– И не арестовал?
– Видите ли, – усмехнулся Проханов, – усмирители на простое оружие смотрят сквозь пальцы. Вот если заметут с чем-нибудь магическим, тогда – хана! Обычная полиция его, конечно, задержала бы: им-то делать нечего, кроме как ловить воров и мошенников, да еще наказывать за огнестрельное оружие. В общем, вполне вероятно, что усмирители ограничились только изъятием пистолета и погрозили ему пальцем.
– Да-а-а, интересная история, – протянула Алина.
– Дальше будет еще интереснее. В больницу, как вы помните, он загремел накануне Дня Единения, то есть вынужден был его пропустить. А его родители, убедившись, что с сыном все будет в порядке, все-таки пошли на праздник. По словам медсестры из больницы он сам уговорил их не отменять гуляние. Вы ведь помните, что случилось в этот день на площади Примирения?
– Еще бы! Это трудно забыть… Погибло столько народу.
– И среди них – родители нашего героя. Они были в тот момент на площади.
– Боже мой, бедняга! Представляю, как он страдает.
– Вы собираетесь его утешать? – ехидно поинтересовался Проханов.
– Не ваше дело, – отрезала Алина. – Вы хорошо поработали. Вот гонорар. – Она подтолкнула к нему конверт.
– Здесь больше, чем мы договаривались, – сказал детектив, пересчитав.
– Надбавка за конфиденциальность. Надеюсь, у вас нет копий отчета?
– За кого вы меня принимаете?
Алина только усмехнулась, взяла сумочку и покинула кафе.
Ашот Сатаров выпил рюмку коньяка и закусил лимоном. Настроение у него было хорошее: все шло так, как он планировал. Еще немного – и его власть и влияние как в Синдикате, так и вне него, возрастут неимоверно, да и деньги потекут рекой и прямиком в его карманы.
– Ну что, Шамиль, отпразднуем! – обратился Сатаров к своему помощнику, Шамилю Корбаеву. – Не каждый день удается поставить на колени транснациональную корпорацию! Сегодня мне звонил Барков. Он хочет встретиться с Большой Пятеркой. Стрелка назначена на послезавтра.
– Думаете, он примет наши условия?
– Куда он, на фиг, денется? – презрительно бросил Сатаров, наливая себе вторую рюмку. – Воевать с Синдикатом у него – кишка тонка!
– Я не так в этом уверен. Мне известны его возможности. Они… впечатляют. Если начнется война…
– Да ладно тебе, Шамиль! – отмахнулся Сатаров. – На войну он не решится, слишком дорожит своей шкурой!
– А если стрелка – западня?
– Ерунда! Он не полный идиот. Ты хоть представляешь, сколько там будет наших ребят? Да и магическое прикрытие организуем на уровне. Нет, он не рискнет. Все на мази, Шамиль. Выпей и успокойся, – он налил Корбаеву коньяка. – Ты в моем доме, а здесь безопаснее, чем в сейфе: 30 бойцов охраны и два адепта… Да расслабься ты! Сейчас я вызову Ингрид. Она прихватит подружку и для тебя. Тебе шведки нравятся?
* * *
Гралл сканировал окрестности особняка Сатарова с неослабевающим вниманием. Раса орков, к которой он принадлежал, была непопулярна в Пандемониуме из-за своего неуживчивого и злобного нрава, а также большого количества среди них террористов и бандитов всех мастей. И хотя эдемиты пропагандировали расовую терпимость и равенство, раса орков была «менее равна», чем другие. Орков неохотно брали на работу, зато очень часто нанимали в качестве боевиков, что отнюдь не способствовало снижению процента преступников среди них. Трудоустройство Гралла, однако, стояло особняком в этом ряду. Дело в том, что он был адептом, а среди орков это достаточно большая редкость.
Познакомились они с Сатаровым два года назад во время нашествия тварей из Кантарда. Криминальный авторитет оказался там случайно, когда прорыв еще только начался. Гигантский урс, кошмарная помесь медведя с волком и рептилией одновременно, опрокинул машину Сатарова. Водитель погиб на месте, а сидевший на переднем сиденье телохранитель пережил его не более, чем на минуту: взбесившееся от запаха крови чудовище снесло ему голову с плеч, едва парень выбрался из машины. Сатаров и Шамиль, сидевшие на заднем сиденьи, неминуемо разделили бы его печальную судьбу, если бы не случайно оказавшийся поблизости Гралл. Орк запустил прямо в морду зверя мощный огненный шар. Убить урса это не смогло, так как тот обладал некоторой природной устойчивостью к магии, но шар ослепил его и причинил нешуточную боль. Урс, подобно большинству диких зверей, боялся огня, и поэтому, получив такой отпор, поспешно ретировался, издавая громкий злобный рев.
После этого случая Сатаров взял Гралла под свое крыло, щедро ему платил и ни разу не пожалел об этом: орк служил ему верно и преданно.
Сейчас Гралл, на пару с другим адептом Сергеем Тороповым, занимался обеспечением безопасности Сатарова в его загородном особняке. Работа, что называется, непыльная: страх перед Синдикатом был весьма велик, и мало находилось безумцев, готовых бросить вызов одному из пяти больших боссов этой организации. Все было вроде бы в порядке, но Гралл решил еще раз для очистки совести проверить весь периметр.
Внезапно в дальнем углу парка на пределе магического зрения орка мелькнула какая-то тень, а точнее, мимолетное замутнение восприятия, как от капли дождя на окуляре бинокля. Другой бы списал все на обман зрения от напряжения и забыл бы об этом, но только не Гралл. Чувство ответственности у него было развито необычайно сильно для орка. Каков бы ни был его босс, он поклялся служить ему верой и правдой и нарушать это обещание не собирался. Вернувшись своим сверхзрением к тому месту, где видел тень, он вновь заметил легкое искажение в сканирующем поле. Только начал внимательно присматриваться, как в тот же миг вспышка ярко-белого света ослепила его, полностью лишив и магического, и физического зрения. Вскрикнув от боли и схватившись за глаза, он пошатнулся. Конечно, Гралл мог с помощью магии вернуть себе зрение через некоторое время, но вот времени-то как раз у него уже не было.
Другой адепт, Торопов, обернулся как ужаленный и на мгновение растерялся, увидев корчившегося от боли Гралла. Это мгновение и решило его судьбу: туманная фигура с арбалетом в руках материализовалась в углу комнаты, и дезинтегрирующий болт, легко пронзив магический экран, наспех выставленный адептом, оборвал нить его жизни. По-прежнему ничего не видящий Гралл почувствовал смерть Торопова и присутствие агрессивной магической сущности в комнате. Он понимал, что через мгновение тоже умрет, а потому сделал единственно возможное: отчаянно закричал в телепатическом диапазоне, направив пси-луч в сторону комнаты, где сейчас находился Сатаров: «Босс, тревога!». Окончательно материализовавшаяся Селена (а это была она) разумеется, услышала этот крик и выругалась про себя. Будь у нее время, она прикончила бы проклятого орка медленно и мучительно. Но времени не было, и потому он умер незаслуженно легко и быстро, превращенный в пыль дез-болтом. Однако, стоило поторопиться: тревога поднята, и вот-вот на ее пути встанут десятки боевиков. Она, конечно, с ними справится, но подопечный под шумок может смыться…
