– Представляешь, вытяжка сдохла. Вообще невезуха какая-то. Ты с Вартик говорил?
– Начнем с главного. Константин, ты бы хоть в Интернете посмотрел, что беременным по вкусу. Тут, конечно, угадать сложно, но что-то насчет жареной картошки и, – покосившись на стоящую на столе тарелку, – копченых окорочков я реально сомневаюсь. Хотя сам поем с удовольствием.
– Блин, Владимирыч, ну, не подумал.
– Ладно, проехали. Что с вытяжкой?
– Хрен его знает! Тупо вырубилась.
– Не искрила, без дыма?
– Вообще ничего.
– Сейчас глянем.
Розетка нормальная, вилка тоже. Провод… нет, и здесь внешне все пристойно. Выдвинув до упора панель, Сергей пощелкал тумблерами. Тишина. А задвинуть-выдвинуть? На третьем перемещении зажглась лампа подсветки. Понятно.
– Владимирыч! Мастер! Заработала?
– Ненадолго. Развел тут амеб плесенных!.. Концевик скорее всего загаженный. Инструмент есть?
– Ну, на работе…
– Завтра приду со своим. Спирт хоть есть?
– Обижаешь. Полтора литра.
– Хорошо. Здесь понятно. Вопрос номер два – что у вас в холодильнике попадает под категорию «свеженькое»?
С подозрением посмотрев на нашинкованную в комбайне смесь из капусты и лишенных кожуры двух твердых кисловатых яблок, Константин уточнил:
– А ты уверен?
Осторожно обрабатывавший на мелкой терке отмытый горячей водой апельсин, Сергей внимательно посмотрел на маленькую оранжевую горку натертой шкурки, прикинул что-то в уме и ответил:
– В худшем случае получишь тарелку на голову. Для волос, кстати, полезно. Так, достаточно.
Добавив в смесь апельсиновую цедру, три ложки сметаны, посолил, размешал, попробовал.
– То, что надо. Костя, сделай любящее лицо, забирай тарелку и иди подлизываться. Стой, вилку забыл! И хлеб. Ржаной возьми.
С сомнением покачав головой, хозяин вышел. Саша, прислушиваясь, поинтересовался:
– Владимирыч, конечно, экзотично, но такой состав… да еще и беременной… как оно будет?
С непроницаемым лицом:
– Увидишь.
Через пять минут на кухню вернулся обрадованный и одновременно задумчивый Кустов.
– Костя, как?!
– Не поверишь, Саня. Ест.
Чуть подумав:
– С аппетитом и нахваливает. Ну, Сергей Владимирыч!..
– Константин, только ты не рассчитывай, что я буду всегда у тебя готовить.
– Реально – не отказался бы.
– Нет уж, дружище. Бери блокнот, ручку, записывай рецепты.
– Парни, давайте после ужина! Жрать уже охота, как волку на морозе.
– Точно! Владимирыч, после ужина?
– Не вопрос.
Парни приняли по тридцать грамм «Беленькой", Сергей просто отпил томатного сока, и дружно приступили к трапезе.
Нет, картошку Костя пожарил мастерски: с лучком, золотистой корочкой, ровными ломтиками. С копчеными окорочками и маринованными помидорами – самое то. Когда Саня уже подчищал сковородку, с пустой тарелкой и довольным лицом зашла Вартуш.
– Ой, как я налопалась!
– Хорошо легло?
– Как будто всю жизнь мечтала. Костя, когда ты так готовить начнешь?
– Вартуш, так нельзя говорить.
– Почему, Сережа?
– Константин заревнует, мы поссоримся, и перестану к вам ходить.
С улыбкой принимая жену на колени, Кустов ответил:
– Не заревную.
Хорошо, когда у друзей в семье мир и гармония.
Попивая сок, Сергей окинул взглядом кухню. Да, мебель, конечно, уже далека от идеала. Еще не разваливается, но обшарпалась, кое-где облезла краска, цвет точно не первоначальный… Впрочем, ничего страшного, все легко поправимо.
– Вартуш, ты завтра опять целый день работаешь?
– Да. А что?
– Вытяжку будем чинить, грязь разведем. Вот и уточнил, чтобы не расстраивать. Но к твоему приходу закончим.
– Ой, спасибо. Костя, ты обедом Сергея Владимировича чтобы накормил.
– Обязательно.
Посидев еще минут пять, поговорив о своей работе и выпив томатного сока, хозяйка тактично покинула мужскую компанию. Допив сок, Сергей продиктовал десяток рецептов салатов, вспомнил название сайта, на котором пополнял кулинарные знания, когда была в положении Светлана. Потом еще раз окинул взглядом кухню и решительно предложил:
– Константин, давай завтра и ремонт мебели забабахаем?
– Ре-е-мо-онт?..
– Косметический. Тут всего делов – взять нитрокраску, грунтовку под нее, пару кистей. Нитра сохнет быстро, вдвоем за день управимся.
– А твоя работа?
– Обрыдло уже искать, метаться. Мобильный мой в центре занятости есть, глаза им я точно намозолил.
Подключился Александр:
– Втроем. Но с тебя, Костя, обед.
– Парни, не вопрос. Тогда думаем – как встречаемся?
– Да что тут думать? Рынок у меня рядом, открывается в девять. Закупаюсь, звоню. Или без звонка в половину десятого подъезжаешь к стоянке у главного входа, едем к тебе. Саня сам к десяти подгребет.
– Я еще перчатки резиновые подвезу, у меня под ванной целая упаковка валяется. От прошлых жильцов, наверное, остались.
– Отлично. Договорились?
– Парни, реально – спасибо. Владимирыч, ты сам все дотащишь?
– Было бы что тащить. Две банки краски и кисточки.
– Решено. В половину десятого я на остановке.
Когда гости, распрощавшись, выходили, Кустов притормозил Сергея и почти насильно вручил тысячную купюру:
– Владимирыч, на краску. Не отказывайся. Не думаю, что у тебя с деньгами богато.
– Ладно. Сдачу верну. С чеками.
– Блин, какой ты педант!
– Я еще и зануда.
***
На следующее утро Кустов, поскучав минут пять на парковке рынка, быстро вышел помогать нагруженному Сергею. Сумка через плечо, три пакета в руках…
– Фигассе ты набрал! А говорил: «Две банки». О, а обои зачем?
Из кулька торчал рулон самоклейки.
– Да так, мысль в голову пришла. Ты газеты подстилать приготовил?
– Блин, не подумал! Одна вроде в зале валяется.
– Ладно, в подъезде найдем. «В каждый дом» вам носят?
– Точно! Постоянно в ящики закидывают.
Газеты нашлись на подоконнике у почтовых ящиков, на выходе из лифта парней встретил улыбающийся Веселов.
– Саня! Давно стоишь?
– За две минуты до вас подошел. Только собрался на мобильный тебе звякнуть, слышу – лифт работает и ваши голоса.
В квартире первым делом Ратный выложил на журнальный столик чеки, купюры и монеты.
– Сто пятьдесят с мелочью сдачи. На хлебушек, Константин. Так, парни, переодеваемся, снимаем шторы и тюль.
– А снимать зачем?
– Краской провоняют. Представляешь, что тебе Вартик за это скажет?
– Понял, сейчас сделаю.
Через десять минут Костя с Саней, открутив с дверок и ящиков ручки, уже шкурили места на мебели, где облезала краска, а Сергей, сняв вытяжку, пристроился на газетах в зале разбираться в неисправности.
