Вот такие дела… Скопа постояла, уперевшись лбом в стекло окошка, что-то шепча одними губами, потом стукнула кулаком по двери и, не оборачиваясь, пошла вперед.
Настя пошла за нею следом. Я попробовал вызвать Большого через встроенный в шлем переговорник, но окружающие нас стены и металл надежно блокировали радиоволны. Махнул ему рукой и пошел вслед за своими девушками. А-ля гер ком а-ля гер, как говорится.
Нам оставалось пройти один завиток в этом лабиринте коридоров и переходов, в которых остались наши друзья и, вместе с ними, куски нашей жизни. Я шел, аккуратно обходя трещавшие «разрядники», машинально огибая торчащие куски арматуры и искрящие провода, свисающие с потолка. Тело послушно выполняло команды, не выказывая ни грамма усталости, но я чувствовал, как устал глубоко внутри. Даже когда мы со Сдобным только становились опытными рейдерами, у меня не было такой сложной и страшной ходки.
Да, мы прошли достаточно быстро и легко большую часть пути, но каков ее конец? И стоила ли цель того, что пришлось за нее заплатить? Не знаю…
Вот впереди уже виден мигающий красный маячок над еще одной герметичной дверью, и, возможно, именно она и есть наша конечная остановка. Казалось бы, что после всего того, чем пришлось пожертвовать, можно и радоваться.
А радости-то и нет… Есть безграничное и отупляющее бессилие, грусть и тоска, уже давно гложущие меня изнутри. Эх, Район, Район, что же ты делаешь с нами, обычными людьми?!! Ведь мы и есть самые страшные Измененные, мы, а не изуродованные животные и такие же, как и мы когда-то, искалеченные физически и умственно люди.
Ведь если бы не было самого Радостного – не было бы всего этого вокруг и не старались бы бродяги вцепиться друг другу в глотку из-за редкого артефакта.
Не было бы непонятных операций военных и чудовищных опытов ученых, каждый раз добавляющих уголька в эту аномальную топку. Не было бы…
Впрочем, кто знает? Не было бы этого Района, так был бы другой, это точно. Пусть и без големов, церберов, вурдалаков и ловушек… Были бы другие чуды-юды и непонятные физические и химические феномены.
И все было бы точно так же. Одни бегали бы за другими, а там – как повезет. Кого-то бы ели, кого-то убивали, кому-то отрезали хвосты и продавали их на сувениры.
И кто знает, был ли сейчас я, или Скопа, да и даже оставшийся за дверью Большой? Фу-у-у-х… хватит заниматься самокопанием и доморощенным философским психоанализом, рейдер Пикассо, ты в Районе, а здесь расслабляться нельзя.
Мы не добрались до моргающей красной лампы, потому что, дойдя до такой же, как и остальные, окрашенной стальной двери, Настя торопливо откинула незаметную фальш-панель, скрывающую очередной кодовый замок. Для разнообразия, судя по всему, он был механическим. Дверь неожиданно подалась в сторону, утопая в стене и открывая красноватый свет внутри.
Настя скользнула туда, и тут резко, со щелчком дверь встала на место, не дав мне возможности нырнуть следом. Вот ведь, а?!!
Черт!!!
* * *
Мы со Скопой попытались открыть дверь, но ничего не вышло. Скопа устало села прямо на пол, вытянув ноги, подняв забрало и закурив. Я шлепнулся напротив, стукнув автоматом об бетон, и посмотрел на нее.
– Чего делать-то будем? – Скопа глубоко затянулась. – Я чего-то прямо-таки никак не могу перезагрузиться. Зависла моя оперативная система и не хочет ничего выдавать. Мож, вернемся к Большому? Попробуем дверь открыть…
– Угу, – промычал я, откусывая половину найденного в кармане рюкзака шоколадного батончика и протягивая ей вторую. – Так прямо взяли и открыли, ага… Автоген поищем? Или «конфорку» заарканим и приладим к делу?
– Ну да… – докуривая, она покрутила в руках шоколадку. – Значит, пойдем дальше?
– Значит, пойдем. – Я стукнул прикладом автомата по двери и прислушался…
Некоторое время ничего не происходило, но потом мы услышали ответный стук.
Тук – тук – тук-тук-тук – тук-тук-тук – тук-тук…
– О-о-о… – Скопа улыбнулась. – «Спартак», как известно, чемпион. У Насти, судя по всему, все хорошо. Двинулись?
– Двинулись…
Настя, отстучав рукоятью «кольта» с детства знакомое сочетание звуков, встала, подходя к стоящей перед ней небольшой установке.
Прозрачный контейнер-приемник с помпой, панель управления и отходящие от него гофрированные трубки, исчезающие в герметично закрытых отверстиях, уходящих куда-то в глубь стен.
Вот оно, то самое, к чему она шла. Чаша Грааля, созданная демиургом из лаборатории какой-то спецслужбы. Недра искусственного Ородруина, которые должны уничтожить нескольких местных темных властелинов.
Да уж… Девушка грустно улыбнулась так некстати вспомнившимся аналогиям из детства.
Она сняла рюкзак, верхняя часть которого была в клочья разодрана когтями сфинкса, и поставила его у ног. Расстегнула ремень, державший основной клапан, достала аптечку. Извлекла из нее ампулу-самовпрыску с анальгетиком, вколола в бедро прямо через дыру от осколка, чиркнувшего ее еще на поверхности.
А потом, отстегнув крышку герметичного контейнера для артефактов, висевшего на поясе, вытащила пластиковый флакон с надписью «Жидкость для хранения контактных линз». Подошла к установке на столе, откинула плотно притертую крышку и вылила содержимое флакона в принимающую емкость. Щелкнула маленьким тумблером, который тут же запустил давно готовый к работе аккумулятор, нисколько не разрядившийся за время ожидания.
Зажглись три зеленые лампочки, которые, как Настя помнила из инструктажа, показывали полную готовность прибора. Тускло засветился небольшой экран, выводя схему системы. Красных линий, говоривших о неисправности или повреждении, не было. Только синие, исправные.
Девушка смотрела на них, поднеся палец к кнопке старта, и не могла себя заставить нажать ее. Сомнение, возникшее где-то в глубине души, неожиданно подминало под себя желание закончить задание. Настя смотрела на слегка коричневую жидкость, мирно покоящуюся перед ее глазами в прозрачной колбе установки.
Если все пойдет так, как было рассчитано в лабораториях ее ведомства, мельчайшие частицы вещества, которое находится сейчас перед переходным мини-шлюзом, сразу же, как только они попадут в систему жизнеобеспечения Ковчега, будут активированы специально приготовленным при исследованиях газом. Вместе с гибелью Создателей, вполне возможно, пропадет часть аномальной активности Района и останется просто заповедник с Измененными.
Настя покачала головой, улыбнулась и надавила на кнопку…
Мы шли по казавшимся бесконечными коридорам. Скопа ругалась сквозь зубы, замечая еще одну развилку, а мне ругаться уже надоело. Запас оригинальных матюков закончился еще с полчаса назад. А повторяться мне не хотелось.
