– Вы преувеличиваете. Подайте, пожалуйста, саквояж.
– Рад, что он не пригодился…
Том Атчесон наблюдал с крыльца за их сборами. Он вышел, чтобы попрощаться окончательно, но что-то заставило его встать в стороне. Какое-то странное чувство…
Вдалеке показалась фигура Роджера Харта. Он возвращался домой, поникший, не видящий никого вокруг.
– Что с ним будет дальше, как вы думаете, Холмс? – спросил Ватсон, не замечая за спиной констебля. – Может ли человек с таким чудовищным грузом на душе…
Предупреждающий окрик сыщика заставил его замолчать. Ватсон стремительно обернулся и наткнулся на ошеломленный взгляд Тома.
– А-а, это вы, констебль! – несколько принужденно улыбнулся он. – Надолго задержитесь в Кроули?
Не отвечая, Том Атчесон перевел взгляд с него на Холмса.
«Может ли человек с таким чудовищным грузом на душе…»
Чудовищным грузом?!
– Вы знали! – изумленно протянул Атчесон, обращаясь к Шерлоку. – Вы знали, кто убийца!
Он шагнул к карете. Ватсон сделал попытку преградить ему дорогу, но Холмс уже спрыгнул с подножки.
– Не стоит, друг мой! – остановил он доктора.
Теперь они стояли с констеблем вплотную. Атчесон откровенно разглядывал сыщика, пытаясь найти хотя бы намек на дор-орсейское происхождение. Тщетно.
– Как вы догадались? Почему вы не выдали себя? – без всякого возмущения спросил он.
– Себя? – удивленно переспросил Холмс. – О чем вы? Я не выдал Харта, не стану отрицать.
– Это правильный поступок! – очень медленно, взвешивая каждое слово, сказал Атчесон.
– Ну, благодарить за него мистеру Харту следует не меня, а доктора.
Констебль открыл рот.
– Доктора? – бессмысленно переспросил он. – Какого доктора?
– Я к вашим услугам! – поклонился Ватсон. – Холмс прав: вся вина на мне.
Шерлок Холмс развел руками, будто признавая поражение:
– Вы произнесли прекрасную речь, друг мой, пытаясь удержать меня от того, чтобы поделиться нашими выводами с Лестрейдом! И хотя это противоречит всем моим принципам, думаю, что я никогда не пожалею о своей лжи.
Том Атчесон перевел взгляд на Ватсона.
– Вы остановили мистера Холмса от того, чтобы открыть имя настоящего преступника? – недоверчиво переспросил он.
– Боюсь, что так. – Доктор сдержанно улыбнулся. – Надеюсь, вы не приговорите меня за это к смертной казни?
«К смертной казни!»
Констебль Атчесон словно прозрел. Румянец спал с его лица.
– Вы! – прошептал он, пятясь от доктора Ватсона. – ВЫ!
Все разрозненные факты в его голове стремительно заняли надлежащее место. Кто обитает на Бейкер-стрит, кроме Шерлока Холмса? Кто появился там около двух лет назад? Кто помогает Холмсу во всех расследованиях? Кто, наконец, подсказал великому сыщику не сообщать Лестрейду имя настоящего преступника?!
Факты сложились в целостную картину.
– Так это вы! – повторил ошеломленный Том Атчесон.
Доктор Ватсон не понял смысл его восклицания. Или сделал вид, что не понял.
– Я воззвал к милосердию, – серьезно сказал он. – Как врач я искренне убежден, что Роджер Харт сотворил доброе дело. От болезни Маргарет Кроули нет лекарств, и жить ей оставалось не больше года. Год жизни – это мало. Но год пыток – это очень много. Я не могу винить мистера Харта за то, что он поддался мольбам близкого ему человека. Сказать по правде, на его месте я поступил бы так же.
– И все это, констебль, он изложил мне, – вступил Холмс. – В такой пылкой манере, что я только диву давался.
Ватсон смущенно улыбнулся:
– Я знаю, друг мой, вы убеждены, что нет ничего выше справедливости. Я же уверен, что иногда справедливость должна уступать милосердию. Не нам судить Роджера Харта. Не человеческий суд, а божий ожидает его, и я убежден, что это правильно. Лестрейд сделал бы все, чтобы беднягу повесили!
– Именно поэтому, как вы и посоветовали, я солгал Лестрейду! – кивнул Шерлок Холмс. – Том, я знаю, вы славный юноша. Мне жаль, что вы случайно стали свидетелем этой тайны. Могу я просить вас не выдавать ее Лестрейду? Инспектор хороший человек, но в некоторых вопросах…
– Излишне консервативен, – пришел на помощь констебль Атчесон. – Мистер Холмс, мистер Ватсон, вам не о чем беспокоиться: я сохраню вашу тайну.
Он пристально взглянул на доктора. Но в карих глазах была полнейшая безмятежность.
«Все это время! – пораженно думал Атчесон. – Все это время он был рядом! Направлял Холмса! Подсказывал ему, как действовать! Вот он, мощнейший ум в действии: всегда быть в тени, на заднем плане, на третьих ролях! Никогда не привлекать к себе внимания! А мы, глупцы и слепцы, смотрели туда, где сияло пятно света, вместо того, чтобы искать фонарь. Кто появился из ниоткуда, объясняя свои раны войной? У кого нет ни единого родственника, способного подтвердить его личность? Доктор Ватсон, можете мне поверить: я не выдам ваш секрет. Пока вы храните для нас Шерлока Холмса, вы бесценны».
Доктор следом за сыщиком легко забрался в карету.
– Прощайте, Том! – крикнул он и помахал рукой.
– Прощайте, беглец с Дор-Орсея, – одними губами сказал Атчесон.
– Вам не показалось, что у юноши что-то странное творилось с лицом? – поинтересовался Шерлок Холмс, когда карета уже съехала с холма и тряслась по полю.
– Показалось, – невозмутимо кивнул доктор Ватсон. – Я объяснил это несварением желудка. После местной стряпни и неудивительно! Жду не дождусь, когда мы вернемся под крыло миссис Хадсон!
– Откровенно говоря, я тоже, – сознался Холмс.
* * *
В камине потрескивал огонь. Шерлок Холмс сидел в кресле, вытянув ноги, и отрешенно наблюдал за пляской алых искр на обугленных поленьях.
– Надеюсь, вы не простудились, мистер Холмс! – хлопотала миссис Хадсон. – Ох, эта поездка не пойдет на пользу ни вам, ни бедному доктору Ватсону.
Она налила чай. В комнате запахло свежо и ярко, будто внесли елку.
– Где вы берете травы для своих неповторимых настоев, миссис Хадсон? – спросил Холмс.
– У зеленщика в лавке. Там же, где и все…
– Но больше ни у кого я не пробовал такого великолепного чая, – рассеянно пробормотал сыщик.
– Все дело в пропорциях. – Старушка одним точным движением взболтала чайник и долила еще чуть-чуть в белоснежную фарфоровую чашку. К смолистым ароматам добавился слабый запах земляники.
– Готово, мистер Холмс. Надеюсь, вам придется по вкусу.
Сыщик протянул руку, отпил чуть-чуть. И, словно этот единственный глоток придал ему сил, поднялся. На его бледное лицо стремительно возвращались краски.
– Вот так, мистер Холмс, вот так! – ворковала домовладелица, кружась с чайником. – Теперь вы точно не заболеете!
