вздохнул, подскочив со спины. Его сомкнутые глаза широко распахнулись, явив продолговатый зрачок внутри золотого багрянца…
Солнце только начало свой путь по небосводу, поднявшись выше горизонта лишь на четыре пальца. Король Евразии. уже был в тронном зале. Ему невыносимо стало находиться в родном доме, где упругую кровать приходилось греть в одиночку. Где вскоре проснётся Алан, и вновь задастся вопросом о маме. Кир понимал, что это трусость – побег от проблем. Но сил у него, больше не было.
– Кир, простите за ранний визит, – молвил первый капитан, незамеченный королём. Тяжёлый взгляд вдовца не спугнул Фрая; он закрыл за собой дверь, и пояснил:– Я с докладом, и соболезнованиями…
– Спасибо…– проронил король, – О чём тут можно доложить? – его голос был сух и хладен.
– Экипажи первого и второго отрядов вернулись на посты. Полученное пророчество отдано в центр изучения, расшифрованную версию вам донесут.
Кир равнодушно покивал, глядя на стол перед собой.
– Мне правда жаль, что так вышло. Если бы не та авария…– решил оправдаться мальчишка.
– Нет смысла искать виновных, когда преступник очевиден, – заключил Кир. Фрая, а вернее кукольника, от этих слов передёрнуло. Даже голубизна его глаз почернела, а лицо стало таким жестоким и нелюдимым, что позавидовал бы сам Вэнтэр. – Это нэогары пленили человека, они посмели приблизиться к нашим границам! Но я это прекращу. Я заставлю их холодные головы забыть дорогу к нам, – фанатично завёлся король, тихим агрессивным голосом.
Фрай, скинув тяжбу стоять на краю разоблачения, мигом обмяк и чуть на пол не сел.
– Надеюсь, вы не станете глупить и развязывать войны?
– Н-е-е-е-т, – наслаждено ответил красноволосый победитель зла. – Я не глупее императора. Моим путём – станет сожжение моста единства. Я уничтожу песчаную грань между нашими мирами…
Глаза хозяина бархатного престола горели такой злобой, только при поединке с Вэнтэром. А кукольник так надолго забывал об улыбке, только в день гибели своего отца. Мальчишку впечатлили, и насторожили слова короля. Ему расклад не по душе пришёлся.
Кукольник, даже если отмести интересную внешность, вечную улыбку и забавную манеру речи, всё равно удивлял. Его главная сила, как и родитель прозвища, была способность единовременно находиться в нескольких местах. К примеру, он заседал и в тронном зале Евразии, и в тронном зале Империи, где его компанией, являлся император Кан.
– Ты задумал сменить Евразийского короля? – с тенью насмешки, переспросил нэогар.
– А почему бы и нет? К тому же, в свете последних событий, это станет моей главной целью…
Мечтательную пресыщенность интригана побеспокоил Сталис, пробравшись в тронный зал.
– Вы оба здесь? Значит, вернулись из Пантеона… что выяснили? – полюбопытствовал заместитель.
– Император вернётся в наш мир, – объявил Кан, чем вызвал у нэогара гримасу недоверия.
– Да чтобы Суракс, одобрил прошение Вэнтэра вернуться в Материальный мир, да никогда! – уверенно заявил Сталис. – Я знаю только одно существо, самовлюблённей Вэнтэра, и это бог Ментального мира. С чего ему лишаться такой подстилки под свой трон?
– А это нам ты должен рассказать, – усмехнулся кукольник. – Ты имел с ним дело чуть больше двухсот лет. Да и при жизни, уверен, что-то узнавал. Колись, какова цена пророчества?
– Обычно, это клятва о службе на определённое количество времени, – набравшись учтивости, ответил Сталис любопытному подростку.
– Десять поколений, это ж около двухсот пятидесяти лет, если наследники Кира будут рожать в двадцать пять, – кивая, ухмыльнулся кукловод. – Вот это Вэн прогнулся…
– Но если речь идёт о воскрешении – крайне редкой форме договорённости, вряд ли Суракс ограничился только сроком службы. Наверняка, Вэнтэр пообещал ему солидную жертву, в виде новых душ, – отвращено предположил бывший король.
– Двести пятьдесят лет, – снова проронил кукольник, ухмыляясь задумчивей.
– Это хоть что-то. Если Сталис прав, даже это – чудо, – напомнил Кан.
– Я понимаю, но это вот совсем не по плану, – прищурил мальчишка глаза. – Я думал, ну лет сто, а тут на тебе, в два раза больше. Это многое отягощает…– растянул он с теневой улыбкой.
– Да уж, больше тридцати двух лет, что ты пожил изгоем, – ляпнул заместитель.
– Я-то могу и тысячу прождать, не заржавею. А вот вы, – вернулся кукольник в настрой ехиды, – вы-то помереть успеете… Я сам Империю не потяну. Моё положение слишком удачно, чтобы позволить какой-то смерти отнять всех соратников, – решительно улыбаясь, кукольник покинул тронный зал.
– Интересно, что его «котёл» уже «сварил»? – обернулся Сталис к Кану. Император – пожал плечами.
Потрясение в когорте «Реокрацу», осталось неприятным осадком в сердцах каждого добровольца, вступившего в ряды семьи оборонителей. Не только третий, но и любой другой отряд с сожалением отнёсся к трагичной новости. Гибель половины развед. отряда могла, как задать настрой проигрыша, так и разжечь стремление никогда больше не переживать подобных дней. Самоотверженные, храбрые солдаты – выбрали путь усердства. Их самоотдачу, рвение к успеху, выразил в первую очередь седьмой отряд. Под личным руководством бородатого капитана, вооружённые словарями и древними текстами, что оставил Джаин, сотрудники «Реокрацу» перевели пророчество, добытое ценой жизни Лиры. Капитан, в чьи руки вверили информационную плиту – при первой же возможности доложил королю. Не было на лице Кира насмешливее недоумения, чем после услышанных пророческих слов.
– Мой одиннадцатый внук, познает гнев императора? Вы сами слышите, этот абсурд?
– Это сказано словами рамы. Мы – лишь перевели…– понимал капитан, реакцию короля.
– Император был сильным, удивительным человеком. Но воскресать – нонсенс даже для него. Вы нигде не ошиблись? – придавил сомнениями Кир.
– Я обучался письменами, расшифрованными самим Джаином. Помимо бесценного опыта, я получил знания о тесном взаимоотношении нэогаров с Ментальным миром – измерением умерших. Я перевёл надпись на красивой раме, и ничего не могу утверждать. Но когда осторожность, была лишней?
– Хочешь сказать, вероятность возвращения императора, существует? – озадачился король.
– Вероятность всегда существует. И лучше, пусть остаётся вероятностью, – учтиво подметил капитан.
На выкрашенную в красный голову короля, свалилась ещё одна проблема, ещё один повод от переживаний не спать по ночам. Ещё одна причина добиться отделения от Империи. В его душе возрос новый столп, опиравший рвение несгибаемо стоять до конца. Но он пошатнулся, когда дверь в зал пропустила шестую в «Реокрацу». Киру известны были их тесные отношения с Лирой; подруга погибшей жены, была как осколок трагедии в глазу.
– Простите, я помешала, – усомнилась она в совей своевременности.
– Нет, я уже закончил доклад, – покрепче сжав руки за спиной, ответил седьмой. – Оставлю вас, – добавил он, направившись к двери.
– Надеюсь, хоть у вас нет плохих новостей? – вопросил король, оставшись наедине с капитаном.
– Я не знаю… я здесь не по работе. Мои новости связаны с плохим, но наверняка несут в себе хорошее, – подступив к столу у трона, молвила она. Её рука приподняла бумажный конверт, что она протянула Киру. Взяв кремовую обёртку письма, паренёк увидел след от поцелуя, оставленный на стыке смыкавшихся граней. Помаду на бумаге, он мигом узнал; именно этим розовым оттенком чаще всего пользовалась погибшая третья по силе.
– Лира просила отдать вам это, ещё
