бирку из роддома, когда он родился, мои фотографии, где я совсем крошка. И тогда я спрашивала у мамы почему нет фотографий, где она беременная мной и нет моей бирки. Она всегда находила какие-то отговорки, и я ей верила. Я никогда не чувствовала себя не родной, ко мне не проявляли повышенное внимание, как к какому-то особенному ребенку, меня наказывали также, как и брата и даже чаще. По дороге домой я заглушала свое тяжелое сердцебиение воспоминаниями из моего детства. Первое, что мне пришло на ум, это когда мы всей семьей поехали в Дисней Лэнд, это был мой восьмой день рождения, я была на седьмом небе от счастья, а брат ворчал, что он слишком крут для этого. Мы тогда ходили почти на все аттракционы, покупали сувениры, которые только попадались на глаза и ели кучу сладостей и фастфуда. Я всегда отмечала свой день рождения дома с семьей, а потом шла гулять с друзьями.
Я ворвалась в дом и ураганом пронеслась через гостиную в библиотеку. В одном из стенных шкафов мама хранила все фотографии и памятные вещи. Я открыла верхний шкафчик и стала рыться.
– Что произошло? – мама вошла в комнату и остановилась в дверях – Рози, что ты ищешь?
Я не отвечала ей, молча продолжая поиски. Раздвинув очередные коробки, я нашла то, что искала, светлая коробка в мелкий голубой цветочек, поставив ее на стол я стала вынимать содержимое.
– Да что с тобой? – мама сделала шаг ко мне.
– Где мои фотографии в младенчестве? – выкрикнула я, пылая гневом.
– Боже, Рози, я же тебе говорила…
– Ты врала мне, – я швырнула фотографии на стол и часть из них упала на пол.
– Да как ты смеешь? – мамин голос тоже перешел на повышенные тона – Как ты говоришь с…?
– С матерью? – я не дала ей закончить предложение.
Она замолчала, ее глаза метались и в них заблестели слезы. Ее реакция говорила громче любых слов. Эти слезы постепенно загасили, вспыхнувший во мне, пожар. Я не понимаю, что я сейчас испытываю. Обиду? Обиду за то, что мне врали. Благодарность? За то, что они подарили мне потрясающее детство. Но я заслуживала знать правду.
Мама молча опустилась на колени и стала собирать фотографии, я увидела, как одна слезинка упала на пол. Как же это больно. Ведь мама не виновата, она же могла не брать меня.
– Я помню этот день, – тихо проговорила она, – как будто это было вчера. Тогда мы с папой жили не так богато, как сейчас, Дэмиан был еще маленький. Я очень хотела еще одного ребенка, но мы понимали, что не сможем поднять большую семью. Был обычный весенний день, необычно теплый. Мы с Дэмианом были дома, когда на улице резко потемнело и раздался ужасный грохот, похожий на раскаты грома. Я выглянула в окно и увидела ужасающую картину, не знаю почему, но я выбежала на улицу. На нашей лужайке большим радиусом была выжжена трава, а в центре полыхающего огня сидела девочка. Какая-то сила толкнула меня и когда я подошла огонь погас.
– Когда это было? – у меня в горле застрял огромный ком.
– Почти шестнадцать лет назад. Тот день мы и стали праздновать как твой день рождения.
Я села на край стола и закрыла лицо руками. Моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я была обычным подростком, с обычными проблемами. А теперь я даже не знаю кто я. Магия, измерения, предназначение, а теперь еще и то, что родная мать выбросила меня. И что делать мне со всем этим? Как жить дальше? Моя жизнь не станет прежней, это не пройдет как простуда. А раз у меня появились силы, то Линара права, все кто рядом со мной в опасности.
Мама медленно поднялась с пола, она хваталась за край стола словно ей было тяжело стоять. Ее глаза, наполненные болью, с ожиданием, смотрели на меня. Я знала, чего она ждет.
– Мы полюбили тебя как родную.
– Знаю, – я не могу смотреть на нее, – пойду пройдусь.
– Рози, – мама окликнула меня, но не решилась пойти за мной.
Я гуляла по городу, погруженная в свои мысли ,я забрела в кафе. Бриджит как раз вышла из кухни с подносом свежей выпечки. Я слышала, как она поздоровалась со мной, но перед глазами была какая-то пелена, а мысли пытались привести образовавшийся бардак в порядок.
Я села за самый дальний столик и уставилась в окно. Бриджит поставила передо мной тарелку с блинчиками и горячий чай. Я взяла кружку в руки, словно в холодный зимний день, пытаясь согреться. Мне было не холодно, но я вся дрожала. Переваривая все, в голове словно вспышками приходило понимание, что все это не сон, что все это не очередная книга про магию и что все это происходит со мной.
Мимо меня кто-то прошел и сел за мой столик, я подняла глаза, напротив меня сидела Линара. Она смотрела на меня виноватым взглядом, но таким теплым и понимающим.
– Мне жаль, что ты об этом узнала так.
– Правда? А разве есть для этого какой-то менее болезненный способ?
– Возможно. Но события развиваются стремительно. Мэлроуз, ты должна понять, что теперь не принадлежишь этому миру. У тебя есть предназначение.
– А если я этого не хочу?
– Это не зависит от твоего желания или не- желания. Ты родилась стражницей. Как и все мы.
– Но вы об этом знали, вас готовили, – я сделала глоток чая, – Линара, я не справлюсь. Я не та, кто вам нужен.
– Ты ошибаешься. И я помогу тебя, – она мягко коснулась моей руки, – но… – она замялась и отвела взгляд.
– Что?
– Ты должна принять решение и как можно скорее.
– Какое решение?
– Я должна вернуть тебя домой, пока не поздно и Кахир не занял твое место.
– А что тогда произойдет?
– Старейшины призовут магию огня. Она оставит тебя и перейдет новому стражнику.
– Но тогда я смогу остаться здесь и жить дальше спокойно. Пусть этот Кахир получит силу, думаю он достоин этого больше, чем я.
– Ты не понимаешь. Сила огня покинет тебя, но ты все равно останешься магическим существом и падальщики придут за тобой, – Линара вдруг вышла из себя, она резко поднялась и оперлась руками на стол немного наклонившись ко мне, – твоя мама отдала свою жизнь, чтобы спасти тебя, и ты стала тем, кем тебе предначертано быть.
Бросив мне эту фразу, Линара посмотрела на меня так, словно жалея о своих словах, но больше ничего не
