Кимберли подергала Мефодия за рукав и указала взглядом туда, откуда они прибыли. Из-за дыма видимость была плохая, но новобранец отчетливо рассмотрел за толпой черные крыши подкативших к столпотворению «Доджей». Полминуты спустя возле них засверкали огни множества полицейских машин. То, что они уже обнаружили брошенный рефлезианцами «Додж», Мефодий и Ким не сомневались.
Преследователи не мешкая выстроились в колонну и стали оперативно брать место пожара в оцепление. Какая-то минута – и путь для отхода остался только один – прямиком в огонь. Возможно, Мефодию и Кимберли удалось бы проскочить сквозь горящее здание, но о том, чтобы тащить туда пастора, не могло быть и речи, тем более что недавняя пробежка лишний раз подтвердила – бегун из святого отца никудышный.
– Если чего, можно и врукопашную, – негромко предложил Мефодий, разминая затекшие от непривычки к рулю кисти рук. – Копы не будут стрелять в толпу.
– Размечтался! – осадила его Ким. – Копы-то, может, и не будут, но если эти честные граждане узнают, кто мы такие, нас сразу на шнурки порежут. Они и так косо поглядывают, вон та банда, по-моему, вообще живьем сожрать нас готова…
– Мы что, похожи на расистов?
– Ты отстал от жизни, мальчик из России! Сегодня им плевать, расист ты или нет. Это они теперь расисты, а мы просто забрели не в свой район не на свою вечеринку. Этот кретин Энтони лучшего места найти не мог… Останемся в живых – все ему, мерзавцу, выскажу…
И правда, взгляды стоявшей неподалеку компании развязных подростков были слишком уж недобрыми. Мефодий знал, что по законам психологии смотреть в глаза недружелюбному землекопу не следует, чтобы не спровоцировать того на нападение. Потому Исполнитель благоразумно отвернулся, однако краем глаза продолжал следить за ними, не выпуская агрессивную группу молодежи из виду.
Наужасавшись пожаром, пастор вспомнил-таки, зачем они сюда прибыли, и начал взглядом отыскивать в толпе своего связного.
– Пока никого не вижу, – горестно вздохнул он. – Может, он и здесь, но глаза разбегаются…
– Смотрите лучше! – велела Ким. – По моим подсчетам, у Энтони в запасе остается от силы минут пять. Дальше нас опознают копы, а потом затопчет толпа… Или наоборот. Столько веселья ей сегодня привалило: сначала пожар, затем казнь рефлезианцев, а после все пойдут пить пиво в ближайшую забегаловку…
В толпе уже мельтешили полицейские фуражки, кокарды на которых играли оранжевыми отблесками огня. Копы прочесывали толпу, медленно, но упорно пробираясь к первым рядам. Один из фэбээровцев извлек бинокль, вскарабкался на крышу «Доджа» и с усердием впередсмотрящего на корабельной мачте стал пытаться через дымовую пелену выявить негодяев, что переполошили весь Манхэттен.
– Кажется, влипли по-крупному, – вынесла заключение Ким. – Подставили нас ваши друзья, святой отец. Давайте-ка будем потихоньку пробираться к краю, авось повезет угнать еще какой-нибудь транспорт.
Но не прошли они и нескольких шагов, как вдруг ни с того ни с сего началось нечто необъяснимое. Прямо над головами толпы воздух прорезало несколько дымовых струй, будто кто-то поджег с полдесятка дымовых шашек и разом подбросил их вверх. Это и вправду оказались дымовые шашки, а не вылетевшие из горящего здания предметы, как подумало большинство собравшихся. Откуда здесь взялись шашки, так никто и не понял – картонные цилиндры размером с большую петарду запрыгали и заметались между перепуганными людьми. Дымовые шашки не приносили людям абсолютно никакого вреда, однако густыми клубами дыма навели ужасную панику. Люди кинулись кто куда, а после того как видимость из-за дыма пропала, паника лишь усилилась.
Сумев заметить начало дымовой атаки, Мефодий готов был поклясться, что шашки вылетели из крайнего фургона «Скорой помощи», хотя на кой черт врачам понадобилось заниматься подобным хулиганством, было совершенно неясно. Опасаясь, как бы старика-священника не затоптали, Мефодий и Кимберли, не сговариваясь, подхватили его под локти и, прорвавшись за оцепление, оттащили растерянного Хьюго под прикрытие пожарной машины.
Люди метались в дыму, ничего не понимая. Снова завыли полицейские сирены, но звук этот только подлил масла в огонь: добрая половина столпившейся у пожара молодежи имела при себе оружие, и единственно верной причиной инцидента для них была начавшаяся полицейская облава. Многие из них бросали пистолеты прямо на асфальт, поскольку быть взятым с «пушкой» на руках не хотелось никому. В дыму, сквозь сирены, слышались крики, ругательства, топот и бряцанье оружейной стали о мостовую – довольно привычные для Гарлема звуки.
Стараясь выработать маршрут отхода, Мефодий выглянул из-за крыла пожарной машины, как вдруг возле них из дыма вынырнули три рослые фигуры в зеленых медицинских комбинезонах и, оглянувшись по сторонам, направились прямиком к Исполнителям и пастору. Мефодий хотел было отправить санитаров восвояси – дескать, спасибо большое, ваша помощь не требуется, – но санитары и не думали интересоваться их самочувствием. Шедший первым плечистый чернокожий эскулап предупредительно поднял руку и с ухмылкой спросил:
– Ну что, святой отец, узнаете меня или, может быть, паспорт показать?
Не имея на носу своих очков с бифокальными линзами, пастор сощурился, смерил афроамериканца изучающим взглядом и разулыбался сквозь моментально выступившие на глазах слезы:
– Энтони! А я уже, право слово, подумал, оставили старика… Простите великодушно за столь греховные мысли!..
– Ладно-ладно, успокойтесь, дружище, все в порядке, – проговорил Энтони, подходя ближе и разворачивая принесенное с собой одеяло. Двигавшиеся за ним товарищи, не говоря ни слова, бросили по такому же одеялу Мефодию и Ким. – Нате-ка вот, укройтесь! И вы, ребята, тоже… Лучше укутывайтесь, мы вас доведем до машины. Здесь вообще-то недалеко, но не будем лишний раз мозолить глаза копам – они повсюду…
Единственное, что видел укрытый одеялом с головой Мефодий, это собственные ноги и асфальт под ними. Один из «санитаров» поддерживал Мефодия за плечи, направляя в нужную сторону и не оставляя иного шанса, как только полностью довериться ему. Где-то впереди ведущий пастора Энтони то и дело покрикивал на встречных:
– Дорогу, дорогу! Немедленно дайте дорогу – раненые!..
Проводник придержал Мефодия, и новобранец расслышал, как прямо перед ним щелкнул замок автомобильной дверцы.
– Живее внутрь! – скомандовал Энтони, после чего Мефодию помогли взобраться по неудобной лесенке в фургон и лишь затем стянули с головы одеяло.
Естественно, фургон у «санитаров» оказался самой настоящей «неотложкой» как снаружи, так и внутри. Пастора аккуратно уложили на носилки, укрыли по шею простыней и, вопреки его протестам, напялили на лицо кислородную маску. Кимберли и Мефодий получили по такому же, как у Энтони, зеленому комбинезону, вдобавок Кимберли всучили еще и капельницу, трубку которой сунули пастору под одеяло.
