качнулся в сторону, и первые пули прошили диванную спинку. Почти не глядя, он сделал два выстрела, прежде чем одна из пуль пригвоздила его к дивану, а следующая снесла полголовы.
Выскочивший из кухни Сэллим с яростным лаем бросился на убийц, грохнул выстрел – и собака покатилась по ковру.
– Вот дерьмо… Он продырявил мне брюхо…
Штраус стоял, прислонившись к стене, и держался за живот.
– Сам виноват, нужно было не спать, это ведь коп.
– Да уж конечно!…
– Ну-ка, дай я посмотрю.
Лоун присел, поднял рубашку и покачал головой.
– Что, так плохо? – скривился Штраус.
– Нет, пуля ушла неглубоко – калибр-то детский.
Просто нужно было жилеты надеть.
– В жилетах… он бы нас сразу вычислил…
– Это верно. До машины дойти сможешь, чтобы не шататься?
– Смогу…
– Ну, тогда пошли.
Черный «монро» не отъехал и на сотню метров, когда к дому Буанзена подкатил темно-синий «алуэт».
Из него выскочили трое в штатских костюмах. Оглядываясь, они поспешили к дому.
Взбежав на крыльцо, один из них вдавил кнопку звонка. Было слышно, как внутри дома разливаются трели.
– Странно, что собака не лает, Диц.
– Может, вышел погулять?
– Парень вернулся с дежурства два часа назад, он уже сделал все дела и должен отдыхать.
Диц позвонил еще раз и еще. В ответ ни звука. Тогда старший толкнул дверь – она оказалась запертой только на защелку.
– Ну-ка, навалились!
Они надавили втроем, и дверь распахнулась. Все достали пистолеты и встали вдоль стен.
– Капитан Буанзен, мы из службы судебных маршалов! Где вы, сэр?
Один из маршалов выглянул из прихожей и присвистнул.
– Ты должен взглянуть на это, Диц.
Они вошли в гостиную и увидели капитана, который лежал, откинувшись на изорванную пулями спинку дивана. Половины головы у него не было – стреляли с близкого расстояния из оружия крупного калибра.
