Идеальный забег. Книга 1 - Maxime J. Durand

— Вы чувствуете страх, роботы? — Машины открыли огонь посреди речи, но лазеры и пули прошли через Красного Генома, не причинив тому вреда. — Потому что мистер Волна питается слезами!

Мистер Волна исчез, его длинноволновое тело превратилось в смертоносный лазер, движущийся со скоростью света. Прежде чем Лео осознал, его товарищ проложил путь сквозь роботов, разрезав машины пополам, просто пройдя через них. Тем временем оборотни были голыми когтями разрывали танк, ведя за собой стаю монстров.

Парень в плаще полетел в одну из металлических башен и, пройдя сквозь неё, обрушил её. Остальные летуны рассредоточились, чтобы поддержать сухопутные войска, а Леонард и Казак направились к крепости Мехрона.

Стены огромной базы открылись, и навстречу им вылетели роботы с реактивными ранцами, вооружённые тяжёлыми винтовками. Они немедленно выпустили по дуэту залп чёрных снарядов, заставив их разлететься. Пули роботов, пусть и летели медленно, пробивались сквозь любую материю, поглощая всё, что находилось рядом с ними.

Гравитационные винтовки. Леонард сталкивался с ними в предыдущих боях, и одна чуть не разорвала его ядро. Он подозревал, что Мехрон разработал это оружие специально для уничтожения энергетических Геномов, подобных ему.

Леонард ответил плазменными лучами, а Казак расстреливал машины из своей плечевой пушки. Обе стороны стреляли со смертельной точностью и двигались грациозно; машины уклонялись с нечеловеческой ловкостью и рефлексами, в то время как за Геномами была скорость.

Ведомый сетью Пифии, Леонард вошёл в своего рода транс, его тело двигалось само по себе. Как будто первобытный инстинкт взял верх, отключив его сознание и оставив только боевую программу. Он теперь ничем не отличался от машин, с которым сражался.

Нет, сообразил Лео. Он отличался от этих машин. Сеть Пифии позволяла каждому сохранять свободу воли, но при этом позволяла людям разного происхождения и у которых не было ничего общего сотрудничать ради общего дела. Их армия была единой в своём разнообразии, в то время как машины Мехрона были бездумными копиями; бездушными рабами деспота, который считал свободу воли болезнью, а не чем-то, что нужно беречь.

И в какой-то момент сеть Пифии начала превосходить роботизированный коллективный разум Мехрона. Леонард уничтожил одного робота, затем второго, затем третьего. Число продолжало расти, но поле зрения Генома ограничивалось взрывами, чёрными пулями и горящим металлом.

Пятьдесят, семьдесят…

— Когда же они научатся? — спросил Казак, обстреливая дронов из плечевой пушки. Лео помог ему плазменными взрывами, два товарища по крылу координировали свои атаки с идеальной синхронизацией; сеть Пифии даже позволяла им слышать друг друга во время этих взрывов взрывы, как бы удивительно это ни звучало.

И всё же, несмотря на впечатляющее сопротивление Геномов, роботы продолжали прибывать.

Было что-то ужасающее в борьбе с этими машинами. Люди и животные могли чувствовать страх, спасаясь бегством из проигранных сражений, часто колеблясь перед атакой или пытаясь общаться. Но только не роботы Мехрона. Они не чувствовали угрызений совести, не издавали ни звука и никогда не отступали.

Лео боролся с неумолимой волной стали, которая просто хотела его смерти.

Тем не менее, битва, похоже, складывалась для них хорошо. Войска Сияющего рыцаря держали строй на западной стороне, в то время как добравшийся до города Нидхёгг обрушивался на здания и давил лазерные башни собственным весом. Трупы мехроновских киборгов поглощались гигантской рептилией при контакте, тем самым восстанавливая свою биомассу, потерянную от энергетического оружия врагов.

После трансформации Нидхёгга было почти невозможно остановить. Безжалостная сила, подпитываемая смертью. За ним следовали его войска — Геномы, модифицированные с помощью кибернетических или биологических имплантатов; подобно реморам, поддерживающим более крупную акулу, они в основном занимались тем, что защищали своего лидера от более мелких дронов, угрожающих обрушиться на него целым роем.

План заключался в том, чтобы рептилия-титан разрушила защитные башни, а затем проломила брешь в крепости Мехрона своей кислотной слюной, но у беспринципного Гения мог остаться козырь в рукаве.

Как оказалось, козыря у него было два.

Красный Геном заметил движение возле крепости Мехрона — это начали открываться дыры внутри кругов символа бесконечности базы. Две огромные ракеты размером с небоскрёб вылетели из-под земли, устремившись в небеса с невероятной скоростью.

«Куджата» и «Бахамут» были запущены.

Лео немедленно бросился за ними и выпустил плазменный луч в «Куджату». Силовое поле вокруг ракеты свело его атаку на нет, и, несмотря на короткое замедление, два орбитальных орудия продолжили свой подъём.

— Если они улетят слишком высоко… — Леонард не смог закончить фразу, пробиваясь через летающих роботов. Они сражались даже не за победу, а просто чтобы задержать его.

— Если, — лаконично подметил Казак, на полной скорости устремившись за «Куджатой». Возникшая при этом перегрузка могла бы раздавить любого обычного пилота, но вигилант терпел её, догоняя спутник. Он был человеком, который верил в дела, а не в слова.

Леонард преследовал «Бахамута», намереваясь врезаться в него и обойти его силовое поле, когда позади него раздался рёв.

Красный Геном развернулся, когда из крепости появилось чудовище.

Существо выглядело как какой-то биомеханический европейский дракон. У рептилии высотой десять метров были крылья, похожие на солнечные паруса, а красная чешуя, смешавшаяся с чёрными механизмами, покрывала грудь, голову и когти. Её жёлтые рептильные глаза смотрели на Красного Генома, выдавая намёк на интеллект.

Что это, чёрт возьми, такое, биомеханическая боевая машина? У Леонарда не было времени сражаться с ней, иначе «Бахамут» может покинуть орбиту Земли.

Словно отвечая на его мысли, дракон навёл на Леонарда обе руки, когти на них засияли алой энергией.

Сокрушительная сила столкнулась с живым солнцем и заставила его снизиться. Невидимая рука утащила его от «Бахамута», и, к его большому удивлению, Леонард в итоге рухнул на землю.

Хотя Леонард был более подкован в обращении с плазмой и огнём, он также мог управлять собственной гравитацией. В основном он пользовался этим для полётов, но у него было припасено несколько других трюков. Манипулируя своим гравитационным полем, он сумел подавить эффект, прижимающий его к земле, и вернулся в бой.

— Что это было? — громко спросил Леонард, преследуя дракона. — Гравитационный колодец?