После выстрела мы насладились воплем сектанта, который тут же прервал проходящий мимо спецназовец, просто ударив его по шее рукояткой пистолета.
Еще некоторое время группе захвата потребовалось, чтобы понять, что сектанты теперь не представляют никакой опасности ввиду полной потери памяти и бессилия. Все проснувшиеся выражали удивление, а затем вновь теряли сознание от потери сил. Выглядели они такими изможденными, будто не кормили их по крайней мере неделю.
А потом очередь дошла и до меня.
– А с дамочкой что? – осведомилась Лида, подойдя ко мне вплотную.
Тут уж я не выдержал. Сказалось напряжение последних дней и боль в желудке.
– Ты что, слепая совсем?! Я такая же дамочка, как ты борец сумо.
От удивления Лида отступила на шаг:
– Виктор?
– Удивительно, – съехидничал я. – Как это ты догадалась? Лида неуверенно улыбнулась:
– Да, теперь вижу. А если не присматриваться, то и не отличишь.
Удивительно, это получается что же? Она меня не видела, но все же боялась, что в меня попадут из автоматов? Ишь ты, заботливая какая. Даже приятно.
– Кого не отличишь? – подошел Нестеров.
– Его, – ткнула в меня пальцем Лида, и все мои добрые чувства куда-то испарились.
– Ты хотела сказать ее? – уточнил Сергей Иванович, подходя к нам.
Я уже откровенно начал беситься. Неужели все настолько слепые?!
– Достали! – рявкнул я, сдергивая парик. – Совсем отупели, что ли?!
– Ты? – удивились теперь уже Нестеров и Сергей Иванович.
– А не отличишь, – ощерился Нестеров. – Тогда понятно, почему ты бил меня все время в одно и то же место... типично женская привычка.
Сил злиться у меня больше не было, и я демонстративно отвернулся.
– О, и сзади не отличишь, – не унимался Нестеров.
– Козел, – пробормотал себе под нос я и уже громче добавил: – А все для того, чтобы вывести на чистую воду ваших сектантов. Что бы вы делали, если бы я жучок с собой не взял и записку не оставил, а? Мне медаль-то хоть полагается?
– Ага, щас, – тут же ответил Нестеров. – Трансвеститам медали не выдают.
Я резко повернулся с совершенно твердым намерением расквасить ему нос.
– Спокойно, спокойно, – встал между нами Сергей Иванович.
– Да, и жучок отдай, это дорогая техника, между прочим, – напомнил Нестеров. Я слегка смутился:
– Видите ли... Когда меня насильно переодевали, мне ничего не оставалось, кроме как проглотить его.
– Да я тебя... – аж задохнулся Нестеров. – Да ты знаешь, сколько он стоит? Мало того что камеры попортил, так теперь еще и жучок проглотил...
– Хватит, Нестеров, – повысил голос Сергей Иванович. – Вам придется научиться ладить друг с другом, ясно? Вам предстоит работать вместе, причем довольно долго...
– Опять ты? – как ни в чем не бывало спросил Вельхеор.
– Опять я, – согласился я. – А что делать? Жизнь такая.
– Что на этот раз?
– Да ничего особенного, просто я теперь на полутюремном режиме. Туда нельзя, сюда только с сопровождением... Тошнит уже от всего.
– Это уже не мои трудности, – отмахнулся Вельхеор. – Ты узнал об искусственном интеллекте то, что спрашивал Кей?
Я вздохнул:
– Узнал.
– Диктуй, – отозвался Вельхеор.
– Конечно, только у меня вопрос.
– Опять?
– Конечно опять, – огрызнулся я. – Ты можешь начать меня учить Искусству?
– А зачем тебе? – удивился Вельхеор.
– Как это зачем? Защищаться, вот зачем.
– Чтобы опять привлечь внимание Агентства? Я горестно усмехнулся:
– А сейчас они про меня забыли совсем...
– Еще нет, но скоро они поймут, что добиваться от тебя нечего, и отстанут.
– Ты их не знаешь, – неуверенно ответил я. – И потом, я же ведь ученик. Имею же я право... Вельхеор поудобнее уселся в кресле.
– И чей же ты ученик? – неожиданно ласковым голосом спросил он.
– Э... Кельнмиира, – ответил я, уже понимая свою ошибку.
– Правильно! – рявкнул Вельхеор. – Вот он пусть тебя и учит.
Я ожидал как раз нечто подобное, но попробовать все же стоило.
– Но он далеко, а ты можешь появляться раз в неделю...
– Вот именно, всего лишь раз в неделю! И нечего тратить драгоценное время на всякую фигню. Раз уж он твой учитель, пусть сам и обучает тебя как хочет. У меня своих дел хватает, нам еще нужно три теста сегодня провести...
Опять эти тесты. Каждое утро я поднимаюсь и еду в Агентство, чтобы до вечера торчать нашпигованным проводками и снимаемым десятками камер. Каждый день без выходных я выслушиваю крики Нестерова и нелепые вопросы вроде: «А что вы ощущали, когда упали из окна третьего этажа?», «Что нужно сделать, чтобы читать мысли?» Ага, вот прямо сейчас я им объясню на пальцах, как читать мысли, и как летать, и как ускоряться... Как же меня все достало! Даже в магазин со мной ходит неприметный для других, но уже намозоливший мне глаза охранник. Везде охранники...
Я сокрушенно покачал головой.
– Вот именно, – по-своему воспринял мой жест Вельхеор. – Так что давай продолжим.
Продолжить-то мы продолжим, но вот о своих подозрениях, связанных с Колдуном, я тебе не расскажу. Принципиально. Я же злопамятный. И мысли мои теперь так просто не прочитаешь, я уже почти научился ставить блок. Нужно-то всего лишь мысленно представлять каменную стену, и все... Сначала трудновато, но я привыкну...
* * *
– Согласна ли ты, Светлана, взять в мужья этого мужчину и быть ему опорой и утешением, делить с ним все радости и горести? – пропищала толстая дама с красной ленточкой, кстати висящей кривовато на ее необъятном туловище.
– Согласна.
– Согласен ли ты, Эдик, взять эту девушку в жены и быть ее защитой, кормильцем и пойти с ней дальше по жизни рука об руку?
– Согласен.
– Итак. Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой. Жених может поце... кхм. Вижу, вам объяснять не надо.
Интересно, а кто ей власть-то эту дал?
Заиграл оркестр, и счастливая пара прошествовала на улицу. Все гости поспешили вслед за ними, чтобы освободить место следующей паре влюбленных до чертиков чудиков.
На улице толпился народ. Тут и весь «Литерхом» присутствовал, и родственники. Даже Клавдия Степановна где-то промелькнула. Ее-то кто пригласил, а? Вокруг как бы невзначай прогуливались усиленные отряды милиции, состоящие из пяти человек, не считая собак. Еще дальше, между зданиями и машинами, иногда мелькали одинокие "каски спецназовцев. Наверняка еще и снайперы на крышах сидят...
– Виктор!
К нам подошел сам, собственно, жених.
– Слушай, я так еще никогда не трясся, – с ходу признался он. А сам засиял, будто только что узнал, что выиграл в лотерею... хотя, в каком-то смысле...
– Глупенький, это же здорово, – заметила Лида.
