Но квари умеют ждать.
Черный джип направлялся к магистрату. Водитель не заботился о соблюдении правил дорожного движения – машину с такими номерами никто не станет останавливать. Настоятель Берг вряд ли до утра заметит отсутствие своего автомобиля, а к тому времени это будет уже неважно. Трое мужчин, не скрываясь, держали в руках оружие. Сомнительно, что кто-то сумеет это рассмотреть, а если и сумеет, то их подобное не волновало.
Молодой воин, замерший на переднем сиденье, поправил сползающий к дверце «Тайфун», покосился на часы. Он надеялся, что они не слишком задержались и успеют вовремя. Возможно, их миссия и напрасна, но без разведки начинать подобное неразумно. Их план и без этого трудно назвать планом, так, голая авантюра. Нет, надо успеть, обязательно успеть. А уж что будет, если они опоздали к самому главному и… Нет, надо надеяться, что все хорошо и до убийства дело еще не дошло.
Как замечательно, что он рискнул взять за жабры этого слизняка Марата, правую руку Берга, и вытрясти из него все. Тот сломался мгновенно и пел просто соловьем. Эх, жаль, что не получилось сделать это раньше. Но ничего, еще не поздно, многое можно исправить.
Мужчина чуть опустил стекло, поток холодного воздуха взъерошил каштановую шевелюру, охладив разгоряченную голову.
Чапай был слабым телекинетиком и даже в идеальных условиях ему не всегда удавалось проделать простейшие перемещения. Сейчас Бровкину приходилось тяжело – условия как никогда далеки от идеала. Ему пришлось немало потрудиться, дабы добраться до окошка, закрытого мелкой сеткой. Для начала он, кроша зубы и ломая ногти, смог оторвать от своего одиозного костюма несколько крупных бляшек. Строители не подкачали – слой «шубы» на стенках камеры вышел на диво добротным, скорее всего, здесь было несколько слоев. Работая несколько часов, рыцарь сумел проделать серию глубоких щелей, забив туда металлические детали с одеяния. Ступеньки получились не ахти, да и ступеньками это не назвать – просто упоры для пальцев. Висеть на них получалось с превеликим трудом: того и гляди соскользнешь вниз, либо они попросту не выдержат, вывернутся с кусками цемента.
В общем, нелегко работать в таких условиях.
Сконцентрировав все свои силы, Бровкин уставился в окошко, сквозь сетку пытаясь рассмотреть засов. По правде сказать, сетка здесь не слишком мешала, так как он смотрел не глазами. Да и слово «смотреть» здесь не подходило – рыцарь чувствовал непослушную железяку чем-то другим, не зрением. К сожалению, для его дара огромное значение играло расстояние до объекта – сейчас оно было слишком велико. Лоб рыцаря покрылся капельками пота, сливаясь друг с другом, они хлынули вниз несколькими струйками, но он не обращал внимания на подобные неудобства.
Усилие, еще одно… еще… Изогнутая рукоять с тихим скрипом приподнялась, застыв напротив прорези. Охранник оторвался от газеты, настороженно покосился в сторону камер – звук был необычным.
Чапай не мог этого видеть и продолжил свою деятельность. Железный штырь был несмазанным, и плавно отодвигать его не получалось: он шел рывками, время от времени ощутимо лязгая. В тишине подвала этот звук можно было расслышать в любом углу. Охранник впервые попал на этот пост, собственно, охранником его назвать было трудно – кого зря в такой ситуации сюда не поставят. Рядовой агент «Всевидящего ока», слабо представлявший себе реалии караульной службы. Поначалу он подумал, что странные звуки являются результатом деятельности систем водоснабжения и канализации, но быстро вспомнил, что за все эти часы ничего подобного слышно не было.
Всерьез насторожившись, охранник отложил газету, тихо поднялся, направился в сторону камер – подозрительные звуки доносились как раз оттуда.
Чапай понял, еще одно, последнее усилие, и все, дверь будет освобождена. Его уже начинало трясти от напряжения, он проклинал свою медлительность, заставившую потерять столько времени на пустопорожние разговоры с Практиканткой. Рыцарь чувствовал, что еще немного и сверзится вниз, и тогда все пропало – ведь охранник наверняка пожалует на шум и обнаружит, что засов не на месте. Еще немного… ну… чуть-чуть… Давай же, проклятая железяка!
Засов дернулся в последний раз, стукнувшись скобой об ограничитель. Чапай радостно выдохнул:
– Практикантка, все готово! Быстрее…
На последнем слове из-под правой ступни вывернулись три пластины, забитые в стену, Чапай камнем рухнул вниз, с грохотом приложившись бедром об угол лавки.
– Что там такое?! – настороженно выкрикнул охранник, подходя к двери.
Лина замерла, наблюдая за ним в окошко. Она слышала последние слова Бровкина и поняла, что ее камера открыта. К счастью, охранник даже не взглянул в эту сторону – его внимание было сосредоточено на узилище рыцаря. Агента проинструктировали о потенциальной опасности этого пленника, так что от девушки он не ожидал ничего плохого. Зря.
Лина рывком распахнула дверь, вылетела из нее с неимоверной скоростью, в очередной раз продемонстрировав свою феноменальную реакцию. Охранник, заметив краем глаза подозрительное движение, сплоховал. Вместо того чтобы отскочить назад, выхватывая при этом оружие, он принялся разворачиваться к опасности лицом, да еще и ноги при этом расставил. Девушка не стала пренебрегать таким подарком судьбы и вместо того, чтобы устраивать поединок на ограниченном пространстве, без затей врезала ему ногой в пах.
Издав труднопроизносимый звук, охранник скрючился с такой стремительностью, будто собирался сложиться вчетверо. Завалившись на бок, он принял позу замерзающей собаки и принялся приглушенно, прерывисто подвывать. Лина поняла, что он выведен из строя на весьма приличный срок, но оставлять это дело на самотек не стала – забрала у него из кобуры пистолет, и, оторвав от засова соседней камеры приличный кусок намотанной там проволоки, наскоро связала ему руки.
Закончив возиться с охранником, Лина разобралась с засовом и открыла дверь соседа.
Чапай сидел на полу, ощупывая вытянутую правую ногу. Несмотря на прохладный климат подвала, лицо его покрылось испариной, да и выражение приняло специфическое – будто кило лимонов прожевал. Лина, поняв, что произошло нечто непредвиденное, поспешно поинтересовалась:
– Что с вами?
– Это ты про костюм спрашиваешь? – кисло уточнил Чапай. – Так он не мой, так… трофей.
– При чем здесь костюм? – не поняла Лина.
– Да всем мой костюм не нравится, – пожаловался Чапай. – Впрочем, откуда тебе, монашке, знать, что это за одеяние? Ногу я сломал.
– Как? – опешила девушка.
– Напополам, – вздохнул рыцарь. – Вот незадача, прямо бедром, да еще тем же местом, что и три года назад, перелом просто дивный. И ведь вот непруха: через трехметровый забор в потемках перелетел, голяком по оврагам ночью бегал, в окно меня выбрасывали: все бесполезно. А тут буквально на ровном месте упал и все, отпрыгался.
