Правда тут он и для этого не надобен — с техникой девчата разобрались быстро, хоть и непривычна она им, а на сложные ситуации у них и свои спецы есть, куда там ему. Это, да еще тяжелый запах старой смазки и металла — вместо капустного, вернули понимание происходящего. Впрочем, застывший столбом «зритель» от внимания не ускользнул.
— Может, помочь замаскировать все как было? — со спины совершенно бесшумно подошла командир группы, та самая «слегка под сорок», впрочем это кому другому возраст, а ему так в самый раз… Тряхнув головой, отогнал неподходящие мысли.
— Не стоит, я уж лучше сам. Вам еще много чего сделать надо, а потом еще много чего предстоит. — Про то, что схрон исполняет свои прямые функции последние часы, уточнять не стал — хоть и свои, а лишнего знать никому не положено.
— Смотрите сами, но у нас есть резерв времени, так что смело обращайтесь, — открыто улыбнулась она и отошла к своим, видимо не только у него есть секреты. Оставалось только терзаться несказанным.
Совсем недавно, когда из «попутки» (которая из себя представляла здоровенный кунг, поставленный на не менее громадные колеса от карьерного грузовика, эти небыстрые, зато вместительные и проходимые машины регулярно курсировали между поселениями, перевозя грузы), вывалила толпа женщин в цветастых платьях, он совершенно не знал как реагировать. И даже с трудом смог ответить на названный пароль — абсолютно не верилось, что именно так выглядит ожидаемая «группа».
Настолько не верилось, что запросил сразу и дублирующий пароль-подтверждение. Старшая удивленно подняла бровь, но ответила без запинки. Пока он под насмешливыми взглядами распечатывал схрон цветастые платьица сменились не менее крикливым камуфляжем «а ля сафари», который прямо на глазах вдруг перестал быть крикливым, «подстроившись» под окружающий фон.
Но понимание стоимости такой метаморфозы и уникальность снаряжения, которого у случайных людей просто быть не может, помогло слабо. Даже одежда сильно преображающая человека оказалась бессильна. Просто не верилось и все. Представления, которые обычно возникают при произнесении словосочетания «спецназ» и то, что видели глаза, находилось в жестком, неразрешимом противоречии.
Вот та же «начальница». С ее спокойным лицом и добрыми умными глазами и совсем не мужиковатой фигурой. Такую можно вообразить кем угодно — от директора школы, до хозяйки целого района. Увидеть строгой и требовательной, возможно даже жесткой к нерадивым подчиненным, но никак не режущей горло зазевавшемуся часовому. Ни в ней, ни в ее девушках не чувствовалось той холодной, или наоборот — бесшабашной силы человека знающего, что цена человеческой жизни — одно простое движение.
Не чувствовалась рядом с ними та подсознательная опаска, какая ощущается практически любым человеком, находящимся радом скажем с волком. Пусть с сытым или запертым, но хищным зверем, вся суть существования которого состоит в отнятии чужих жизней. И как не убеждай себя в нужности и полезности «санитара леса» — ничего это не меняет. А тут — ну ничего подобного, обычные женщины — смешливые или спокойные. Разные.
Это вызывало настолько большой диссонанс, что рискнул совершить глупость и задать прямой вопрос. Старшая группы, Мария, выслушав путанные объяснения, более похожие на неумелое объяснение в любви, улыбнулась слегка грустно (что удивительно — глаза тоже улыбались) и ответила неожиданно: «Работа, как работа, даже плюс в ней есть — форму держать приходится, не растолстеешь», тут она провела ладонями сверху вниз, подчеркнув фигуру, и блеснула глазами, заметив, как на него повлиял этот жест. — «Что до остального, то любой сельский фельдшер, пожалуй, зарезал людей по больше чем я, это не говоря уже про то, что почтальонша в месяц пробегает явно больше меня». И ушла, подмигнув и оставив мечтать о несбыточном.
Впрочем, и сейчас, похоже, замечтался, хотя и не время совсем, вон уже все девчонки стоят в неком подобии строя. Все с неподъемными даже на глаз рюкзаками, при оружии, что совсем не придает воинственности. Как она сказала — «работа как работа»? А ведь двоих уже не видно, передовой дозор ушел так, что он и не заметил.
Вот подходит командир, обегает взглядом бойцов, от опытного взгляда не скрыться малейшему непорядку, но и бойцы — под стать, все давно и крепко усвоено. Отмашка, и группа не спеша выходит на маршрут. Девчонки ему улыбаются и машут руками, бросает задумчивый взгляд Марь Иванна, но это уже не меняет сути — группа уходит на задание.
Одна из лучших групп. А ему надо давать сигнал и готовится к приему следующей. И поскорее забыть внимательный взгляд грустных глаз.
* * *
На втором привале «ядро» догнали их штатный снайпер — Зайнаб с совершенно «неожиданным» позывным «Барра» и ее напарница. Короткий доклад не занял много времени, да и был простым дублированием того, что пришел час назад по пакетной связи.
— Двадцать человек. Прилетели на двух коптерах — как и влезли? Выскоблили точку досуха, забрали смотрителя и улетели.
— Не по нашу душу?
— Нет. Сейчас уже подлетают к столице, судя по трассировке со спутника.
Командир не спеша кивнула — у нее трасса подозрительных коптеров была перед глазами. Что ж, приятно ошибиться в человеке, но с другой стороны — интуиция это хорошо, но проверять стоит все, что можно проверить без лишнего риска.
Оставалось только тряхнуть головой, прогоняя из памяти непрошенный и лучистый взгляд зеленых глаз, и командовать подъем — на планете еще царил мир, но «тяжелые» фигуры будущих баталий уже занимали место на доске.
* * *
К хутору вышли ближе к полудню. Небольшие домишки-мазанки буквально утопали в тени плодовых деревьев и запахе созревших яблок, призывно сияя белизной стен. Рай, да и только.
Общее впечатление умиротворения и покоя не портили даже выбитые ударной волной стекла и оспины «выходных» отверстий, хорошо заметных на побеленных известью стенах. Саман не мог послужить серьезным препятствием, и пули прошивали строения насквозь.
Тепловизоры и прочая хитрая техника дружно показали отсутствие хозяев, но группа предпочла расположиться на улице в тени деревьев. Командир, удобно расположившаяся на брошенных рюкзаках, теперь одним глазом следила за обносящими нижние ветки яблонь своими девчонками, а вторым приглядывала за махающей найденным в сарае заступом Марфой, по прозвищу «Кувалда». Ей, как самой сильной, обычно доставались все самые тяжелые работы и грузы. Впрочем, олимпийскому спокойствию этой женщины позавидовали бы и греческие статуи.
