— Ну ладно теперь выйдем в море. — Произнес Макаров.
— Я хотел бы показать вам одно важное изобретение, прибывшее с судостроительной верфи Владивостока.
— Что именно.
— То, что вас должно удивить. Хотя об этом уже писали.
— Кто?
— Жюль Верн книга "Двадцать тысяч лье под водой".
— Я читал, очень занятная книга. — Макаров посмотрел на радиорубку. — Все совершенствуется в частности аэропланы, а вы к тому же обещали гидросамолет.
— Все будет. Как насчет перспектив подводных лодок.
— У этого оружия большое будущее, я даже писал на этот счет брошюру. Возможно, в будущем эти субмарины назовут богом морей. — Добавил Макаров.
— Не исключено. Между прочем они стоят гораздо дешевле, чем крупные надводные корабли и могут незаметно заплавать в чужие территориальные воды.
— Это нам тоже на пользу. В частности можно заниматься разведкой, вот только вести наблюдение из-под воды не удобно.
— Ну, для этого есть стереоскопы, а очень скоро появиться ультразвуковое видение.
— А это что за черт. — Удивился Макаров.
Это такие не слышимые для уха звуки, они очень стремительно в пять раз быстрее чем в воздухе проходят по воде. Из-за их способности отражаться от твердой поверхности можно определять дистанцию самим, оставаясь невидимыми.
— Это ценная вещь. А пока давай посмотрим что за зверь.
Владимир скомандовал по радио.
— Капитан Револьвер. Всплыть на поверхность!
— Есть! — Прозвучало в ответ.
Небольшая метров в пятнадцать субмарина всплыла на поверхность.
— Она такая маленькая. — Отметил Макаров.
— Да не велика, но вполне способна подбить тяжелый броненосец. И у нее довольно приличный ход.
— В Англии уже есть подобные? — Спросил Макаров.
— У них лишь примитивные экспериментальные модели, гораздо хуже этой. Теперь битва с Японией будет проходить почти в одни ворота. Жаль только, что времени у нас осталось мало, всего полгода!
— Ну, ничего война интересна, когда ведешь ее на равных, а при такой технологии это может стать легкой прогулкой.
— Все это будет иметь решающее значение, если будет поставлено на массовый поток.
Впрочем, возможно, что войну удастся отстрочить.
— А как броненосцы те что строятся "Бородино", "Александр Третий", "Орел"? Ведь они были неустойчивые. При незначительной пробоине с одного борта они могут перевернуться.
— Я наводил справки. Эту оплошность наши конструкторы уже успели исправить, надо отдать должное премьеру, он провел основательную чистку. В аппарат пришли новые молодые способные кадры.
— Это самое главное все должны ощущать персональную ответственность.
Во флоте происходил молебен. Оба высших чина Макаров и Конев были в полной парадной форме их сопровождали все адмиралы флота. Решено было для поднятия духа раздать особо отличившимся в трудных учениях Георгиевские кресты. Со всех судов эскадры к "Ермаку" направились шлюпки, на которых находились избранные самими матросами храбрейшие из храбрых. Их было относительно не много, в мирное время не следовало баловать наградами. Тут были и солидные боцманы, боцманматы с традиционной серьгой в ухе и густо нафабренными усами, и совсем еще юные, безусые матросики, всего несколько месяцев проведшие на кораблях. На всех лицах застыло выражение торжественной строгости и застенчивости. Они тщательно оправляли одежду и бескозырки, стараясь придать себе возможно более лихой и гордый вид.
— Нахохлись петушки. А как дело дойдет до боя на долго ли их хватит? — Спросил наместник.
— Все они храбры и готовы умереть за Россию. — Ответил адмирал.
Шлюпки подходили к парадному трапу. Матросы быстро подымались на палубу и по кораблям, выстраиваясь на шканцах крейсера.
Татьяна Булатная находилась сзади, генеральский мундир на ней смотрелся несколько комично. Когда матросам подходил Макаров, они улыбались, отвечали громко без смущения. А вот грозный Конев вызывал страх. Несколько батюшек уже приготовились
к молебну.
— На молитву! Шапки долой! — Скомандовал наместник.
Русский человек если он православный так лоб расшибет чтобы Всевышнему. Матросы неистово крестились, летнее солнце слепило им глаза, небо было ясным ни облачка.
Хорошо слаженный хор певчих старался вовсю. После провозглашения многолетия царствующему дому, "боярину Владимиру" и всем православным воинам священник окропил святой водой матросов.
С речью обратился Макаров:
— По единодушному выбору самих товарищей вы признаны достойными самой высокой военной награды. Получив Георгиевский крест, вы являетесь гордостью части, в которой служите. Помните же высокое значение Георгиевского креста, который вам вручили от имени царя. Проявите себя достойными этой награды. — Прочувствованным тоном произнес адмирал.
Кресты вручал лично наместник. Он расспрашивал об службе, спрашивал имя и фамилию, чтобы хранить вечно в свое объемной памяти, желал успеха в боях.
Знаменитый художник Верещагин делал наброски в альбом, из-под его карандаша выходили радостно-возбужденные лица матросов, символизирующие готовность России к войне и доверие к командирам. Мастер кисти двумя-тремя штрихами давал целую гамму настроений.
Когда раздача крестов закончилась, матросы вновь выстроились.
— За родину и царя-батюшку ура! — Провозгласил Конев, вытягиваясь и прикладывая руку к треуголке.
Музыка заиграла туш, а с судов эскадры грянул салют. Флот выдал аванс будущим героям.
Лица награжденных просветлели. Страх перед наместником пропал и они с горячей любовью смотрели на безжалостного, но справедливого князи и любимого дедушку-адмирала.
Громовой голос рослого боцмана оборвал оркестр.
— За наместника и адмирала ура!
Над тихим артурским рейдом пронеслись оглушительные раскаты русского боевого клича.
— Вот если бы все проблемы решали глоткой цены, бы им не было. — Шепнула Татьяна.
— Спасибо братцы! — Громко крикнул в ответ Макаров.
— Рады стараться ваше высокопревосходительство! — Гаркнули матрос. И снова понеслось по рейду "ура", перекинувшись на стоящие рядом суда, пристань, портовые мастерские.
— Надо скорее начать войну! — Произнесла в полголоса Булатная. — Иначе их энтузиазм улетучиться.
— Что построено на прочном фундаменте простоит вечно! — Ответил Макаров.
Война, которую так долго все ждали, неумолимо приближалась. Последняя мирная осень выдалась дождливой, тем не менее, учения не прекращались ни на минуту. Солдаты покорно месили грязь. Владимир разрабатывал план контратаки, стреляли пушки. Отношения с Японией все обострялись и обострялись. Наконец кажущиеся бесконечными дожди закончились, заметно похолодало. Зато погода стала солнечной и ясной. Приближалась роковая дата 26 января 1904 года. Пышно было отпраздновано Рождество и новый год. Наместник вновь прибыл в Порт-Артур, надо было обсудить с адмиралом Макаровым план контроперации, против японской эскадры, которая как сообщили русские разведчики, уже покинула побережье, отправившись в неизвестном направлении. Вот против нее и следовало подготовить западню.
