Приклеивая тампон к носу, я обнаружил, что на шее висит что-то знакомое. Так, потянем за ниточку, и вместо кирпича на голову вытянем кулончик с иероглифами на карском свой, помощь, доверие, смерть. Интересно, у кого они это сперли?
Оставив в покое очередную жертву моих лекарских наклонностей, я, задумчиво поигрывая вроде как случайно оставшейся в руке иголкой, направился к длиной.
– Эй, ты… – начал я еще на ходу.
– У меня имя есть. – прорычала она, из всех сил стараясь не замечать иголку.
– Да? – я упер руки в боки, склонил голову и окатил ее пренебрежительно оценивающим взглядом. Таким мог смотреть, например, мясник на больную корову.
– Странно это и подозрительно…
– Меня зовут Катрин! – рявкнула она так, что можно было испугаться, если было настроение. У меня не было, и я просто кисло поморщился.
– А меня зовут Тивсол. Очень приятно будет потом. А как зовут этих двух тетенек?
– Нирра и Танита. – с киванием головы в плотную и больную.
– Ага. – я стал пододвигаться к Катрин, старательно прячущей страх за смотрением мне прямо в глаза. Подойдя в упор, так, чтоб ощущать дыхание, я принюхался. Так и есть. Что-то другое я может быть, и не унюхал бы, а вот бурду, которой Скайрин накачивает гостей, не унюхать сложно. Добро и влюблено посмотрев в большие от испуга голубые глаза, я тихо заботливо спросил:
– Закусывали чем? – резкий переход из одной роли в другую, как обычно, ввел собеседника в полное замешательство.
– Что? – Глаза хлоп-хлоп.
– В белом зале в Моке на столике стоит ваза с чем? – не менее заботливо, но громче и с запусканием иголки за воротник и вытягиванием еще одного кулончика.
– Да яблоки там, яблоки! – заорала Нирра, подумав про что я собираюсь сделать с Катрин что-то, с ее точки зрения, очень плохое и опять желая оказаться на месте подруги. Мы с Катрин дружно посмотрели на нее.
– Заткнись! – Катрин.
– Тебя пытать все равно не буду! – я.
Под дружный хохот пятерки врагинь мы уставили друг на друга удивленный взгляд. Я театрально судорожно сглотнул, чтоб разрядить обстановку, и пряча улыбку, показал глазами на кулончик:
– А это откуда?
– Из храма. Настоятельница дала… Как обычно, пряча левое запястье.
Я кивнул. На запястье висел обычный для всех агентов серебряный радиобраслет, несколько неуместный в храме. Свой я, само собой, подарил капитану одной из пиратских банд.
Засовывание медальона обратно и касание теплой чуть влажной кожи вызвало сбой дыхания. Очень волнующий, как я удовлетворенно отметил, возвращаясь на труп.
– Итак, – забивая трубочку. – Что просили передать?
Нирра распахнула рот и тут же его захлопнула под увесистым и быстрым взглядом Катрин.
– А какие у нас гарантии, что ты – Тивсол? – очень настороженно и подозрительно спросила она, пытаясь спрятать под суровостью последствия сбоя дыхания от засовывания медальона. Я выразительно похлопал по цветной рукояти ножа.
– Вот. Это я не запугиваю, как ты наверняка подумала, а обращаю внимание на цветную рукоятку.
– Да… э-э-э…ее-то я давно заметила, но Настоятельница велела дойти до Фрутино, а зачем тебе нас вести, если мы тебе скажем, а?
– Класно врешь.
– Не…
– Не отбрехивайся – я ясновидящий. Вот, например, уже знаю, что флот в 500 кораблей вышел и на каждом по сто десантников.
Катрин поперхнулась чем-то недосказанным. Кто-то из первой партии не к месту подавился смехом. Ох, помучаются они, когда желудок и кишки будут тяжело обдумывать – в какую сторону выложить содержимое.
– Так что поведу я вас исключительно чтоб обеспечить себе… э-э-э… женское общество на время прогулки. Правда, во время прогулки будут разные препятствия, и я заранее хотел бы знать, кто их будет строить. Так что расскажите мне, чтоб я знал, что вас ждет.
Катрин вздохнула, посмотрела на Нирру, издергавшуюся в веревках от желания рассказать секрет, и тяжело созналась:
– Настоятельница разделила послание на три части. – Ну еще бы, чтоб до меня доехали все трое. – Моя, как ты уже знаешь, Флот вышел, кораблей 500 с по-сотней десанта. На каждом…
– … по два лазера. Второй… – выпалила Нирра, и задала давно мучавший ее вопрос: – А что такое лазер?
– Аппарат генерирования моночастотного излучения… – задумчиво ответил я, пока тело озиралось в поисках пары подходящих мечей.
– Что?
– Очень злой огнедышащий дракон. – поправился я, найдя мечи. В процессе вытаскивания мечей их тел я пытался придумать, откуда эти драконы прилетели. И чем и кто их приманил. Ответ скрывался в имени второго министра империи, и я отложил догадки до пробуждения Таниты.
– Катрин, когда вы должны быть у Фрутино? – спросил я, нацеливаясь на веревочки и раскручивая мечи.
– К концу второго спутника.
– Дерьмо! – я прыгнул на нее, замахиваясь и надеясь, что она не завизжит. Фокус со сниманием в том, что надо рубануть по веревочкам в тот момент, когда они натянуты сверх обычного. Натягивание обычно производиться обниманием ногами за талию. Хлоп-взжик-бам!
Катрин, не завизжав, упала на спину, а я приземлился на ноги прямо над ней, провожая взглядом со свистом распрямляющиеся верхушки деревьев – было самое время выяснить кто есть с кем и заключить пакт О Непадении На и Неползании Под. Катрин, как и планировалось, воспользовалась тем, что я отвлекся, и двинула мне по яйцам. Настойчиво продолжая созерцать верхушки деревьев, я поймал ее руку и легонько, насколько позволяли ботинки, пнул в живот.
– Давай в Лесу не будем. Вот выйдем, найдем сеновал помягче, и тогда делай со мной все, что хочешь. – прокомментировал я сгибание ее пополам. Она злобно, но вяло кивнула, кивком вернув свободу руке. Нирру я снял без инцидентов. Вручив им по мечу снимать остатки веревок, я направился к первым партиям, на ходу вынимая слабительное и рвотное.
Двое концовок заглотили его скучно – молча, с угрюмыми лицами. А худощавая радость моя начала отбрыкиваться:
– Зачем ты хочешь меня отравить? Пожалуйста, развяжи меня и дай меч – не хочу умирать в муках, как собака…
– Ну ты же Койот, тебе так и надо. А с мечем в руке тебя вот эти двое подстрелят – они не лесбиянки и их совратить и сдаться в плен не выйдет. И вообще, это не смертельно…
Стремительный рывок к блондинке, с надеждой слушающей беседу, но непредусмотрительно распахнувшей рот. Закинуть горсть таблеток, и слегка ткнув в живот, схватить за кадык и чуть шевельнуть. Ысльк!
– … вот видишь, подруги уже начали, а ты как-то отстаешь.
Тяжело вздохнув, она открыла рот и потупила светящиеся коварным замыслом глаза. Приготовившись, я протянул ее горсть таблеток, и вовремя перехватив метнувшиеся челюсти, заставил ее укусить не руку, а таблетки.
