— теми штуками, что продаются в аптеке.
— Именно, — ответил Овсянников. Выдвинув ящик стола, он достал несколько презервативов и вручил братьям Ерофеевым. — И нечего жаловаться, что ощущения не те. Пара заклинаний — и они усилятся настолько, что…
Он подмигнул и вновь расплылся в улыбке.
— Короче, сегодня в «Альбусе» будет жарко, — сказал Георгий, убирая пару контрацептивов в карман. Потом задумчиво посмотрел на ректора. — Дядь, а ты чего, серьезно настроился поиметь сегодня ту овечку, которая у нас старостой? Нафига она тебе? Ни кожи, ни рожи.
— Ошибаешься, дорогой племяш, — Овсянников спрятал недовольство за отеческой улыбкой. — Она кажется тебе такой лишь потому, что является, по сути, никем. Ни богатых родственников, ни денег, ни известности. Хотя насчет последнего… Все же Елена Светлова — победитель марафона. Ее выступление — это сенсация. Простая девочка из провинции, родившаяся от не-магов, перегнала ребят, которых с детства учили использовать силу. Феноменально. И, — на лице ректора появилась мерзкая ухмылка, — это заводит.
— Подумаешь, победительница, — мрачно буркнул Георгий, и Игорь шутливо пихнул его локтем в бок.
— Что, братишка, все еще злишься, что она тебя обставила?
— Не твое дело, — огрызнулся тот. — Я был в шаге от победы. Просто поторопился.
— Главное — не поторопись, когда в какой-нибудь телочке будешь.
— Да пошел ты!..
Ректор добродушно рассмеялся, наблюдая за классическим проявлением конкуренции между братьями-погодками.
— Послушай, дядь, а ты уверен, что со Светловой вообще получится? — спросил Георгий. — Ты же видел эту замухрышку. Наверняка еще и целка. Типа наивная дурочка из провинции.
— В этом-то ее главная прелесть и состоит, — Овсянников наставительно поднял большой палец. — Целочка из захолустья… Давно я с такими не баловался. Но кое в чем ты прав, — он серьезно посмотрел на младшего племянника. — Сама по себе она мало что позволит кому-либо. Девочку нужно будет подготовить. Довести до кондиции. И в этом я всецело полагаюсь на вас. Сможете?
— Да легко, — усмехнулся Георгий. — Она в последние дни вообще… Ее Лиза в нашу компанию приняла, так Светлова эта одурела от счастья. Да и Москва на нее свое влияние оказывает. Хер его знает, в какой жопе раньше наша староста жила, но от столицы она в восторге. Крышу ей знатно сносит. Лиза над ней прикалывается постоянно, а та даже не раздупляет.
— Лиза — это Соколовская? — уточнил ректор.
— Ага. Она, кстати, очень на тебя обижена. Зачем ты ее с должностью старосты обломал?
— За это пусть своего папашу благодарит, — Овсянников злорадно сверкнул глазами. — Впрочем, там уже наши дела. А Леночка пускай и впрямь радуется. Москва, популярность, светлое будущее…
— Значит, и в «Альбусе» ей понравится, — добавил Игорь. — А там уже дело техники. Несколько коктейлей — и она твоя, дядя. Мы об этом позаботимся.
— Молодцы! — нарочито бодро воскликнул ректор. — Ну а теперь марш на занятия. До вечера еще уйма времени.
* * *
— Вот и надо тебе туда пер-реться! — в очередной раз проворчала Астра. — Музыка гр-рохочет, дебилы всякие дер-ргаются… Фу!..
— Полностью с тобой согласен, — я погладил пернатую прелесть по зеленой головенке. — Но деваться некуда. Честь госпожи Светловой дороже нескольких часов отдыха. А в том, что в «Альбусе» с ней случится какая-нибудь херня, я практически не сомневаюсь.
— Вот пусть сама и выкр-ручивается! Или забыл, сколько р-раз она тебе от вор-рот повор-рот давала?
— Не забыл, — ответил я, зевая.
Сука, со вчерашнего дня спать хочу. Переутомление, походу, словил. Впрочем, удивительного мало, учитывая сколько событий, причем хреновых, было за последнее время. Видимо придется использовать магию в качестве допинга, иначе прямо в клубешнике вырублюсь. Несмотря на долбящую по перепонкам музыку, толпу и прочие «прелести».
— Как я выгляжу? — я повернулся к Астре, демонстрируя свой наряд: простая серая рубашка навыпуск и темно-синие брюки.
— Как ср-раный пр-ровинциальный пижон, — попугаиха встряхнулась, распушив перышки.
Я усмехнулся, покачал головой и, пару раз зевнув, вышел из квартиры.
«Альбус» располагался в паре кварталов от академии и оказался донельзя пафосным заведением как снаружи, так и внутри. К моему появлению вечеринка только начиналась, и народу было еще мало. Благодаря этому я быстренько пробрался на один из балконов, заняв небольшой мягкий диван, с которого было видно все пространство клуба, пестрящее огнями светомузыки. Кое-кто из ребят уже вовсю отплясывал, другие попивали коктейли и чинно беседовали. Диджей гонял что-то монотонное, неизменно ритмичное и, сука, очень громкое. Так что уже через пару минут мне жутко захотелось домой.
Может и правда свалить? И хер с ней, со Светловой. Если своих мозгов на плечах нет, то это стопроцентно ее проблемы.
— О, Илья, — послышался до боли знакомый ломкий голос. — Привет.
Договорив, Матвейка плюхнулся на соседний диван.
— Ага, давно не виделись, — ответил я, сфокусировав взгляд на танцполе, поскольку те, ради кого я и заявился в это малоприятное место, наконец пришли.
Вся честная компания: Соколовская с подружайками, Елдаковский, причем в компании кучерявого старшего братца, и Лена, которая выглядела…
Мля, ну это же надо было так нарядиться… Из разряда провинциальная простушка решила выпендриться. Ведь стопудово и это чересчур короткое платье дикой расцветки, и кучу побрякушек, и туфли на шпильках Светлова нацепила по совету своих новых «подруг». Которые, к слову, выглядели куда скромнее и изысканнее. Поэтому староста на их фоне смотрелась тупо как чучело. Впрочем, именно так мои одногруппнички и задумывали.
Едва зайдя в клуб, Соколовская с другими девчонками и Леной устроили целую селфи-сессию. Причем то, что красотки потешаются над старостой, было настолько очевидно, что… Короче, испанский стыд. И уже завтра в соцсетях аристократки и ее подружек появится куча фоток со Светловой в роли «обезьянки». Молодец Елизавета, мстить умеет.
— Ты чего скривился-то так? — спросил Матвейка.
— Да живот с утра крутит, — брякнул я первое, что пришло в голову, продолжая наблюдать за позором старосты. По идее всю эту хрень нужно тормозить уже сейчас. Но…
За последние дни Светлова с подачи своих новых «друзей» окончательно потеряла ключ от задницы. Слушать меня она точно не будет, а для остальных мое вмешательство станет лишним поводом позубоскалить. Поэтому пока сидим и ждем подходящего момента. Беда лишь в том, что мой сонный мозг никак не желал генерировать дельные мысли.
— Староста наша, конечно, сегодня огонь, — мля, даже заморыш заметил. Хреновые дела, очень хреновые. — Кстати, я все спросить хотел…
— Ну?
— В конце финального этапа марафона… Ту штуку, которая выглядела точь-в-точь как платформа для финиша,
