– Спасибо на добром слове,– нервно откликнулся Док.– Ну, ты, Рагнар, и поддержал товарища в трудную минуту!
Принц хихикнул.
– А ты выдай ценную мыслишку – и дело в шляпе.
– Ага, а вы тогда, пожалуйста, объявите, что именно я спас Внутреннюю Сферу.
– Договорились,– с серьезным видом кивнул Фохт. От этого кивка мороз пробежал у Дока по коже. Он на мгновение закрыл глаза – опять все происходившее с ним с момента высадки Соколов предстало как в фантастическом сне. С самого начала все пошло наперекосяк – совсем не так, как предписано развиваться событиям. Кем предписано – не важно. Неудачливой его судьбой, высшими силами – Бог знает! Все началось с командира батальона, который нализался так, что слова не в состоянии был вымолвить. Потом, с похмелья, он утвердил назначение Дока. Затем начались затяжные, без сна и отдыха, бои в подземельях. Он, как обычно, в эмпиреях витать отказывался и по-прежнему видел свой служебный долг в обучении батальона, сохранении личного состава и вверенной ему техники. По возможности… Так и покатилось. Он думал о том, как лучше выполнить свою работу, а выходило, что он все глубже и глубже увязал в куда более крупных вопросах. Вот докатился до участия в делегации, перед которой стояла, в сущности, невыполнимая задача – убедить противную сторону покончить дело миром. Удивительно, куда может завести человека честное исполнение долга. Оба сразу – и принц-архонт, и регент по военным вопросам – предложили ему участвовать в их работе. Ошеломленный Док попробовал отказаться. Тогда ему объяснили, что он назначается командиром роты почетного эскорта. Это был приказ, тут не откажешься. Это еще не все – на общем собрании руководства ему было поручено передать новое предложение Хану Нефритовых Соколов. Сначала Док решил, что все они сошли с ума. В этот момент раздался стук в дверь. Джерри Крэнстон, присутствовавший в кабинете Виктора Дэвиона, дал разрешение, и через порог переступил Энди Бик с подносом в руках. На подносе стояли чашки с кофе. Он доложил капитану, что роту назначили охранять штаб. Ну, а он, как дежурный, вынужден заняться хозяйственными делами. Несмотря на поздний час, он решил, что кое-кто из начальства захочет горяченького, вот и сварганил кофе, а если есть желание подкрепиться, то у него и закуски есть.
Тревена некоторое время молча смотрел на капрала. Присутствующие начальники тоже прекратили разговор. На мгновение капитан вообразил, как Энди Бик горит в своей машине, выскакивает, его сбивает с ног лазерный заряд… Следом его до дрожи пробрало видение обгорелого черепа с пустыми глазницами. Этот череп мог принадлежать кому-то из его роты, если бы он, капитан Тревена, допустил в бою хотя бы одну ошибку. Все его товарищи могли лечь с Энди. Он сам вряд ли избежал бы подобной участи. А вот смотри – выжил! И все выжили. Теперь Энди таскает кофе в кабинет принца-архонта.
Чудеса, да и только! Всего-навсего одна малюсенькая ошибочка – и этого ничего бы не было. Откажись он взять на себя командование батальоном, не захвати припасы в Уайтинге… Сколько было подобных ловушек! Теперь перед ним снова выбор. Что надумали сильные мира сего? Неужели у них нет более опытных советников и консультантов? Может, отойти от ямы? Ну их!.. Чем дальше от власти, тем спокойней.
Энди поставил поднос и удалился. Тревена собрался с духом и доложил, что согласен.
Джерри Крэнстон повернулся на сиденье водителя и показал хронометр.
– Они сейчас появятся.
Виктор коленкой толкнул правую ногу Дока.
– Давай, выходи.
Тревена открыл дверь и ступил на землю. В лицо ударила густая завеса пыли. Он закашлялся, потом вытер платком нос и рот. Кисловатый запах пыли мешался с каким-то еще более неприятным зловонием. Что-то с утра ему все запахи не по душе… Воображение тут же отозвалось видением бесконечной пустыни, по которой были раскиданы черепа и кости. Он интуитивно почувствовал, что один из них принадлежит ему.
Что за бредни! Прочь!..
Док приподнял темные, наглухо закрывающие глаза очки и посмотрел на свет, густо расползающийся с востока, затем оглядел полуразрушенный город.
Легкий ветерок шевелил густо ставшие в этом году хлеба. Поля необъятно раскинулись вокруг Уайтинга, на востоке уже заметно синели горные хребты. Повсюду по нивам были видны черные проплешины. Здесь, среди домов, прямо пред ним, на пустынной улочке, лежал сожженный боевой робот, похожий на труп сказочного великана. Повсюду валялись комья содранного чернозема – вот откуда такая густая пыль. Долетевший ветер отдавал паленым.
Вот что удивило его – городок вдруг оказался украшенным гирляндами флагов. Голубые и золотистые полотнища трепетали и хлопали на ветру. Это, наверное, постарались попрятавшиеся местные жители. Кто-то мог счесть это уместным и значимым штрихом к намечавшимся переговорам, от которых ждали так много, однако Док воспринял эту мишуру как некую клоунаду, неуместно разыгранную на кладбище. Гирлянда флагов цинично приглашала в почти вымерший город. Праздник они, что ли, собирались здесь устраивать?
Другое дело отблески солнечного света, часто слепившие ему глаза. Зайчиков пускали стволы начищенных до блеска автоматических пушек, сопла лазерных и протонных орудий, надраенные поверхности кассет, под завязку загруженных дальнобойными реактивными снарядами. Этот салют был более уместен. Грозный металл был приведен в полную боевую готовность. Стоило по радио прозвучать команде, и в следующее мгновение роботы Титанов изрыгнут все пожирающее пламя…
Он повернулся и через открытую дверь посмотрел на Виктора.
– Приятное зрелище,– он кивком указал на сожженный Уайтинг.– Такой, выходит, станет вся планета, если мы не добьемся успеха?
Принц надел темные очки, натянул перчатки и замедленно покивал.
– Вот почему мы должны добиться успеха.
Пыль всколыхнулась и легким облачком посыпалась из его прически. Так же примерно, отметил про себя Док, начинает сочиться дымок из рубки подбитого боевого робота.
Неожиданно почва под ногами у Дока задрожала. Спустя несколько минут вибрация усилилась. Редкие жители, собравшиеся в это раннее утро на центральной площади, повернулись в ту сторону. Все члены делегации уже вылезли из мобиля и отряхивали пыль. Внешне никто из них не проявлял беспокойства, однако даже посторонний зритель мог почувствовать напряжение и тревогу, которые они испытывали. Они старались не смотреть на юго-запад – с той стороны уже отчетливо доносился рев приближающихся машин. Земля уже не тряслась, а мерно вздрагивала в такт шагам многотонных стальных гигантов.
В эту минуту Дока больше всего интересовали зрители, собравшиеся на центральной площади. Он глянул на Виктора и удивленно спросил:
