Любая забравшаяся в вентиляцию тварь изжарилась бы там заживо. Так было раньше. Но, видимо, беспощадное время внесло свои коррективы. Изношенное «аидовское» оборудование ломалось часто, однако никогда еще поломки не были столь фатальными. Если защитный контур вентиляции не сработал, значит, камнегрызы могли появиться где угодно. Даже в «А»-секторе. Уж обычные-то заслонки и перегородки их точно не остановят. И даже бронированные двери, по большому счету, ничего не решали.
– Колдун, заходи в тамбур, – требовательно дернул автоматом Лёня. – Открывай вторую дверь. А ты, – ствол «калаша» вновь уставился на Стаса, – пшел вон!
Стас отступил от дверного проема. Вспыхнувшая было надежда оказалась ложной. Конечно, его не пустят туда, куда у него нет допуска. Даже сейчас не пустят. Ему остается либо стать кормом для камнегрызов, либо получить пулю в лоб и все равно стать кормом. Но, может быть, пуля сначала все-таки предпочтительнее?
Стас остановился.
– Ну-ка, сдернул, мухой! – повысил голос Лёня. Сталкер терял терпение.
– Тихо! – шикнул Илья.
Улыбка, которую психолог вновь забыл убрать, так и осталась на его лице.
«Дж-ж-ж-ж», – послышался глухой монотонный звук.
Сталкер заткнулся, прислушиваясь. Завертел головой, задергал стволом.
«Ж-ж-ж-ж».
Кажется, звук шел откуда-то…
«Хр-р-рух!»
Обрушившиеся сверху куски бетона и штукатурки упали на Леонида.
* * *
Из дыры в потолке сухим водопадом хлынули песок и бетонное крошево.
«Камнегрызы! – пронеслось в голове у Стаса. – Вентиляция!»
– Твою ж мать! – Лёня отшатнулся от дверного проема.
В пыльном облаке видно было, как сталкер, кашляя и отчаянно матерясь, трет запорошенные глаза. Сквозь белую цементную пыль, оседавшую на волосы Леонида, сочилась кровь. Пламегаситель автомата дергался туда-сюда, рассекая сыплющиеся сверху пыльные струи и выискивая цель.
А цель – вот же она!
Из пролома в бетонном своде вывалилось и повисло в воздухе нечто, похожее на выпавший из креплений толстый жгут кабелей в грязном масле и с округлым массивным распределителем на конце. Живой жгут. Шевелящийся. Ищущий. Изогнутый буквой «Г», будто перископ подводной лодки. Только не поднятый над водой, а опущенный сверху – окуляром вниз.
Здрасьте, это я, камнегрыз. Кого сожрать?..
Стас замер. Никогда раньше он не видел этих тварей. И вот, пожалуйста – увидел. Вблизи. Во всех подробностях.
Из прогрызенной дыры еще что-то сыпалось. Но клубы пыли уже не могли скрыть тварь.
Длинное, лоснящееся, гибкое тело-хвост. Лишенная глаз каплевидная голова с маленькими точками ноздрей. Две раздувшиеся по бокам огромные слуховые полусферы – «уши» камнегрыза. Чем-то существо походило на гигантского головастика. Или на сперматозоид, как его изображают на старых картинках. Только вот ни у головастиков, ни у сперматозоидов нет широченной пасти с выступающими вперед острыми, мелкими зубками, способными искрошить скальную породу.
«Чок-чок, чок-чок, чок-чок»… Сильные челюсти монстра быстро-быстро двигались. Между маленьких крепеньких зубок сыпались струйки измолотого в песок бетона.
Камнегрызы – слепые, но от этого не менее опасные мутанты, способные передвигаться по земле и под землей. Причем, передвигаются они довольно быстро.
Вот и на этот раз заминка не была долгой. Свисавший с потолка камнегрыз выбрал самую шумную из трех оказавшихся поблизости жертв – матерившегося Леонида. Резко качнувшись в воздухе, тварь бросилась к добыче.
В сознании Стаса этот прыжок отпечатался четко, как след сапога в подсыхающей грязи.
Гибкое тело мутанта, словно толстый шланг – гладкий, влажный, облепленный пылью, – выскользнуло из прогрызенной норы. Голова-набалдашник широко раскрыла зубастую пасть-капкан.
Однако и сталкер медлить не стал. Грянула короткая автоматная очередь. Леонид не промахнулся. Тугая звуковая волна хлопнула по ушам. Взвизгнули рикошеты.
Пули срезали тварь в полете. Разнесли голову. Отбросили камнегрыза в сторону.
Слуховые наросты лопнули словно воздушные шарики. Нижняя челюсть, усеянная несколькими рядами маленьких острых зубок, отлетела к межсекторной бронедвери. Извивающееся тело шмякнулось о стену, оставив на ней влажные потеки, и забилось в пыли, разбрызгивая темную кровь. Ну, точно шланг под напором!
Увы, эта победа не спасла Леонида, а лишь отсрочила его гибель. Ш-ш-шшух! Ш-ш-шшух! Ш-ш-шшух! Ш-ш-шшух! Из дыры на звук выстрелов хлынул целый поток камнегрызов. Длинные гладкие тела, шурша друг о друга, валились на пол. Игнорируя застывших в неподвижности Стаса и Илью, мутанты устремились к сталкеру, который производил больше шума.
«Чок-чок! Чок-чок! Чок-чок!» – щелкали челюсти.
– Суки! Падлы! Твари! – Лёня снова открыл огонь – судорожный и неприцельный.
Сначала – по дыре в потолке, стараясь рассечь живую струю сыплющихся сверху мутантов.
Брызнула кровь, полетели ошметки перерубленных автоматными очередями тел, но остановить тварей не удалось. Леонид, пятясь, принялся расстреливать камнегрызов, ползущих в его сторону.
Пули вспарывали и рвали шевелящиеся клубки на полу. Дергались и брызгали кровью раненые мутанты. Но живая масса ширилась, росла и надвигалась, словно приливная волна.
Сквозь грохот выстрелов снова пробивался пронзительный визг рикошетов. Две или три пули звякнули о раскрытую межсекторную бронедверь.
Все было бесполезно. Камнегрызы, словно завороженные автоматными очередями, ползли мимо двух человек к третьему. Подползали. Наползали.
«Сначала сожрут его, потом – нас с Колдуном», – подумал Стас. Но даже шевелиться сейчас было нельзя: малейший звук и движение воздуха могли привлечь чутких тварей.
Леонида снова засыпало штукатуркой и бетонным крошевом. А в следующую секунду сверху прямо на плечи сталкера упали еще два камнегрыза.
Автомат захлебнулся.
Лёня закричал так, что у Стаса волосы встали дыбом. Длинные гибкие тела обвились вокруг сталкера. Хлынула кровь.
Стас увидел, как отвалилась и упала вместе с автоматом перекушенная у предплечья правая рука в грязном резиновом рукаве.
Леонид повалился сверху. Наползающий живой ковер накрыл его с головой, раздирая в клочья резину «химзы», кожу и плоть. Жуткое зрелище. Особенно в красном свете аварийки. А сталкер все кричал и дергался под слоем копошащихся камнегрызов. Даже зубы тварей, прогрызавших скалу, не могли убить человека сразу. Что ж, человек – живучее существо. Иначе он не смог бы пережить смерть своего мира.
Из шевелящейся чавкающей массы выкатилась граната. То ли оторвалась от растерзанной разгрузки, то ли была выплюнута камнегрызом, то ли Лёня попытался уцелевшей рукой подорвать себя и избавиться от мучений. Попытался, но не смог.
