— Давай.
Я не смела посмотреть на него. Я была так молода, так неопытна. Откуда мне было знать, что происходящее между нами — это не просто взаимное притяжение, а нечто большее. В ту минуту меня больше беспокоило другое — как спросить, есть ли у него средства защиты. Эльтор был старше меня и лучше понимал, что происходит, однако его в отличие от меня тревожили галактические последствия его действий. Он стоял перед выбором, который практически не имел права делать, поскольку подобные вопросы — нравилось ему это или нет — за него решало правительство.
Эльтор привлек меня к кровати и сам сел, широко расставив обутые в тяжелые ботинки ноги. Я как-то совсем по-глупому продолжала стоять перед ним, зажатая между его колен, держа его за руки.
— Ты не хочешь сесть? — спросил он.
Язык меня не слушался, и я только кивнула. Присев на кровать рядом с ним, я все пыталась набраться смелости, чтобы задать ему мучивший меня вопрос. Эльтор легким движением опрокинул меня на спину, а сам вытянулся рядом и принялся меня гладить. Он начал с бедра, приподняв юбку. Затем его рука, уже поверх одежды, поднялась выше, к талии. Ладонь его была такой огромной, а моя талия такой тонкой, что он вполне мог обнять ее одной рукой. Потом он двинулся дальше, к моей груди. Та тоже легко поместилась в его ладони, вместе с рюшами на блузке. Эльтор действовал так, словно получил от меня согласие. На самом же деле мне хотелось сказать ему совсем другое: «Не торопись».
— Ты такая красивая, — прошептал он. — Ну кто мог предположить, что сегодня я окажусь с тобой в постели?
Спросить его? Но как? И не будет ли это выглядеть глупо? Ну и пусть, какая, собственно, разница? Уж лучше выглядеть глупо, чем подцепить что-нибудь или подзалететь.
— Тина? — Он оторвал руку от моей груди. — Что-то не так?
— У тебя есть с собой эта штука?
— Какая штука?
— Ну, сам знаешь. Презерватив.
Ну наконец-то. Сказала что хотела.
Его лицо на мгновение утратило выражение, превратившись в маску. Затем вновь вернулось в нормальное состояние.
— Не могу отыскать это слово. Что оно значит?
— Ну, это такая штука... для того, чтобы... в общем, чтобы не...
— Что, чтобы не?
— Чтобы не заразиться.
— Но я не заразный.
— Понимаешь, мы не можем рисковать. К тому же мне ни к чему беременность.
— Но ты не забеременеешь.
— Это почему же?
— Мои предки были людьми, — произнес он. — Но они покинули Землю так давно, что мы с тобой вряд ли сумеем произвести на свет потомство.
Услышав такое, я едва сдержала улыбку. Не думаю, чтобы нашелся кто-то еще, из чьих уст можно услышать нечто подобное.
— Послушай, Эльтор, если у тебя его с собой нет, то нам его надо где-то раздобыть. Я вовсе не пытаюсь тебя разыгрывать. Но без презерватива я не согласна. Даже не надейся.
— Что ж, возможно, ты и права. Может, действительно есть вероятность того, что ты забеременеешь, — согласился он.
— Вот именно. Есть такая вероятность.
— И тебе это не нравится?
— Эльтор!
— Значит, я должен это понимать как «нет». Ты не хочешь от меня ребенка.
— Нет, конечно!
Откуда мне было знать, что среди его соплеменников то, что я сейчас сказала ему, было равносильно тому, как если бы земной мужчина заявил женщине: «Я хочу тебя трахнуть, но не потому, что ты мне нравишься, а просто потому, что мне сейчас жуть как хочется бабу».
Я почувствовала, что сказала что-то не то.
— Понимаешь, моя мать вырастила меня одна, без отца, — пояснила я. — И я не хочу ребенка, пока не буду точно уверена, что его отец останется со мной.
Его лицо утратило напряженность, и все снова стало хорошо. Тогда я еще не знала, что к этому моменту он уже уяснил для себя различия между нашими цивилизациями. Правда, сказал он одно:
— У меня с собой нет «защиты». А у тебя есть?
— Тоже нет.
Эльтор мотнул головой в сторону телевизора.
— А мы не можем заказать ее через твою консоль?
— Это же телевизор. По нему ничего нельзя заказать.
— Телевизор?
— Подожди, я, кажется, кое-что придумала. Сейчас вернусь.
Я встала с постели и направилась двери.
— Тина, куда ты?
Обернувшись, я увидела, что он опять сел — расставив ноги и опершись на колени локтями.
— Ты вернешься ко мне? — спросил он.
Такого вопроса я никак не ожидала. Неужели он и впрямь решил, что я могу улизнуть, бросив его сидеть здесь одного?
Что за странная мысль — такое скорее могло прийти в голову мне, но никак не ему.
— Не волнуйся, я сейчас. Обещаю.
Я расправилась с замками и вышла в коридор.
Квартира Бониты и Гарри располагалась на этом же этаже, через три двери по коридору. Я постучала, моля Бога, чтобы дверь отрыла Бонита, а не ее муж.
Дверь слегка приоткрылась — на тонкую щелочку.
— Тина? Что тебе?
Звякнула цепочка, и дверь открылась шире. Из-за нее на меня смотрела заспанная Бонита в ночной рубашке, поверх которой была надета пушистая розовая кофта с перламутровыми пуговицами. На плече лежала тяжелая черная коса.
Мы с ней не были подругами. Просто здоровались, когда встречались на лестнице, но если учесть, что работали мы в разное время суток, то это случалось не так уж и часто. Но мне почему-то казалось, что она относится ко мне с симпатией.
— Дело в том, что я хотела попросить... в общем, мне нужен...
Бонита взяла меня за руку и затащила внутрь.
— В чем дело, Тина?
— Ни в чем. Со мной все в порядке. Я только хотела кое о чем попросить.
— Попросить?
— Ну да. Я подумала, что у Гарри найдется...
— Что у него найдется? — Бонита зевнула. — Тина, уже поздно.
— Презерватив, — выдавила я и залилась краской.
— А-а-а. — Бонита наконец проснулась. — Ты серьезно?
— Да, ведь уж лучше с ним, чем без него.
— Я не то имела в виду. — Бонита окинула меня с головы до ног. — У тебя Джейк? Ты не слишком ему позволяй.
— Это не Джейк.
Джейк на тот момент был моим первым и единственным ухажером, но мы расстались с ним за несколько месяцев до этого.
— Извини, Бонита, зря я тебя побеспокоила. — Чувствуя себя круглой идиоткой, я попятилась к двери. — Извини, иди спать. Я не...
— Погоди, — Бонита положила мне на плечо руку. — Одну минутку. Сейчас принесу.
Она исчезла в спальне, а когда вернулась, то несла небольшую коробочку. Она дала ее мне в руку и согнула мне пальцы.
— Тина, подумай хорошенько, — сказала она, — пока не поздно. Может, тебе лучше остаться здесь, у нас. Можешь переспать на диване.
Но я отрицательно покачала головой.
