В мирном спокойствии церкви он стал думать о своих, представил себе их лица. В сущности, он был простая душа. Он вернется к ним в сентябре, вернется домой после всех своих странствий. Меньше чем через девять месяцев он снова их увидит. И когда он опять с ними соединится, они не должны почувствовать, будто он отдалился от них, забыл разное, что было важно для них всех. Сынишка, верно, порядком подрос: в этом возрасте дети растут быстро. Пожалуй, охотничий индейский наряд ему уже мал, лук и стрелы не интересны. Пора ему обзавестись удочкой, маленьким фибергласовым спиннингом и выучиться удить рыбу. Забавно будет учить сына рыбной ловле. Десятого июля у него день рождения. Нельзя послать ему к рождению удочку и едва ли удастся захватить ее с собой, но стоит попытаться. Может быть, здесь можно купить хорошую удочку.
День рождения Элен семнадцатого апреля; ей исполнится шесть лет. Опять он пропустит этот день, если только не стрясется что-нибудь со «Скорпионом». Надо не забыть извиниться перед ней, а пока что надо придумать, что бы захватить для нее в сентябре. Семнадцатого Шейрон объяснит ей, что сейчас папа в плаванье, но до зимы он вернется домой и тогда привезет дочке подарок. Шейрон ей это объяснит, и девочка не будет в обиде.
Богослужение шло своим чередом, вместе с другими прихожанами капитан Тауэрс преклонял колена, вместе с ними поднимался и все время думал о своих близких. Порою, очнувшись, он подпевал гимну, повторял простые, безыскусственные слова, но больше грезил наяву о жене и детях, о доме. После службы он вышел из церкви, отдохнув душой. А когда вышел, не увидел ни одного знакомого лица, и никто его здесь не знал; на паперти священник нерешительно улыбнулся ему, и он ответил улыбкой, потом под теплыми лучами солнца стал подниматься в гору, и мысли его теперь без остатка занимал «Скорпион» — какие нужны припасы, сколько всего предстоит сделать, сколько проверить и перепроверить перед тем, как выйти в море.
У Холмсов он застал Мэри и Мойру Дэвидсон, они расположились в шезлонгах на веранде, тут же стояла коляска с малышкой. Увидев его на дорожке, Мэри встала.
— Вы шли по жаре, — сказала она. — Снимайте куртку и посидите здесь в тени. Легко нашли церковь?
— Да, конечно. — Он скинул куртку и сел на краю веранды. — Здешние жители очень набожны. В церкви было полно народу.
— Так бывало не всегда, — сухо отозвалась Мэри. — Я принесу вам чего-нибудь выпить.
— Я предпочел бы не спиртное. — Он поглядел на их стаканы. — Вы что пьете?
— Сок лайма с водой, — ответила мисс Дэвидсон. — Ладно уж, молчите.
Он засмеялся.
— От сока и я не прочь. — Мэри пошла за стаканом для него, а Тауэрс повернулся к Мойре. — Ели вы хоть что-нибудь на завтрак?
— Половинку банана и самую малость бренди, — невозмутимо ответила она. — Я не очень хорошо себя чувствовала.
— Это из-за виски. Вы сделали ошибку.
— Одну из многих. Ничего не помню после того, как мы с вами разговаривали на лужайке, когда все разошлись. Это вы уложили меня в постель?
Он покачал головой.
— Я считал, что это дело миссис Холмс.
Мойра слабо улыбнулась.
— Вы упустили удобный случай. Не забыть бы мне поблагодарить Мэри.
— На вашем месте я бы поблагодарил. Миссис Холмс на редкость славная женщина.
— Она говорит, сегодня вы возвращаетесь в Уильямстаун. А нельзя вам остаться, искупались бы еще разок?
Он покачал головой:
— До завтра у меня еще уйма работы на борту. На этой неделе мы выходим в море. У меня на столе наверняка накопилась гора деловых бумаг.
— Похоже, вы из тех людей, которые работают в поте лица с утра до ночи, даже если это и не нужно.
Тауэрс засмеялся.
— Очень может быть. — И вскинул на нее глаза. — А вы когда-нибудь работаете?
— Разумеется. Я очень деловая женщина.
— Что же у вас за работа?
Мойра подняла стакан.
— Вот. Этим и занимаюсь с тех пор, как вчера с вами познакомилась.
Он усмехнулся.
— Вам не становится хоть изредка скучно от такого однообразия?
— «Жизнь так скучна»,[3] — процитировала Мойра. — И не изредка. Всегда.
Он кивнул.
— Мне везет, у меня дел по горло.
Мойра посмотрела на него.
— Можно, на той неделе я приеду и посмотрю вашу подводную лодку?
Он засмеялся, думая о том, сколько еще работы предстоит на борту.
— Нет, нельзя. На той неделе мы уходим в плаванье. — Это прозвучало не слишком любезно, и он прибавил: — А вас интересуют подводные лодки?
— Не очень, — как-то рассеянно сказала Мойра. — Я подумала, может, стоит поглядеть, но только если это вас не затруднит.
— Я буду рад показать вам «Скорпион», — сказал Тауэрс. — Но не на той неделе. Приезжайте-как-нибудь, и позавтракаем вместе, когда станет спокойнее и мы на борту не будем носиться как угорелые. Выберем спокойный день, и я смогу вам все показать. А потом, может быть, отправимся в город и где-нибудь поужинаем.
— Звучит заманчиво. Скажите, когда это будет, чтобы я могла предвкушать удовольствие?
Тауэрс чуть подумал.
— Не могу сейчас сказать точно. Примерно в конце недели я доложу о готовности, и, вероятно, в тот же день или назавтра нас пошлют в первый рейс. Потом надо будет какое-то время провести на верфи, и только после этого мы опять уйдем в плаванье.
— Первый рейс — это до Порт-Морсби?
— Я постараюсь пригласить вас до этого рейса, но поручиться не могу. Дайте мне свой телефон, тогда я примерно в пятницу позвоню, и мы условимся.
— Бервик 8641, — сказала Мойра. Дуайт записал номер. — Лучше звоните до десяти. По вечерам я редко бываю дома.
Он кивнул.
— Прекрасно. Может быть, в пятницу мы будем еще в море. Возможно, я позвоню в субботу. Но я непременно позвоню, мисс Дэвидсон.
Она улыбнулась:
— Меня зовут Мойра, Дуайт.
— Ладно, — засмеялся он.
После обеда, по дороге домой в Бервик, она подвезла его в своей коляске на станцию. И на прощанье сказала:
— До свиданья, Дуайт. Не уморите себя работой. — Потом прибавила: — Извините, что я так по-дурацки себя вела вчера вечером.
Он усмехнулся.
— Вредно смешивать коньяк с виски. Пускай это будет вам уроком.
Мойра засмеялась недобрым смехом.
— Меня уже не переучишь. Наверно, опять так же напьюсь сегодня вечером, и завтра тоже.
— Дело хозяйское, — невозмутимо отозвался Дуайт.
— В этом вся беда, — был ответ. — Надо мной нет хозяина, я сама себе хозяйка. Будь до меня кому-то дело, пожалуй, было бы по-другому, но уже не остается времени. То-то и горе.
Дуайт кивнул:
— До скорой встречи.
