— Фантастика какая-то… — пробормотал Щербицкий.
— Нет, князь, не фантастика и не сказка. В них, камнях этих, заключена удивительная сила: человек, стоящий возле одного камня, может читать мысли другого человека, стоящего подле такого же камня, пусть даже между ними тысячи верст пути. И еще они перекачивают между мирами энергию — одного такого камня хватит, чтобы освещать и обогревать целый город, если, конечно, знать, как взять его силу. Линия электропередачи, по-вашему.
«Прямо каменные реакторы какие-то», — подумал Щербицкий, но промолчал.
— А самые большие камни, вроде этого, позволяют путешествовать между разными мирами так же просто, как перейти из комнаты в комнату. Это ключи — эти камни создают «пространственные двери» или, как их станут называть в будущем, порталы. И через порталы эти Землю стали посещать существа из других миров.
— Марсиане со щупальцами? — иронически осведомился Щербицкий, припомнив прочитанную когда-то уэллсовскую «Войну миров».
— Не марсиане, — волхв не обратил никакого внимания на иронию первого секретаря, — а жители других измерений. Миров множество, князь, они вложены один в другой, как матрешки. Из одного мира в другой можно пройти через двери-порталы, открытые камнями-ключами, и приходили к нам через эти двери твари неведомые, бестелесные.
— Опасные? — спросил Щербицкий, поневоле проникаясь серьезностью собеседника. — Враждебные?
— Как сказать, — волхв пожал плечами. — Враждебны ли человеку волна морская, ветер буйный или грозовая туча? Опасны — да, если стать им поперек дороги, но не враждебны. И могут они служить людям, подобно ветру, несущему ладью по волнам, — надо только суметь с ними договориться. Так и эти существа, пришедшие к нам из неведомого. Они разумны, но разум их так сильно отличен от нашего, человеческого, что понять друг друга нам очень трудно, почти невозможно. Сами по себе эти твари, дети таинственного бессолнечного мира, непостижимы — они незримы, не имеют формы, изменчивы, как текучая вода. И они могучи, князь, невероятно могучи — если бы они захотели, они легко уничтожили бы на Земле все живое одним своим дыханием. К счастью, это им не нужно — им вообще ничего от нас не надо: они пришли к нам, движимые одним любопытством, коим обладает любой разум. Были жертвы, но твари убивали не со зла — огонь ведь жжет руку не потому, что хочет это сделать, а по оплошности того, кто сунул ладонь в пламя. И во многих землях нашего мира мудрые люди сумели найти с Бестелесными общий язык и получили от них бесценный дар: знания. Многие древние народы создали свои цивилизации, основываясь на этих знаниях, и все шло хорошо, пока несколько тысяч лет назад, когда в Египте строились великие пирамиды, одна тамошняя тайная секта, проникнув в тайну небесных ключей-дисков и узнав, кто такие есть таинственные пришельцы и откуда они явились, не замыслила черное дело…
* * *
Палящее солнце стояло в зените, и влажное дыхание великой реки не могло смягчить зной. Все живое в этот час прячется в тень, ища спасения от жары, и трудно приходится тому, кто вынужден в это время работать, надрывая мышцы и обливаясь потом.
Человек в белой одежде, со свободными складками, сидевший под навесом на плетеном стуле, явно не принадлежал к тем, кто вынужден трудиться ради заработка для пропитания или понукаемый плетью свирепого надсмотрщика. На холеных руках его не было застарелых мозолей, а взгляд холодных серых глаз был взглядом человека, привыкшего властвовать. На тонких губах сидевшего застыло выражение презрительной брезгливости к тем, кто ниже его, хотя выражение это не сразу бросалось в глаза, — надо было приглядеться, чтобы заметить пренебрежительную гримасу и понять ее смысл.
«Властители воздвигают себе величественные гробницы, — думал он, вглядываясь в контуры пирамид, — заботясь о жизни за гранью земного бытия. Они надеются обрести свое бессмертие там, тогда как бессмертие это можно обрести и здесь — надо только знать, как это сделать. Их власть призрачна и преходяща, несмотря на все их усилия сравняться с богами, и кончается, как только последний вздох покидает бренное тело фараона, который умирает точно так же, как простой крестьянин или грязный раб. А наша власть, которой мы добьемся, будет истинной и вечной — весь этот мир ляжет нам под ноги. Дорога к этой власти займет века и тысячелетия, но в конце концов мы достигнем своей цели, и тогда… А пока пусть эти глупцы тешатся мнимым величием, не зная ничего о настоящем величии, и надеются на загробное бессмертие, не ведая о бессмертии подлинном, осязаемом, достижимом. Знания Бестелесных воистину сакральны, и владеть этими знаниями должны только мы, адепты истинной веры и дети истинного Бога, попирающего стопой всех многоразличных божков разных племен и народов. Дорога к вершине длинна, но ее осилит идущий, а все камни с этой дороги должны быть убраны. Да, камни, диски-ключи, упавшие с неба… Мы постигли их тайну, но ее могут постичь и другие, чего допустить нельзя. И главное — двери в иномирье должны быть заперты навсегда».
От размышлений человека в плетеном кресле оторвал шорох шагов. На дорожке меж финиковых пальм появился молодой человек в белой юбке и светлой накидке, торопливо шедший, почти бежавший к навесу. Приблизившись, он поспешно склонил бритую голову перед человеком, сидевшим в кресле.
— Да пребудет с тобой сила Бога, светоч, — произнес юноша. — Ты звал — я пришел.
— Хорошо, — небрежно уронил сидевший, слегка приподняв руку в жесте, отдаленно напоминающем приветственный.
Жрец не предложил пришедшему сесть, но аколит принял это как должное и остался стоять в позе выжидательного внимания.
— Ты не догадываешься, зачем я тебя позвал? — поинтересовался жрец, выждав две-три минуты.
— Твои замыслы недоступны моему пониманию, — почтительно ответил аколит.
— Круглые камни — небесные камни. Ты знаешь, что они такое и какой силой они обладают.
— Знаю, светоч. Это ключи от дверей, ведущих в смежные миры.
— Так вот, — с расстановкой произнес человек в плетеном кресле, — пришло время закрыть эти двери. Для этого надо сломать ключи — пришельцам извне пора преградить дорогу в наш мир.
— Зачем, о хранящий мудрость? Разве мы уже познали все, что ведомо Бестелесным?
— Познать все не под силу никому. Но бестелесные демоны готовы делиться своими знаниями со всеми, кто сумеет найти с ними понимание, и тогда полученное от них наше знание перестанет быть только нашим. Земле волей Бога предназначено стать нашим миром, мы будем его полновластными хозяевами во веки веков, а все прочие народы и люди не должны даже догадываться о том, что есть иные миры и другое знание, отличное от того, о котором будем вещать мы, и другие пути, кроме тех, что указаны нами. Мы отсечем человечество от контактов со вселенским разумом, наденем на людей шоры, скроем от них великое многообразие Мироздания и будем править безраздельно! — в монотонном голосе жреца прорезались зловещие нотки. — Да будет так!
