кем не бывает?
Всех волновал Болконский.
Неожиданно живой, один из великих князей, за спиной которого стоит целое княжество уральское.
Тск мы и стояли вдвоём, никуда не уходя со своего места.
Девушки, пользовались популярностью и были окружены мужчинами правителями.
Азиаты и арабы облепили их со всех сторон.
— Дамир, а кем сейчас Анжела при дворе? — задумчиво поинтересовался я у парня.
Причина была просто. Один из индусов, отведя её в сторону что-то пытался втолковать моей сестре, размахивая руками.
— Канцелярией она управляет, — произнёс он, бросив взгляд на свою жену.
— Она? Канцлер? — удивился я.
— Нет, должность канцлера свободно. Она просто канцелярией заведует. Это разные вещи, — покачал он головой.
— А, понял, — облегчённо выдохнул я.
Провожая взглядом проходящих мимо нас сильных мир сего, я пытался определить, кто же из них входит в эту корпорацию зла, как я решил про себя их называть.
Но так и не нашёл, кто бы подходил на эту роль.
Хотя вру. Эта парочка, точно там есть.
Сделав шутливый поклон в сторону мэра Нью-Йорка, Ассанжа, я, улыбнулся Кастору Трою, шедшего рядом с мэром.
Поджав губы, они молча прошли мимо, сделав вид, что я вообще не существую.
Ирен Мил, вице-президент, наоборот, увидев меня, радостно всплеснула руками и улыбаясь во все свои, белоснежные, тридцать три, зуба, помахала рукой.
— Как они рады тебя видеть, — хмыкнул Болконский.
— И лучше бы и вовсе не видели, — хмуро ответил я на эту подколку.
Всё время, что длилась церемония прощания, я подремал.
Опершись о колонну на первом этаже, куда падала тень с балконов второго и скрестив руки, я тихо сопел, пока Дамир цепким взглядом изучал приглашённых гостей.
— Просыпайся уже, позоришь только, — кто-то бесцеремонно тряхнул меня за плечи.
Разлепив глаза, я сонно уставился на пышущую злостью Романову.
— Дневной сон полезен, — хмыкнул я, поднимая указательный палец вверх.
— Вечер на дворе, — нахмурилась девушка. — Ты дрых тут четыре часа.
Зевнув и тряхнув головой, я оглядел зал.
— А где все? — ойкнул я.
Кроме нас двоих, тут не было никого, от яркого освещения, осталось лишь несколько тусклых лампочек под потолком, слабо освещая зал.
— По домам разошлись. Один ты, тут косплеишь статую, — фыркнула девушка. — Всё, пойдём уже! Не трать моё время.
— Уа-а-а-а-а, — потянулся я. — Ну, пойдём…
— Да прекрати ты зевать! — пнула меня девушка.
— Ай! За что?! — схватился я за ногу.
— Бесишь! — злобно произнесла девушка.
Развернувшись, она, цокая каблуками, направилась к дверям.
— Насть, — позвал я девушку, — Да погоди же ты! — ускорив шаг, я догнал девушку и схватил её за руку.
— Не трогай меня! — отпрянув, в сторону, она исподлобья посмотрела на меня. — Даже пальцем не смей ко мне прикасаться!
— Насть, ты чего? — опешил я.
— Малыш, тебя долго ждать? Мы опаздываем на кладбище! Там уже все уезжают! Любимая! — раздался молодой мужской голос.
— Блин! — прошипела недовольно Романова, отступив на шаг. — Я тут дорогой!
— Ну солнце, ну ты чего заставляешь всех ждать?
На свет вышел…Вышло? Вышла?
Я так с хода и не решил, представитель какого рода передо мной.
Длинные светлые волосы, были перетянуты чёрным бантом. Зелёная прядь волос, прикрывали подведённые чёрной тушью глаза.
Откинув непослушную прядь, рукой, с красными ногтями, оно надменно уставилось на нас.
Окинув его фрак и цилиндр в его руке, я расхохотался.
— Любовь моя! Нужно поспешить! — недовольно произнёс он, бросив на меня презрительный взгляд — Только нас и ждут.
— Иду Кристен, сейчас пару секунд, тут надо закончить.
— Может, я помогу? — хрустнул он костяшками рук.
Это было настолько комично, что я прикрыл рот ладонью, пытался выдать приступы смеха за кашель.
Посмотрев на меня и поджав губы, девушка покачала головой.
— Я разберусь, не волнуйся.
Посмотрев поочерёдно на нас, Кристен развернувшись зашагал к выходу.
— Ахах…му-ха-хах…что это за чучело? — склонившись и держась за живот, я не мог остановить свой хохот.
— Это мой муж! — гордо задрав подбородок, произнесла девушка.
— Аха-ха…Ты с ума сошла? Нет, подожди…ты, может, таблетки какие-то пьёшь неправильные? Нет, может, ещё чего употребляешь, я всё пойму, королева туда-сюда… Но муж?! А-ха-ха…
Девушка, сжав губы, молчала.
— Ладно, аха-ха-ха… Блин! Прости…Муж…Это так смешно… — поднял я руки. — Придумаешь тоже…
Бум.
Меня впечатало в стену в паре метров позади от места, где я стоял.
— Твой тупой юмор, меня раздражает Юсупов, — со злостью произнесла девушка. — Ещё раз приблизишься ко мне, я сделаю всё, чтобы ты сдох. Понял меня?
Говоря, девушка выкручивала правую ладонь, с серебряными браслетом, а внутри меня каждый орган словно сжимали в кулак.
— Предельно, — просипел я, падая на пол.
Потряся головой, приходя в себя и посмотрев на место, где стояла Романова, я застал лишь спину уходящей девушки.
Выругавшись, я медленно направился на выход. Внутри всё болело, и каждое движение отдавало болью.
На улице стояли лишь двое Болконских и о чём то жарко спорили, размахивая руками.
Увидев меня, Дамир закатил глаза, а сестра недовольно поджала губы.
— Досталось? — сочувственно произнёс парень.
— Есть такое, — сморщился я, доковыляв до них и склонился, держась за живот, тяжело дыша. Будто пару сотен метров пробежал.
— Сами виноваты! — обвиняюще ткнула в нас пальцем Анжела.
— Да правда, что ли? — хмыкнул Дамир. — А ты милая моя, ничего нам рассказать не хочешь?
— Нет, — мотнула она головой, сделав шаг назад.
— Анжелочка… — тихо произнёс Дамир.
— Мне нечего вам сказать, — ещё один шаг назад.
— Поймаю, хуже будет, — по-доброму произнёс Болконский, наклонив голову набок.
— Не поймаешь! — воскликнула девушка и скинув туфли, побежала по дороге.
Проводив её удивлённым взглядом, я повернулся к Болконскому.
— Молчи! — выставил он руку, нахмурившись.
— Но…
— Лучше молчи! — повторил он твёрже.
— Да как скажешь, — плюнув на асфальт, я дошёл до газона и улёгся на спину.
Болконский отошёл от своего размышления через пару минут.
— Возвращайся к своей жизни. Не лезь на рожон и не привлекай внимание. Наш…на мой план, — поправился парень, поймав мой ироничный взгляд. — Мой план оказался слишком дырявый. И многое я не учёл.
— Ты про мужа Романовой? — поинтересовался я, не отрывая взгляд от проносящихся надо мной белоснежные облака.
— И про него тоже. Этот шкет, ничтожество, в отличие от родителей, — кивнул он.
— Кто он? Можешь сказать? — повернулся я к нему.
— Сын Людовика двадцатого. Старший сын, наследник французской короны.
Возвращайся к жизни…умник блин.
Моё лицо на первых полосах утренних газет!
Граф Юсупов. Враг или жертва?
С каждой полки, с каждого столика и автомата по продаже газет, на меня смотрел я сам.
Фотография
