— Минуточку, — в бешенстве отрезал Пертинакс. — Я все думал, кто такой этот… молодой человек. Я не помню, чтобы он работал в нашем подразделении. Интересно, какое право он имеет находиться здесь?
Уильм Бардри усмехнулся, когда Администратор Халлен мимоходом представил его, что произвело эффект мины замедленного действия.
— Позвольте мне представить Главного Следственного Специалиста Уильмона Л. Бардри, начальника Имперского Отдела Расследований, прилетевшего с Меридиана, чтобы помочь нам разобраться с проблемами на Границе. У Уильяма несколько Персональных Благодарностей от Его Величества и чин Капитан-Генерала имперского Полицейского Корпуса. Он — тот самый специалист, который так блестяще справился с компьютерным мятежом на Хардейне-III два года назад и подавил восстание на Гамме Сирона, в Арке. Он отличный офицер с большим опытом работы на Границе. Уильм, вы ведь поможете нам найти решение проблемы с Линтоном, правда?
— Разумеется, помогу, — серьезно ответил Бардри.
— Тогда, думаю, на данный момент это все, полковник Пертинакс. Благодарю вас, — спокойно объявил Брайс Халлен.
— Но как же ордер? И арест?
— У нас недостаточно улик, чтобы это дало какие-то результаты. Только слухи и домыслы. Благодарю вас. Мой секретарь вас проводит. И вас, Мэзер. Выходите.
Эти двое в молчании покинули зал, и Администратор с тяжелым вздохом расслабился.
— Какое облегчение, что это закончилось. Ненавижу подлого шпиона… Как там они его назвали? Змеей? Очень подходит. Эй, Толлер, доставайте бутылки. От этой истории с Мэзером и Пертинаксом во рту у меня гаже некуда. А… Вот так-то лучше. Угощайтесь, мальчики. Давайте, Уильм.
Ас Императорского следствия благодарно принял шипящий стакан с чарком и большой кувшин с холодной водой.
— Введите меня в курс дела, Брайс. Что за проблема с этой Каани Валадона?
— Все просто. Она туземная Принцесса с головой на плечах. Проницательная. Упрямая. Умная. Получившая отличное образование в Имперских школах. Вступила в брак по любви с последним Кааном Валадона. Валадон — очень важная планета на Границе. Она с нашей стороны Туманности Громового Ястреба, а Артон Пелейра находится с другой стороны Туманности, во Внешних Мирах.
— Понятно. Продолжайте.
— В данное время Артон — огромный жирный боров. Он забрался на Престол Пелейра, отравив единокровного брата. Он растратил половину казны планеты на гладиаторов — обожает смотреть, как льется кровь, при условии, что она течет не из его вен. Сейчас его положение на Престоле очень неустойчиво. Множество мелкой знати подняло шум вокруг его привычек и развлечений. Чтобы привлечь аристократию на свою сторону, он затевает войну — крупный рейд на Имперскую территорию. Насколько я понимаю, он пообещал своим войскам отдать на разграбление саму Омфалу.
— И чем же, как он думает, все это время будет заниматься Космофлот?
— Он достаточно сообразителен, чтобы понимать, что Империя очень велика, а подразделения Космофлота распределены так, чтобы везде было понемногу. У него также есть сведения, что половина Пограничных Патрулей призваны на службу пять лет назад, для войны с Вруу Коф, и до сих пор не демобилизованы. Трелион держится за них, потому что кто-то должен исполнять обязанности оккупационных патрулей.
— Правильно. Так в чем роль Линтона и Каани Валадона?
— Если Артон соберет достаточно сил для этой войны, первым делом он обрушится на Валадон. Кратчайший путь сквозь Туманность лежит через Просвет, а Валадон лежит у входа в этот канал. Сейчас Валадон у нас в кармане… На настоящий момент. Когда три года назад молодой Каан умер, мы аннулировали его завещание, по которому Престол должен был перейти его молодой жене, и посадили туда его младшего брата, который самый настоящий слабак и полностью зависит от виатола, а мы держим в руках запас виатола, поэтому держим в руках и его.
Уильм Бардри медленно присвистнул. Виатол, редкий и смертельно опасный нейронаркотик, дистиллируемый только на планете Тхот в Созвездии Кольца, давал фантастические, умопомрачительные видения, но убивал столь же верно, как и любой яд.
— Такая политика кажется мне довольно грязной, Брайс. Почему вы не дали Каани взойти на Престол?
Халлен умоляюще протянул к нему руки.
— Конечно, это — грязная политика. Политика вообще грязная игра. Слушайте… Я управляю двумястами тридцатью тремя планетами в этом Созвездии, и примерно девяносто процентов из них — туземные миры, где большинство населения составляют члены кланов рильке, шауна или фафтол; там каждая живая душа неистово предана тому или иному туземному князьку. Половина из них готова вцепиться в горло другой половине две трети времени, то есть когда они не вовлечены в ту или иную святую войну, возглавляемую жаждущими власти фанатиками. У меня есть приличные гарнизоны Космофлота ровно на одиннадцати планетах. Подсчитай, сынок. На одиннадцати. Под «приличным» я имею в виду в среднем пять субкрейсеров. Плюс еще потрясающе огромная эскадра — пятьдесят пять маленьких кораблей, чтобы поддерживать порядок на двухстах тридцати трех мирах. У меня есть Пограничный Патруль из тридцати девяти субкрейсеров, восьми эсминцев и одного линкора класса «Орион». Это не так уж много, если принять во внимание, что длина границы — тридцать парсеков. Вникаешь в мои проблемы, сынок? Разумеется, мы здесь, на краю Империи, ведем грязную политику! Господи, да нам ничего другого и не остается.
— Понятно. Продолжайте, Брайс, выкладывайте все. Я хочу знать, с чем столкнусь.
Администратор запил свой чарк холодной водой, с шумом прочистил горло и продолжил:
— Теперь Валадон, как я сказал, стал горячим местом. Он лежит на пути, по которому пройдут любые жители Внешних Миров, ищущие добычи. Если только не захотят полететь в обход Туманности. Мы смогли не допустить того, чтобы Внешний мир пересел на что-то лучшее, чем межпланетные корабли с протонными двигателями. Им придется воспользоваться Просветом или потратить восемнадцать месяцев, чтобы облететь вокруг Туманность. Если бы они захватили несколько звездолетов с неокосмическими двигателями, то смогли бы промчаться прямо через Громового Ястреба и сесть к нам на крыши раньше, чем мы бы прочухались. Но сейчас у нас другая головная боль. Вернемся к Валадону. Он крепко сидит у нас на крючке, охраняемый хорошим гарнизоном, и мы сохраняем там мир и покой, потому что можем держать Каана в ежовых рукавицах.
