— Век бы так летел, — сообщил он. — Ребята, нам нужно поговорить о многом.
— У нас останется примерно полчаса до начала стрельбы, — сказал у него за спиной Кристо. — Профессор, вы с нашим хвостатым коллегой отправитесь на «Пентакль», а потом Эд отвезет остальных на «Зиккурат».
— Вы очень любезны, — прошипел в ответ механический голос мультитранса. — Я вроде бы не называл вас ни бесхвостыми, ни голокожими.
— Оставьте, дзорх, — огрызнулась Линга. — Кажется, вам недостаточно любезности, которую мы оказали позавчера, отправив изделия для вашего флота. Или вы забыли, что по этой причине наши корабли не имеют действующей системы управления?
— Валинор и Земля получили зверюшек раньше, — сварливо вскричал дзорх, но вдруг остыл. — Ладно, признаю, что вы вели себя почти честно.
— Ценю ваше благородство. — Линга хихикнула. — Даже не стану напоминать, что ваш флот еще неделю назад получил нейтринную трубу для пушки и комплект боеприпасов.
Разразившись кашляющим хохотом, дзорх съязвил:
— Виин-черси прислали ствол и снаряды на сутки раньше. Из этой пикировки Эдуард уяснил, что по меньшей мере три цивилизации Большого Квартета тайно координировали усилия, готовясь к схватке с Высшими. Запустив режим стыковки, он осведомился:
— Вы не забыли про лабба?
— Про них забудешь, — фыркнула Линга. — Они построили кораблей не меньше нашего, подкинули всем отличные торпеды и сами наладили выпуск систем управления.
— Не сами! — возмутился дзорх. — Там работала целая бригада моих соплеменников.
На экранах борт «Пентакля» придвинулся вплотную, как стена горного обрыва. Рядом с исполинским линкором «Кураре» казался совсем крохотным. Несерьезный участник грандиозных событий, перевозивший крайне важный груз, без которого не смогут сражаться закованные в нейтрид и мезонир бойцы-великаны.
Так уж устроен этот мир: каждый обречен играть собственную роль, соответственно своим силенкам и способностям. И каждый должен сыграть отведенную ему роль как можно лучше.
Оставив на «Пентакле» дзорха и долговязого профессора, «Кураре» пришвартовался к «Зиккурату». Когда пассажиры перебежали на крейсер по соединительному рукаву, Эдуард запустил в автопилот программу приземления, попрощался с возвращавшимися на Теоле космодромными полицейскими и задраил люк.
На другом конце рукава его ждала, как ни странно, сестра.
— Генрих разрешил нам с папой остаться на «Зиккурате». — Агнес пожала плечами. — Кто знает, где сейчас безопаснее — на корабле или на планете.
— Скоро узнаем, — согласился брат. — Где остальные?
— Рванули в рубку. Если я правильно поняла, Кристо привез недостающую часть системы управления. Под главным пультом имеется пустота неправильной формы — наверное, гнездо для изделия твоего друга.
Брат и сестра направились к рубке мимо сновавших офицеров и матросов, мимо застывших в готовности роботов-ремонтников, мимо горевших повсюду плафонов боевой тревоги.
Эйфория рассеивалась, и теперь Эдуард не испытывал ни капли оптимизма. Слишком много сил отдал он за последние недели, сражаясь против Высших. Усталость рождала апатию и горькое понимание: он выиграл лишь право быстро и без мучений погибнуть от выстрелов супероружия. Погибнуть, понимая, что оставшиеся на Джуманджи родные и друзья будут умирать долго и страшно.
В победу над сверхцивилизацией он, конечно, не верил. Новое оружие Старших неспособно причинить серьезный ущерб Превосходящей расе. Применялись уже и нейтридная картечь, и бомбы с антивеществом — все тщетно. Боевые роботы Высших, погруженные в непостижимые измерения и прикрытые защитными полями, были практически неуязвимы.
В отличие от Эдуарда Корунда собравшиеся в рубке офицеры и джентльмены выглядели спокойными и как будто полными уверенности. Выстроившись плотным полукругом, они с интересом наблюдали, как Линга и Кристо, сидя на корточках возле развороченного пульта, вытаскивают из лисановского рюкзака сложное устройство. Эдуард и Агнес пристроились к стоявшим на правом фланге отцу, Мишелю и Генриху. Те только кивнули, не отрывая взглядов от занятых серьезным делом специалистов.
Кристо держал в руках черный цилиндр, из которого торчали серебристые грибочки, в разных местах цилиндра светились индикаторы. Линга поворачивала серебристые рукоятки, индикаторы стали моргать другими цветами, а потом один из торцов цилиндра откинулся. Натянув перчатки, Линга достала из контейнера что-то вроде толстого червяка — с желтыми полосками на жирной темно-вишневой шкуре. Длиной пресловутое изделие было около полуметра. Отбросив пустой контейнер, Кристо подхватил червяка, и они с Лингой стали запихивать слабо шевелившееся существо в распахнутую схему систем управления.
— Вставили, — сообщил Кристо после пятиминутных стараний.
Изделие медленно ворочалось, раздуваясь и заполняя полость между блоками мультисхем. Кристо и Линга принялись закрывать панели.
Эдуард вдруг обнаружил, что следил за их действиями, затаив дыхание. Он торопливо сделал глубокий вдох, остальные зрители тоже избавились от оцепенения, началось движение, кто-то переговаривался вполголоса. Офицер в мундире капитана 1-го ранга осведомился:
— Устройство живое или это пластичная масса-трансформер?
— Квазиживое, — объяснил Кристо, захлопнув кожух пульта. — Последнее достижение дзорхов. По части бионано-технологий коллеги-ящерки обогнали всех.
На мониторе загорелось сообщение о готовности систем управления. Офицеры проворно заняли места по боевому расписанию, натягивая шлемы виртуально-телепатических интерфейсов. Капитан 1-го ранга — видимо, командир крейсера — сел в центральное кресло, по правую руку от него устроился Генрих.
Теперь стояли только Линга, четверо Корундов, Кристо и не замеченные прежде полковники в армейских мундирах — Анджелли и Гродзинский.
— Вот и свершилось, — удовлетворенно произнес президент «Сафари». — Сегодня рассчитаемся за все.
— Всерьез рассчитываете на победу? — саркастически осведомился пребывавший в мрачной депрессии Эдуард. — Немного стоят два корабля против технологий сверхцивилизации.
— Не два, а почти три десятка по всему Большому Квартету, — уточнил Хайме. — И не мы побьем Высших, за нас это делают Суперы. Мы всего лишь…
Он замолчал, обернувшись к пульту, над которым загорелся очередной монитор. Голограмма показывала рубку другого корабля, причем почти половину изображения занимало массивное телосложение Стефана Редля.
— Здравствуй, Катридис, — сказал адмирал. — «Пентакль» готов. Что у тебя?
