Эпилог
Вот так группа Мильченко закончила свой последний рейд. Из первоначального состава группы уцелели лишь двое. Если бы я не послал для подстраховки Старца, дело могло бы кончиться и вовсе печально. Но главное было сделано. Машина захватов, запущенная Боковлевым, рассыпалась.
В бывшие владения Тимофея Боковлева тут же вцепились Восточная дивизия и Южная бригада. Однако наша Северо-Западная дивизия успела раньше. Славьгород и Красногвардейск оказались под нашим контролем в тот же день. Впрочем, Восточные и Южные тоже заняли приличные куски территории, вернув свои прежние потери и прихватив кое-что в придачу. Эти территориальные изменения были зафиксированы договором о военно-административном делении области.
Было согласовано решение об амнистии всем бойцам Центральной дивизии и ратникам. Более того, было объявлено, что они могут поступать на военную службу и в ополчение без ограничений. Тем самым удалось свести к минимуму число тех, кто после краха имперских замыслов Боковлева занялся вульгарным бандитизмом.
Одним из важнейших решений, принятых после этих событий, было соглашение о проведении выборов на всей территории области и о восстановлении в Городе областных органов гражданской власти. Военная же по-прежнему оставалось разделенной между соответствующими командованиями, считавшимися в прямом подчинении федеральным военным властям.
Северо-Западный округ, сумевший сосредоточить у себя основные кадры специалистов и образовательные учреждения, выразил готовность поделиться ими со всеми остальными округами. А вместе с нашими специалистами в округа пришли и ячейки Рыбаковской коммуны. Вторые выборы в областное народное собрание показали, что коммунарам население доверило сорок три места из ста двадцати. От Северо-Западного округа две трети избранных были членами коммуны.
Больше того. Через несколько лет первые наши ячейки появились в Литве и Польше…
Мильченко с Настей перебрался сначала в Народный, а затем, с группой литовских беженцев, перешел в Литву и осел в Клайпеде. Я долго поддерживал с ним связь, пока не началась вторая Прибалтийская гражданская война. Мильченко возглавил один из батальонов Клайпедской самообороны, а затем сведения перестали поступать. Лишь через восемнадцать лет я узнал, что Мильченко с боями прошел до самого Таллина, а оттуда каким-то образом перебрался в Швецию. Об этом стало известно только тогда, когда от него из Швеции поступил большой груз комплектующих к электронному оборудованию и партия дизельных двигателей.
Сейчас Мильченко живет с Настей под Зеленодольском со своими двумя детьми — при их бурной жизни больше они завести не смогли. Ребятишки их уже давно взрослые…
Я часто наведываюсь со своими детьми в Гдыню, в столицу Польской Республики Северного Поморья. Там могила их матери, Тани Гаврилиной. Старец погиб совершенно нелепо Задание было уже выполнено, когда во время шторма она бросилась спасать тонущего ребенка и не выплыла. Лет ей тогда было уже немало, видимо, сердце подвело.
Вчера в Областном Народном собрании бурно дебатировался вопрос об отправке добровольческого полка на Большую Землю. Большинством голосов предложение было отклонено. А дела там паршивые. Федеральная власть разваливается. Но своим полком мы положение не исправим, зря только людей положим. Я побывал там недавно. Федеральная власть пытается удержать положение силой, но это не лучшая политика…
Из дневника Виктора Калашникова (копия)
Архив Федеральной службы безопасности
Молодой человек в изящном штатском костюме захлопнул архивную папку и посмотрел на пожилого человека с полковничьими погонами, сидевшего по другую сторону стола.
"Откуда у вас этот дневник?" — немного удивленно спросил он.
"Калашников передал нам весь архив организации "Птичье озеро" вместе с архивом Земландского управления Федеральной службы безопасности. А вместе с архивом и свой дневник", — пояснил пожилой полковник.
"Птичье озеро?" — молодой недоуменно приподнял брови.
"Да, Витя, так называлась разведывательная организация, основанная твоим дедом, пока на Земланде не было создано официальных структур службы безопасности и разведки". — Полковник говорил монотонно, как терпеливый учитель, объясняющий не очень способному ученику что-то совсем тривиальное. — "Твой дед сделался настоящим профессионалом в этом деле. Мы до сих пор…" — тут полковник осекся и улыбнулся с заговорщическим видом.
"Мне ваши секреты ни к чему", — улыбнулся в ответ молодой человек. — "Я не разведчик, и даже не журналист. Я всего лишь историк".
"Ну, историки тоже порой бывают весьма любопытными…" — пробурчал полковник. "Так я могу использовать этот дневник?"
"Можете, можете…" — так же недовольно пробурчал пожилой. — "Мы снимем вам копию. Но не советую вам тащить его с собой. На любой границе могут возникнуть вопросы, а вслед за ними — и неприятности".
"Я лечу самолетом" — возразил молодой.
"Вот как? Но ведь регулярного сообщения давно уже нет! Или вы пристроились к военным?" — поинтересовался полковник.
"Не совсем так", — улыбнулся молодой человек. — "Это, скорее, военные пристроились ко мне".
"Как это?" — полковник совершенно искренне удивился.
"Да вы же знаете!", — немного снисходительным тоном бросил молодой. — "У нас же обязательное совмещение профессий. Я ведь не только историк. Я еще и пилот. Это я вел самолет, доставивший сюда делегацию Балтийского Союза".
"Ладно", — промолвил полковник, поднимаясь из-за стола, — "сейчас я сниму вам копию дневника".
"А могу я попросить вас еще об одной услуге?"
"Это о какой?" — пожилой полковник остановился в дверях и обернулся.
"Вы часом не знаете, купила ли Аннушка масло?"
Столь странный вопрос нисколько не смутил полковника.
"Не только купила, но уже и разлила", — не промедлив ни секунды, ответил он.
© 2011
