Парни стояли и почему-то смотрели на мои губы. Один Шон вдохнув глубже, стал смотреть на… стену за моей спиной. Зарон просто глупо таращился уже не на губы и даже не на шею. Чувствую, в них просыпается сексуальный голод и что-то мне становится страшно. А Сафар вообще подвис и выдал:
– Они опухли и блестят. Интересно, какие они на вкус?
Все мое лицо залила не просто краска смущения, а кипяток. На мгновение мне даже показалось, что из моих ушей идет пар. Захотелось спрятаться и подумать о… моем первом и не очень любимым поцелуем.
– В нас, конечно, говорят инстинкты, но… ведь у всех девушек наступает первый раз рано или поздно, – подошел Зарон ближе ко мне и поднял мой подбородок.
– Только попробуй коснуться меня, и ты узнаешь вкус своей крови, – холодно ответила моя персона и отошла подальше от зверя.
Пряча красное от смущения лицо за волосами, я уже хотела сбежать. Для них я конечно игрушка, но никто не знает, зачем я так стремилась в космос. Каковы мои идеи по поводу этой команды и как сильно ненавижу всех генных. Настолько сильно, что улыбаюсь здесь и сейчас. Настолько сильно, что поступила в академию для генных!
– Девочка, подумай. Ты в закрытом помещении с сильными самцами. Это все равно, что посадить сучку во время течки в клетку с животными, – я не узнала голоса вечно спокойного Шона и все острее ощущала опасность. – Манекены для нас уж слишком обычные и даже голод утоляют плохо. Рано или поздно на тебя накинется стая и только тебе решать будет тебе больно или все решится по согласию.
Вот и открылись истинные лица парней. Они всего – лишь подчиняются инстинктам. Ощущая голодные взгляды на своей спине, я буквально бежала из общей комнаты в сторону медпункта. Шон прав – я заперта. Кто меня защитит от них? Если я сама потрепыхаюсь в начале, то потом меня все равно скрутят. Не радостные мысли летали в моей голове, когда руки уже искали контейнер с противозачаточным и успокоительным. Если успокоить их не получится, то нужно предохраняться.
Так эти действуют, сутки, эти надо использовать спустя час, а это… чип на полгода. Специальный шприц вживляет крошечный чип в кожу и можно спокойно заниматься шалостями. Как же я легко об этом думаю, а руки дрожат, когда аппарат приближается к плечу. Я сдаюсь…
– Кристина Фат, мне нужно знать все об айранах. Составьте список их привычек, вкусов… – внезапно дверь в блок отъехала, а за порогом стоял капитан.
По его лицу я поняла, что он либо устал, либо в нетерпение. Его пронизывающие серые глаза остановили свой взор на шприце и раскиданных таблетках на столе. Его губы изогнулись в брезгливой улыбке и мужчина сквозь зубы произнес:
– Повремени с самоубийством. Сделаешь все, когда на Землю прилетим, – скривился мужчина и быстро подошел ко мне. Только я хотела рот открыть, а из моих рук уже вырвали шприц и со стола начали убирать контейнеры с лекарствами. – Тебе плевать на свою жизнь, но я не желаю потом отчитываться за твой труп. Боишься, что тебя убью Я? Тогда знай, девчонка, что если ты умрешь раньше, то я тебя из могилы достану, – последние раздраженные слова были пронизаны болью… или мне показалось?
– Это не для смерти, – уцепилась я в его рукав и ощутила силу. Ту мощь, что заставляет более слабого противника показать спину. Но вот беда, я этой силе не поддаюсь. Кожа ощущает лишь слабые мурашки. – Это противозачаточные… – Только я это сказала, как железная рука схватила меня за горлышко костюма.
– Я не хочу отчитываться за твою невинность государству, – рычал Кел в мое испуганное лицо, – залетишь, и тебя признают продуктом. Твоего ребенка заберут в спец – интернат, а тебя, как выполнившую функцию, отдадут генетикам. Знаешь ли ты девчонка, что делают с детьми? – Его гнев я ощущала всей душой и не могла понять, почему он злиться?
– Я знаю, что делают в спец – интернатах, – сдавленно простонала я, стараясь отцепить огромные руки от горлышка, – я росла в таком месте.
Секунда пролета и вот я уже сижу на полу стараясь дышать. Да, что же это за день такой? Почему у меня сегодня рекорд по приключениям? А почему огромная фигура стоит над моим телом? Если он сейчас начнет меня жалеть, то я начну кусаться.
– Кто из команды решил наложить на тебя лапы? – Спокойный и холодный голос заставил посмотреть на его обладателя. Капитан стоял как будто минуту назад не было того страшного блеска в его глазах. Сам идеал руководителя, чтоб его!
– Я просто мыслю здраво. Меня закрыли в клетке с животными, у которых голод специфический! – Огрызнулась я и, сжав кулаки, встала с пола. Стараясь выглядеть непоколебимой, устрашающе подняла голову, чтобы смотреть в глаза собеседнику. – Человек не сильнее козявки по сравнению с генноизменнеными. Меня все равно заставят раздвинуть ноги! – В голос стали прорываться истерические нотки. Его губы сжались в тонкую полоску, а глаза сверкнули, будто говоря, что в его пустую голову пришла идея.
– Тогда почему бы мне не быть первым?! – Ирония моей судьбы, как же это предсказуемо. Первый поцелуй его, первый опыт с ним.
Его руки схватили меня за плечи и начали наклонять на стол, но желание победить открыло мне жажду к жизни, а не к существованию. Тело реагирует на движения мужчины, и вот я хватаю его руку и резко ухожу вниз. Генно-измененный ложится на четыре точки, а я держу его руку, прижатую к полу. Моя грудь почти касается его лица, а во мне кипит злоба и ярость. Сжав кулак, я со всей силы бью Кела в живот и понимаю, что пресс это все равно, что железо. Кулак чуть не развалился от удара по «металлу».
– А говоришь, что ты козявка, – Келлер сел на пол и смотрел на меня так, будто родной папочка.
Мужчина даже не пытался продолжить нападение, а наоборот, смотря на собранную меня, улыбался искренне. У меня дыхание перехватило. Какого! Он меня не жалеет и вводит в замешательство. Мне, то убить его хочется, то прижаться к нему. Так стоп! С последним желанием лучше не лезть.
– Ириска, ты не просто член команды, а еще и самая сильная из всех присутствующих. Никто из генно-измененных не любит показывать искренних чувств, а ты даришь свои эмоции. Многие из наших сучек любят, когда их ставят перед фактом спаривания и готовы сами отдаться, но ты думала что, если не справишься, то хотя бы обезопасишь себя и ребенка. – Его голова повернулась в сторону стола, а я поражалась его характеру.
Такой открытый и понимающий сейчас, а до этого монстр из глубин ада. Где здравый смысл? Меня распирает любопытство, откуда он такой?
– Кел, ты… странный. – Моя мысль сама выпрыгнула из головы и была поймана языком.
Командир так естественно сидел на полу, что я сама решила сесть на коленки. А его глаза стали наполнятся теплом. Божечки, у меня сейчас голову снесет. Я разговариваю с заклятым врагом!
