— Где? — коротко спросил отец Март.
Рудольф показал, что ему требуется время, чтобы понять это.
— Будет бойня, — сказала Псу Господнему Гертруда. — Вы это понимаете?
— Понимаю, — ответил тот. — Каждый из нас готов умереть во славу Его. Наши смерти не важны. Если что-то получится, то только у него.
Он кивнул на помощника ди Травинно.
— Кто он такой? — спросил я, но отец Март только плечами пожал:
— Меня не поставили в известность, однако кардинал вполне доверяет его силам.
Рудольф снял шляпу, и теплый ветер растрепал его светло-соломенные волосы. Он осматривался, и мне показалось, что нюхал воздух.
С воздухом действительно было что-то не то. Он пах влажными гниющими листьями, горькими специями и сладковатой мертвечиной, отчего першило в горле. Да и с освещением тоже творилось черт знает что. Был почти полдень, но солнце висело низко и светило так слабо, что бледный, красноватый свет окрашивал город зловещими оттенками крови.
Я смотрел на Солезино, снившийся мне в кошмарах последние два года, и не чувствовал ничего, кроме пустоты.
Город был мертвее, чем в тот день, когда я покидал его вместе с Шуко. Большинство домов разрушено землетрясением. Людей выкосила прошлая эпидемия, жилым был лишь центр, все остальное так и стояло заброшенным. Огромное облако птиц кружило в небе, и было оно настолько высоко, что я мог рассмотреть лишь мелкие черные точки.
Рудольф махнул рукой в сторону пустырей.
— Там руины дворца Константина, древний форум, ипподром и цирк, — тихо сказала мне Гертруда.
Я кивнул, подтверждая ее слова, а Проповедник, испуганно жавшийся к стене здания, проронил:
— Ублюдок страдает по прошлому.
— Ну, с Божьей помощью, — отдал приказ отец Март, и мы отправились туда, где находился темный кузнец.
Лошадей у нас не было, так что шли пешком, часто переходя на бег. Несколько отрядов продвигались по разным улицам, чтобы встретиться потом возле развалин.
Мы оказались в компании, возглавляемой Рудольфом. Кроме нас с ним шли десять молчаливых каликвецев, от которых исходила такая сила, что у меня по коже то и дело пробегали мурашки.
Отец Март руководил инквизиторами и вел их по более широким улицам, планируя выйти к цирку с южной стороны, отрезав кузнецу путь к отступлению.
Гертруда держалась рядом со мной, дышала тяжело из-за постоянного бега, иногда ругалась, сплевывая вязкую слюну. В красноватом свете ее лицо казалось потусторонним, с обострившимися чертами и глубоко запавшими глазами. Улучив момент, она сказала мне:
— Останься, не ходи.
— Ты говоришь это теперь? — удивился я.
— Я думала, что у них есть план, Людвиг. Что мы можем хоть на что-то повлиять. А по сути они просто будут кидать в бреши людей, отвлекая его внимание, надеясь, что Рудольф совершит чудо. Сегодня я не верю в чудеса. Останься.
— А ты?
— Возможно, я смогу закрыть двух или трех из них от золотого огня.
— Значит, и я с тобой. Не оставлю тебя одну.
Она сильно сжала мне руку.
Мы шли переулками, мимо искореженных болезнью трупов, пробирались через завалы.
Гулкий, леденящий душу рев разнесся над Солезино. Ревело само небо. От этого звука, казалось бы разъедающего кости, хотелось зарыться в землю. Облако птиц, висевшее над городом, струями дождя хлынуло на улицы.
Первая пара пролетела над нами, укрыв тенью улицу, и я увидел, что это крылатое нечто, больше всего напоминающее огромные, покрытые мехом шары с зубами.
— Предвестники! — крикнул кто-то сзади.
Каликвецы сожгли первого демона, и он лопнул в воздухе, оставив после себя желтый серный дым. Второй развернулся и рухнул на нас.
Запели хоралы, голубым вспыхнула церковная магия, останавливая нечисть из ада. Все больше и больше демонов падало на город. В основном южнее, там, где отец Март вел основной отряд, но и на нас вполне хватало адских отродий.
— Они чувствуют, куда мы идем! — крикнула мне Гера. — Пытаются задержать!
Предвестники бросались попарно или по трое, ревя и клацая зубами. Каждый, размером почти с корову, пикировал сверху, стремясь зацепить кого-нибудь из людей. Монахи, отражая атаки, медленно продвигались вперед. Один из демонов вылетел из проулка, его пасть щелкнула, перекусив пополам дородного мужчину в черной рясе.
Другой демон, летя низко, едва не задевая брюхом землю, пронесся совсем близко, и я ударил его палашом. Клинок глубоко вошел в плоть, рукоятка вырвалась из моей покалеченной руки. Гера метнула в оружие ослепительной молнией, и адское отродье, все в сетке голубых разрядов, упало на землю.
Я едва успел схватить колдунью, подняв в воздух, прыгнул вместе с ней в сторону, когда следующая крылатая тварь ринулась прямо на нее. Рудольф смело встал на пути предвестника, и широченный, сверкающий серебром меч описал в воздухе дугу, разрубив исчадие ада на две половины.
Мы потеряли еще одного монаха, но продвинулись до середины улицы, которую почти затянуло желтым удушливым туманом, едко пахнущим серой. Магия Геры, темная и зловещая, звучала грубым барабаном в церковном хорале волшебства клириков. Сейчас я оказался самым бесполезным и беззащитным среди них.
Было сложно сражаться в этом густом мареве, люди кашляли, били вслепую в тени, с воем проносящиеся мимо. Кажется, смерть забрала еще кого-то, и я начал понимать, что до развалин мы просто не доберемся. Демонов, которые слетелись, чтобы защитить открывающиеся врата, стало слишком много.
Рудольф появился из клубов дыма, положил Гертруде руку на плечо, потянул за собой. Я, вытирая рукавом слезящиеся глаза, бросился за ними. В лицо мне ударила чья-то горячая кровь, я споткнулся, слыша, как матерится Проповедник, и внезапно очутился возле сломанной двери, ведущей в дом.
— А как же они?! — воскликнула Гертруда, но посланник кардинала лишь покачал головой, настойчиво махнув рукой, прося следовать за ним.
Монахи выполняли свою задачу, отвлекали внимание демонов, давая возможность ему идти дальше. То, что Рудольф вытащил нас с улицы исключительно по доброте душевной, не вызывало сомнений.
— Не надо, Гера, — попросил я, видя, что она собирается вернуться и помочь. — Каликвецы обучены сражаться с ними. А у нас своя задача. Ивойя ждать не будет.
Она опустила плечи, соглашаясь со мной.
Мы прошли через дом, насквозь пропахший зловонием разлагающих трупов. И я подумал, каково было клирикам знать, что они в Солезино, городе, где разразилась новая эпидемия юстирского пота. В отличие от нас, стражей, монахи в любой момент могли подхватить заразу.
Мы вылезли через окно второго этажа, спрыгнули вниз, в пустынную подворотню, слыша, как по городу гремит магия. Мчались переулками, прячась под балконами, когда в небе мелькали темные тени. Проповедник побежал вперед, дважды заранее предупреждая нас о демонах, появившихся на соседних улицах.
