Тут дождь был иным. Вместо оглушающих потоков, низвергающихся с небес под оглушающий аккомпанемент грома, зайгеррианский дождь негромко и весело шлёпал по широким листьям местных растений, создавая неприхотливую и приятную слуху мелодию. В неё гармонично вплетались звуки фауны, поскрипывание древесных стволов, шелест листвы и на самой границе слуха даже не слышался - нет, угадывался,- лихой посвист напоенного ароматами джунглей ветра. В довершение ко всему капли воды в лучах восходящего местного светила переливались всеми цветами радуги, посверкивая, словно драгоценные камни, которые клоны видели в украшениях богатых дам.
- Знаешь, - Блайз встал и стукнул по листу, вызвав небольшой водопад. - Мы когда с Ри на лайнере летели, там один пожилой корунай пел песню. Я тогда не совсем её понял, а вот сейчас дошло...
- И что он пел? - Чимбик вновь высунул руку, и сложил ладонь лодочкой.
- Он пел на родном языке. Мне Ри перевела. Сейчас... - Блайз уселся и процитировал:
- Я вижу синеву неба, и зеленую траву,
Я вижу белые облака в небе, что для тебя и для меня,
И говорю сам себе: 'Как же прекрасен этот мир'...
Блайз прервался, кашлянул и продолжил:
- И ведь он прав - мир прекрасен.
- Наверное, он искренне любил жизнь, - задумчиво произнёс сержант, выливая набранную воду на землю
- Кто?
- Тот корунай, - пояснил Чимбик, вытирая руку о бедренный щиток и обратился к сёстрам, не поворачивая головы:
- Мисс, если вы проголодались - еда на столе в комнате справа от входа. Правда, там одни консервы, но ничего, есть можно.
Близнецы ничего не ответили, просто молча сели напротив клонов, на торчащий из земли толстый корень какого-то местного растения и позволили редким каплям, долетавшим под естественный навес, касаться своих лиц.
- Когда мы летим на Корусант? - спустя несколько минут нарушила молчание Свитари.
- Через пять часов, - сержант чуть повернул голову к полукровкам. - Мы... - он указал на Блайза, а потом на себя, - ... летим на Тройной Ноль. Вы, - палец упёрся в сестёр, - когда пожелаете. Вот ваш корабль, - он кивнул на захваченный у тойдарианца транспортник, в рубке которого возился Дум, тщательно проверяющий все системы. Как важно объяснил дроид - корабль хоть и новый, но проверить нужно, ибо если предыдущий владелец был собрат гаморреанца по разуму, то запросто мог ушатать судно в кратчайшие сроки. После чего электронный хам бесцеремонно выпроводил клонов из рубки и занялся работой.
Эйнджела повернула голову и некоторое время недоверчиво изучала клона, будто могла заглянуть под лицевую пластину его шлема.
- Вот так просто? - наконец спросила она. - Вы тащитесь за нами через половину галактики, а теперь говорите, что мы можем улететь куда и когда захотим?
- Да, - односложно ответил сержант.
Говорить что-то большее ему не хотелось, да и что он мог сказать? Что уже не уверен в правильности приказа, отданного генералом-джедаем? В наличие какой-то важной информации, которая стоила всех мучений, что они с братом невольно причинили этим полукровкам? В том, что Республика вообще стоит всего того, что клоны делают ради неё? Признаться, что и сам уже плохо понимает, чем отличается от тех рабов с оружием в руках, что продают на рынках Зайгеррии? Что впервые в жизни его решение кажется ему настолько правильным, что он готов нарушить прямой приказ? И что это для него не так мучительно, как мысль, что он больше никогда не увидит вновь Эйнджелу? Даже и как объяснить другому то, что сам едва понимаешь?
К его радости, Лорэй молчали и Чимбик уже начал верить в то, что сумеет обойтись без объяснений, когда Свитари всё же спросила:
- Почему?
'Потому что я хочу быть для твоей сестры тем героем из сказки' - мысленно ответил сержант.
- Это неважно, - вслух произнёс он. - Деньги мы вам отдадим, там достаточно чтобы обустроиться на новом месте. Дум - так зовут дроида - ваш пилот. Мой совет - уходите в пространство Республики, к Центральным мирам, там спокойно.
Вновь воцарилось молчание. Неловкий, странный разговор подобный заледеневшим под ветром струям воды. Хрупкий, полный острых режущих граней. И сколько Эйнджела ни силилась понять причины столь необычных чувств клонов, она терпела неудачу.
И хоть Лорэй теперь были свободны и больше не зависели от клонов, эмпатка не могла просто пожать плечами, забыть и перевернуть страницу своей жизни. Кое что, вопреки здравому рассудку, не давало ей покоя и Эйнджела наконец решилась поднять глаза на Чимбика.
- Почему ты выбрал идти за снаряжением, а не за мной?
Она сама понимала, насколько нелепо это звучит. У клона была тысяча и одна причина поступить именно так, начиная от инструкций, которым тот следовал, и заканчивая простой мыслью о том, что воевать проще имея на руках всё необходимое оборудование. Но иррациональное чувство внутри требовало, чтобы он, вопреки всем разумным доводам и её же собственному совету, бросился тогда за ней.
Чимбик замялся, подбирая правильную формулировку и понимая, что от его ответа зависит дальнейшее отношение сестёр к нему и его брату. И если в отношении себя он был спокоен - ну, почти спокоен, - то упустить возможность дать Блайзу ещё один шанс, пусть и мизерный, вернуть расположение Свитари сержант не мог.
- Потому что иначе мы убили бы сотни, а может и тысячи наших братьев, - наконец сказал он и замолчал, ожидая реакции сестёр и ощущая, как от ожидания внутри все сворачивается в ледяной ком, словно не ответа ждёт, а сидит в окопе, ожидая налёта вражеских бомбардировщиков.
- Как? - растерянно спросила сбитая с толку Свитари. - Это же просто броня. Её должно быть полно там, где идут бои. Чем ваша такая особенная?
В ответ Чимбик постучал пальцем по виску.
- В шлем встроен тактический блок, мэм. Это такой армейский компьютер, который несёт множество информации. На поле боя мы постоянно переговариваемся, видим отметки свои и врага, наводим артиллерию и авиацию, он показывает наше физическое состояние и степень полученных повреждений... В общем, огромный массив информации. И очень важный. И всё закодировано. Если враг взломает наши коды, то сможет подделать сигнал 'свой-чужой', сможет слушать наши переговоры и наносить упреждающие удары, в общем, мы все будем как на ладони, бей на выбор. Поэтому, если солдат погибает, и его шлем берёт кто-то, не отозвавшийся на опознавательный сигнал, вся информация стирается, полностью. А наши шлемы попали в руки врага неповрежденными и вдобавок отключёнными, со всеми кодами и шифрами. Поэтому я решил сначала либо захватить, либо уничтожить их, а потом двигаться за Вами, мэм. И это я приказал Блайзу действовать со мной в паре, чтобы максимально увеличить шансы на успех.
