– Не обращайте внимания! – растрепанный оттер зализанного в сторону. – Влад всегда бурчит. Он редкостный зануда. Мы рады вас видеть! Я Пашка, мы из лабораторного корпуса, я вызвался вас встретить и заодно за кофе сходить – у нас аппарат сломался. А растворимый я не пью, а тут рядом со шлюзом как раз…
– Не обращайте внимания, Пашку не заткнешь. И без меня он бы вообще забыл о вашем прибытии – в городе ведь столько интересного! – последнюю часть фразы Влад произнес противным тоненьким голосом, явно пародируя товарища.
Мне этот тон показался до боли знакомым… и это узнавание очень не понравилось. Вареники хихикнули, ткнули друг друга кулаками в бок, потом Ника присела и прошептала:
– Если и дальше будешь бурчать, вырастешь таким же букой-зюзюкой.
И бросила взгляд в сторону Влада, который нахмурился еще больше, чем раньше, – мало того, что девушка смеется, так еще и с котом разговаривает! Весь вид этого донельзя серьезного типа будто говорил: «Ну вот, прибыло еще на мою голову странных, необязательных и несерьезных людей!»
– Ну, показывайте дорогу, – Макс в очередной раз попытался захватить бразды правления.
И мы зашагали по коридорам, где вдоль стен сине-зеленом цветом светились направляющие дорожки, как в кинотеатре, когда свет уже погас, а ты только зашел и тебе срочно нужно найти свое место. Потом коридор закончился дверями из матового стекла, Пашка толкнул их – чтобы распахнулись пошире! – и замер, уперев руку в бок и улыбаясь. Хвастался.
А хвастаться было чем!
Коридор вывел на площадь – с одной стороны, полукругом, шли дома, как будто игрушечные или нарисованные, с открытки: кремовые, зеленоватые, голубые, желтые, словно пряники в глазури или куски торта. Крыши – из зеркального стекла, тоже разноцветные, как леденцы. Вместо асфальта под ногами был полупрозрачный наливной пол – внутри него вихрились и переливались перламутровые узоры. То тут, то там стояли большие овальные кадки с землей, из которой торчали крошечные зеленые росточки. А если отойти от входа в коридор, обернуться и чуть поднять глаза… С другой стороны площадь обрамлялась куполом, а за ним плескалось море.
И вроде бы мы все видели это недавно, когда плыли сюда. И представляли, как все устроено. И даже что-то запоминали из расположения. Но, оказавшись внутри, люди не смогли сдержать восхищения – уж больно все походило на волшебную страну.
– Ух ты! – хором сказали девчонки, а я, к стыду своему, подскочил на месте, бросился к Максу и крепко прижался к его ногам, зажмурившись и стараясь стать как можно менее заметным.
– Ну, мы пошли! – Пашка крутанулся на пятке и устремился в проход между домами.
Влад пошевелил пальцами в карманах халата и медленно, важно двинулся следом. Повернулся к «аквариумной комиссии» и, предваряя вопрос, процедил:
– Вас вон… ждут уже.
Тон высказывания наводил на мысль, что либо «члены комиссии» ему совсем не понравились и он рад от них избавиться, либо ожидающих Влад сильно не любит. Несмотря на шок, случившийся со мной от такого обилия воды совсем близко за хрупкой стеклянной стенкой, я решил на всякий случай запомнить «Влад терпеть не может…» Только кого?
Навстречу нам ковылял нескладный тип с длинным унылым лицом, которое наверняка помогло бы ему выиграть какой-нибудь конкурс красоты среди лошадей, если бы подобное пришло незнакомцу в голову. Впрочем, глядя, как он улыбался, демонстрируя неровные желтые зубы, я не исключил, что этот бы вполне мог.
– Наконец-то! Чувствуйте себя, как дома. Может, чайку? – незнакомец, в контраст с внешностью, говорил живо, но вместе с тем слегка затравленно.
– Нам бы это… поселиться сначала. Присесть. Вещи сложить… – высказал Максим общее желание.
– И поесть!
– А потом уже – чаю!
– Конечно-конечно, – засуетился мужчина, вздохнув. – Простите, что сам не догадался. Давайте с вещами помогу.
И попытался отобрать у меня (расторопный какой, а?) сумку с гаджетами, на что я отреагировал единственно правильным способом в подобной ситуации – сделал вид, что дикий и чрезвычайно не люблю незнакомцев.
Собственно, это было недалеко от истины.
– Спасибо, мы сами, – Макс поднял сначала сумку, потом шипящего меня со вздыбленной шерстью и пристроил себе за спину. – Ведите.
– Конечно-конечно. Меня, кстати, Варфоломеем зовут…
За десять минут дороги мы успели узнать если не все о жизни в Триллиане, то очень многое. Варфоломей оказался на редкость болтлив, хотя во время разговора постоянно оглядывался, словно желал убедиться, что рядом нету… кого?
«Влада, наверное, – подумал я. – Ишь, как зыркает. Видать, у них какие-то счеты между собой!»
И на всякий случай отметил и эту информацию. Все было совсем как в детективных фильмах или книгах – собирай факты, а потом попробуй из этого конструктора соорудить работоспособную версию.
Варфоломей же продолжал вещать, перескакивая с одной темы на другую. Поведал о том, какие вкусные блинчики по выходным пекут в центральном кафе, рассказал, что срок прибытия туристов все переносится и переносится, сразу же выложил все, что знал о нападении гремлинов – «представляете, тут у нас тако-о-ое было!» – и пожаловался на собственную нелегкую жизнь садовника.
– Я же не водорослевед, – бубнил он, семеня рядом с Максом. – Я же того… в оранжерее раньше работал. А здесь розы плохо растут. Света им не хватает. Природу электричеством не обманешь – ей настоящего подавай. Но остальным разве растолкуешь? Этим, в халатах. Да архитектор наш… У него чуть что – садовник виноват!
– Строгий? – понимающе спросил Макс. – Как в армии?
– Ага, – понурил голову Варфоломей.
Дальнейшего развития у разговора не случилось. После «ага» оказалось, что мы уже на месте. Садовник привел комиссию аквариумистов к небольшим домикам, скорее похожим на тропические бунгало, и указал на крайних два.
– Двери открыты, ключи внутри, – вздохнул Варфоломей. – Выбирайте сами, кому какой. Архитектор сказал, что примет вас через час. Лучше не опаздывать, а то ругаться будет. Да не на вас, а на меня. Что не проследил, не поторопил, не проконтролировал, а-а…
Садовник досадливо махнул рукой, снова вздохнул и понуро побрел по дорожке назад.
– Помочь ему надо, – сказала Ника. – С розами.
– И с архитектором, конечно же, – добавила Варя.
– Ну, допустим, с розами еще как-то понятно, а с архитектором как помогать собрались? – хмуро поинтересовался Максим.
