— Ангел, не плачь, — сказал я спросонья, ещё не придя до конца в себя.
Ангел влепил мне пощёчину.
Я вскочил с постели и удивлённо уставился на… Лану.
— Э-э-э… А что ты тут делаешь?
Скажем так, я удивлён, даже более того, я в ступоре.
— Ты что творишь?! — крикнула Лана, схватив меня за плечи и продолжая трясти.
— Я? Это что ты творишь?! Я сплю, — обиженно пробормотал я, пытаясь вырваться из её рук.
— У тебя же сердце не билось. Я тебя целых десять минут трясу, — едва не всхлипнула она.
— Ну вот, — огорчился я, — даже умереть спокойно не дадут.
И едва успел увернуться от летящей в меня книжки. Кажется, Фауст полетел…
— Эй! Хватит. А то я так и вправду концы отдам. Тебе показалось, — попытался я её успокоить, а заодно и себя.
— Ага. Показалось. У тебя пульса не было вообще. Ты холодный был.
Мне кажется, она немного успокоилась.
— А что ты тут вообще делаешь-то? Вроде я дверь новую поставил? Как же ты вошла? И вообще, я же не одет, — сделал я неожиданное открытие.
Она покраснела. Как ей идёт этот румянец.
— Ну… — протянула она, отвернувшись. — Я подумала, что уже пора идти в ресторан, а ты всё не заходил. Вот и решила зайти. Звонила целый час, а когда ты так и не открыл, позвонила в фирму, которая тебе дверь ставила и заказала у них ключ к твоей двери, вот и всё.
— А что? Нынче все фирмы так просто раздают ключи от дверей, которые только что установили?
Лана покраснела ещё больше. Боже мой, как она прекрасна!
— А я сказала, что я твоя девушка. Ну мы идём в ресторан? Тему переводим? Ладно, сделаем вид, что не заметили.
— В ресторан? Так мы же на вечер договорились, а сейчас… а сколько сейчас?
Я начал волноваться.
— Уже седьмой час, — сказала Лана, глядя на свои золотые часики.
— Оп-па, — я плавно осел на кровать.
Но я же только что лёг. Как я мог столько проспать? Это же просто невозможно. Дайте-ка подумать… почти двадцать часов проспал!
Из оцепенения меня вывела Лана.
— Я пойду переоденусь, а ты пока одевайся и приходи в себя. В ресторане всё и обсудим. Кстати, твои синяки…
Действительно, синяки-то пропали. Как же я это могу объяснить? Ресторан — это, конечно, хорошо, но вот обсуждать я ничего не хочу. Что я ей скажу? Что я вампир? Нет уж.
— В ресторан? — рассеянно пробормотал я. — Да, конечно…
Лана не заметила ничего странного в моём тоне и отправилась переодеваться.
Размышляя, я автоматически провожал её взглядом. Я даже не сразу заметил, что слежу не за фигурой девушки, а за её шеей. Помимо моего желания у меня в голове пронеслась мысль о том, как было бы приятно вонзить в её шею зубы и выпить кровь… красную… вкусную… тёплую…
Да что это со мной?! Вот оно. Дождался! Нет, мне нужно срочно уходить отсюда, чтобы не случилось чего-нибудь непоправимого и ужасного. Не хотелось бы расслабиться и невольно броситься на Лану, следуя появившемуся у меня желанию.
Я быстро оделся и, взяв бумагу и ручку, начёркал на листке, что сожалею, но мне надо бежать, и чтобы она не волновалась, если некоторое время меня не будет.
Прилепив записку к двери, я кинул ключ от квартиры под коврик и выбежал из подъезда. Несмотря на плохое настроение, я себя чувствовал просто великолепно. Ощущение было таким, словно я вот-вот взлечу. Мне даже показалось, что я немного отрываюсь от земли, когда бегу. Солнце уже почти село, и кожа практически не зудела от его надоедливых лучей.
Пробежав пару кварталов, я даже не запыхался. Я свернул в парк и побежал по тропинке к озеру. Мне нужно было подумать, а небольшое озеро в парке всегда меня успокаивало.
* * *
Я сидел на берегу и размышлял о том, что со мной случилось за последние три дня. Всё началось в субботу, сначала это Посвящение, потом исчезнувшая дверь в квартире, теперь подозрительно долгий сон. Что же будет дальше? Стоп. Прежде всего, следует вернуться к тому, с чего всё началось.
Память определённо играла со мной. Она прятала куски того самого злополучного дня, когда я отправился в эту дурацкую секту. Со мной такое было впервые. Нет, бывало, я напивался, но оставались же хоть какие-то отрывки воспоминаний. А тут сплошной пробел. Сходить, что ли, на сеанс гипноза?
И какой чёрт меня дёрнул пойти в эту секту?
Я никак не мог сосредоточиться на самом главном, потому что перед глазами всё время появлялась Лана. В результате я просто просидел несколько часов, думая о девушке, от которой так позорно сбежал любоваться водной гладью.
Единственное, к чему я пришёл, так это к тому, что мне надо ещё раз наведаться в здание «прохождения Посвящения».
* * *
Добежав до метро всего минут за десять, я сел на поезд в сторону центра. Стоя напротив двери, вдруг заметил, что не могу сфокусироваться как обычно и увидеть своё отражение. Я простоял всё время пути перед дверью, но так и не смог его углядеть. Что-то изменилось с тех пор, как я проснулся в тот «первый день» после Посвящения? Это очевидно. Но что же там со мной сделали, что я начал меняться намного быстрее, чем до этого? Я бы даже сказал, что до этого я практически не менялся. Только в темноте стал лучше видеть, свет перестал любить, да ещё спать стал чуть больше. Но не на день же засыпать! Впрочем, даже столь долгий сон можно было бы списать на какую-нибудь болезнь, если бы не жажда крови, которая меня обуяла при взгляде на шею Ланы.
Я бы мог решить, что дома это была случайность, но когда я проходил мимо какой-то миленькой девушки на станции метро, моё внимание, как обычно, переместилось на неё. Только не на лицо и фигуру, как бывало обычно, а снова на шею. Мои губы изобразили странную гримасу, которой она, к счастью, не видела, и я невольно облизнулся. Хорошо ещё, что я вовремя спохватился и не пошёл за ней, судорожно стиснув зубы. Лишь несколько человек шарахнулись от меня и проводили испуганными взглядами.
Теперь я ехал в вагоне и старался не смотреть на девушек. Зато в голове стали появляться другие довольно странные мысли. Я посмотрел на парня, стоящего напротив меня. Он стоял слегка вразвалку, расправив свои широкие плечи и окидывая вагон нагловатым взглядом. Я таких никогда не любил, и у меня появилась довольно странная мысль. А что, если подойти и со всего размаху засадить этому парню локтём в нос? А потом, когда он упадёт, пинать его ногами. Как поведут себя люди в вагоне? Женщины конечно же начнут кричать, а вот кто из мужчин попробует меня остановить? Этот прыщавый очкарик, конечно, поспешит отойти в другой угол, толстоватый мужик справа даже от книжки не оторвётся… жаль, что милиционеров в этот раз в вагоне не оказалось, вот они бы точно меня остановили. Сами бы потом меня попинали. Мне кажется, что в вагоне нет ни одного нормального человека, который стал бы защищать незнакомого парня. Получается, что нет ничего хорошего в нашем обществе…
