– Уши заткнуть, – шутливо предложил я.
– О, гениально. Как же я не догадался… Да вот только знаешь, больно нужно.
Лязг деталей Гошиного автомата послышался вновь, а очередной островок света уплывал в преодоленную даль.
Тут калека, который до этого никак себя не показывал, вдруг постучал по охлаждающему двигатель чану с водой, как бы призывая к себе наше внимание.
Затем, как только наш взор сомкнулся на нём, он вновь достал свою дощечку и быстро что-то написал.
Посмотрел на меня с Гошей, потом на Антона, и, поняв бесполезность третьего, показал нам запись.
“А вы правда из Бр.?” – было вычерчено на небольшой деревяшке чёрного цвета.
Думаю, смысл вопроса понял бы любой.
– Конечно правда. А что, начальник уже сказал? – вопросом ответил Георгий и чуть прищурился: заметил я это благодаря ещё одному попавшемуся на пути источнику света, вскоре канувшему в Лепту.
Однако это не помешало увидеть нам краткий кивок водителя, чуть освещённый керосиновой лампой, так вовремя проносимой рядом каким-то молоденьким пареньком в грязных, порванных бинтах, накрученных явно для того, чтобы хоть как защитить его тощее, покрытое язвами тело.
– Хм, ясно… Хотя, у Антохи не оставалось другого выбора, как только рассказать, кто мы такие, – вслух поразмышлял мой напарник.
– Но ведь некоторые детали можно было утаить, – скептически предложил я.
– Ха, утаить.. я бы на тебя посмотрел, умник. Некоторые может и да, но уж точно не эти.
Как это не было позорно, однако Гоша был прав… как, собственно, и в множестве других случаев.
Вдруг Феодосий громко хлопнул в ладоши, вновь поворачивая нас к себе.
Он посмотрел назад: на горизонте вырисовался новый ареал света. Взял свою достачку, мел и вновь что-то быстро набросал. Когда же очередная из невеликого множества хаотично разбросанных здесь ламп оказалась над дрезиной, Карло “озвучил” свой новый вопрос.
“И как там?” – коротко гласила надпись.
Я тихо усмехнулся и, повернувшись, продолжил чистку оружия. Данный вопрос мне бы хотелось оставить без каких-либо комментариев.
– Не лучше, чем здесь, – так же коротко ответил Георгий.
Мне его слова понравились, однако они-то и побудили меня всё же высказать чуть и моё мнение:
– Мне так, последнее время кажется, что там, было даже лучше, – вполголоса добавил я, не оборачиваясь.
Все самые шумные мастерские мы уже проехали, так что, что мой товарищ, что немой – услышали мои слова.
– Ну, ты уж так не говори. Сам этого хотел. Да и вообще не известно, что было бы, останься мы в Соглашении. Возможно, гнили бы уже в земле.
– Мы и так гниём, – пробурчал с закрытыми глазами Антон.
Он явно был в полном релаксе, всё читалось у него на лице, и конечно же этому он должен был быть благодарен записанным на его многострадальный плеер музыкальным композициям, которая в данный момент точно переключались: а как ещё объяснить тот факт, что он вновь уловил наш разговор.
– Делаем это, кончено, помедленнее, чем там, где ты сказал, – он лениво двинул рукой в сторону Гоши. – Но, зато, также верно и… – с еле слышимым усталым кряхтением развернулся на другой бок: лицом к штольням да кулуарам. – Упрямо. Заставляя догнивать всё то, что ещё осталось вокруг.
И умолк.
Повисла неуверенная, шаткая пауза.
Теперь в туннеле было куда меньше шума – признак того, что мы близко. Или же нет…
А какая разница. Главное, что с шумом и лязгом, голосами и брождением полуживых людей, ушёл и свет. Теперь он попадался раза в три реже, чем раньше.
Первым обволакивающую с ног до головы тишину, от которой стыла кровь, развёл Гоша:
– Умеет же сказать что-то дельное, – и включил фонарь.
Свет чуть разогнал тьму, разбросав, наконец, в стороны так непреклонно лезущий на борт белёсый туман, шлейфом выделяющийся поверх путей.
И вот только сейчас я понял, насколько тихо говорит Георгий. Вроде, его голос стал ещё более сиплым, чем ранее. И как же я его только слышал тогда, когда вокруг творился такой хаос?
“Прислушиваешься ты только к нему…” – сказал чей-то голос в голове.
Ещё одно подтверждение того, что я видел не сон. Теперь я не стал озираться по сторонам, теперь мне было что-то более-менее ясно… Хотя, кончено, и не понятно до конца.
Было ли право моё Альтер-эго насчёт моего старшего товарища.. возможно. Я просто привык всегда слушать именно его, так что теперь всегда стараюсь не пропускать его слов мимо ушей. Наверное, только поэтому я его так хорошо слышал… Наверное. Ведь может быт, что Гоша как всегда перенапрягался и пытался выжать из себя всё то, что уже истратил. Ясное дело, подобное хорошим не кончается…
– Умеет, да вот только редко делает, – я прекратил чистку автомата, начав бесполезно шарить взглядом по тюбингам туннеля, отражаемым во флюоресцирующей суспензии. Зачем? Я искал новые островки света, которые теперь, кажется, и вовсе исчезли..
– Ха, ну, хоть иногда… Ты вот, например, вообще этого не делаешь, аха-ха, – он на мгновение направил на меня луч своего фонаря, а затем ненадолго рассмеялся.
В тихом смехе Гоши послышались истинные нотки радости и гордости: за свою шутку.
Я и сам улыбнулся. Карло так тоже засмеялся, только очень странно; начал поспешно выдыхать и заглатывать обратно воздух, при этом постепенно то наклоняясь вперёд, то выпрямляясь обратно. Хоть это и было как-то непривычно, зато было точно понятно: шутка Феодосию понравилась.
Спустя пару секунд вновь настала тишина.
Но, в отличие от первого раза, продлилась она недолго. И опять поводом послужил бывший глава Спортивного Соглашения:
– Слушай, а ведь там, когда мы проезжали, немало всяческих электроприборов работало. Вы это что, так энергию экономите? А странно как-то, везде розетки обесточены, а тут… Непонятно что-то, – сначала своей реплики Георгий смотрел вверх, рыская там фонарём. Наверное, выискивая очередную лампу. Однако, когда понял об бесполезности данной идеи, вернул голову в обратное расположение и спросил прямо, смотря (и светя) точно на водителя.
Причём смотрел действительно заинтересованным взглядом, да оно и не странно: мне тоже было интересно данное дело.
Феодосий, чуть сощурившись и прикрывшись рукой, нервно подёргал ею в сторону, мол: “убери”. Когда же Гоша это сделал, направив куда-то в непроницаемую даль, то перевозчик, чуть кивнув, понял указательный палец вверх, требуя немного времени, и обернулся назад, явно чего-то ожидая.
Этого же, неведомого чего, начали ждать и мы.
