Я отошел от силового поля и сел на койку, прислонившись спиной к стене. Положил руки на колени. Бездумно посмотрел на них. Голова была пуста. На ум не приходило ни единой мысли, ни единой догадки, которые могли бы дать намек на то, почему со мной обращаются как с преступником.
Ждать пришлось не очень долго. Через несколько минут дверь в коридоре открылась. Краем глаза я заметил, как вошел человек и направился к тюремной камере. Я не смотрел на него. Только когда он подошел к силовому полю и остановился, я поднял голову.
Это была женщина. Строгий темный костюм, собранные в тугой пучок на затылке волосы. Я узнал ее с первого взгляда. И сердце на секунду замерло, а затем учащенно забилось. Я ожидал увидеть кого угодно, но только не ее. Мое изумление явно не ускользнуло от внимания женщины, но она ничего не сказала. Ее полные губы остались плотно сжатыми, глаза не изменили своего надменно-холодного выражения. Да, она ничуть не изменилась и была все так же спокойна и безразлична, как и всегда. И терпеливо ждала, пока я оправлюсь от удивления.
Стоявшей с другой стороны силового поля женщиной была личная секретарша Михаила Керенского Татьяна Вэй.
Я поднялся на ноги и подошел к силовому полю. Женщина окинула меня холодным взглядом. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Я терпеливо ждал, что Татьяна Вэй наконец заговорит и объяснит мне, что происходит. Но она молчал, очевидно, предоставляя мне возможность первому начать разговор.
— Почему меня держат здесь? — сразу взял быка за рога я.
— Дмитрий Громов, тебя арестовали как опасного преступника, — ледяным голосом произнесла Татьяна Вэй.
— Для меня это новость, — сказал я. — Можно спросить, а в чем меня собственно обвиняют?
Татьяна Вэй подняла левую руку и быстро взглянула на браслет КПК.
— Времени у нас не очень много, — сказала она, — так что постараюсь объяснить все покороче.
Я промолчал. Татьяна Вэй посмотрела на меня бесстрастным взором и заговорила.
— Директоры «Эко» были вынуждены замять ваше с Китсоном вторжение в их комплекс. Иначе им бы пришлось отвечать за то, что люди Микки Ригана похитили нашу сотрудницу и причинили вред нескольким случайным свидетелям. Однако то, что вы натворили в последующие дни безнаказанным остаться не может. Во-первых, из-за ваших чересчур агрессивных действий на планете Соламар-1 жители этой планеты учинили бунт. Если можно так выразиться. Они нападают на заводы и фабрики, принадлежащие гражданам «Балморы». Помимо этого, преступные группировки, которые до этого старались не ссориться без достаточно веских на то причин, теперь воюют друг с другом. Жители Соламара-1 люди нервные и злые. Нужна была лишь небольшая искорка, чтобы зажечь в них огонь ненависти и злобы. Ваши с Китсоном действия и создали эту искорку.
Я хотел в свое оправдание сказать, что беспорядки на Соламаре-1 начались после того, как люди Ригана стали охотиться за нами. Но едва открыл рот, как Татьяна Вэй мотнула головой и холодно сказала:
— Дай мне закончить.
Я плотно сжал губы.
— А во-вторых, — спокойно продолжила Татьяна Вэй, — то, что вы учинили на «Балморе» это гораздо хуже бунтов на Соламаре-1. В отличие от жителей этой планеты, граждане «Балморы» люди невероятно богатые и, следовательно, важные и влиятельные. На станции погибло несколько сотрудников безопасности и мирных жителей. Кроме того, был нанесен значительный ущерб различному имуществу. Так что граждане «Балморы» полны решимости покарать тех, кто повинен в этой трагедии. Несколько дней назад наиболее авторитетные и уважаемые в Федерации граждане «Балморы» обратились к властям с требованием найти и наказать повинных. Представители властей уже провели расследование и выяснили, что в случившейся трагедии виноваты трое людей — начальник одного из отделов «Эко» Микки Риган и двое бывших сотрудников корпорации «Континентал» Алекс Китсон и Дмитрий Громов.
Татьяна Вэй замолчала, давая мне возможность задать интересующие меня вопросы.
— Бывших? — только и спросил я.
— Да. Михаил Керенский недавно исключил тебя из списка сотрудников «Континентала».
— Ясно, — сказал я, стараясь ничем не выдать своих эмоций. — Продолжайте.
— Что произошло дальше, нам точно неизвестно. Возможно, представители властей сразу поставили совет директоров «Эко» в известность о том, что натворил один из их подчиненных. Но Керенский придерживается мнения, что совет директоров узнал, что произошло на «Балморе» еще до того, как власти открыли официальное расследование. Поэтому у совета «Эко» было вполне достаточно времени.
Татьяна Вэй снова замолчала, будто считала, что я сам пойму на что она намекает. Но я не понял.
— Достаточно для чего?
В глазах Татьяны Вэй было все то же холодное и безразличное выражение.
— Для того, чтобы защитить репутацию своей корпорации. Если бы распространился слух, что в «Эко» работал мерзкий человек, который ради своих интересов губил других людей, репутация этой корпорация была бы подпорчена. Совет директоров не мог этого допустить. Поэтому принял необходимые меры. Как ты и сам знаешь, согласно общепринятым правилам все документы сотрудников хранятся в базе данных корпорации, на которую он работает. Микки Риган конечно же не был исключением. Все его удостоверения личности, различные лицензии и все остальные документы находились в «Эко». Так вот, совет директоров полностью стер все документы, принадлежавшие Микки Ригану. Кроме того, были удалены все записи о том, что человек с таким именем когда-то у них работал. Отдел, который раньше возглавлял Микки Риган, теперь уже подчиняется другому человеку. Причем согласно документам этот человек уже давно числится начальником отдела. Словом, подкопаться не к чему. Официально Микки Ригана уже не существует и на «Эко» он никогда не работал.
— Однако физически Риган никуда не делся, — вставил я.
— Разумеется, — сказала Татьяна Вэй. — В идеале было бы не просто стереть все документы Ригана, но и физически устранить его. Сначала совет директоров планировал послать на поиски Ригана наемных убийц. Вот только не было никаких гарантий, что они добрались до Ригана прежде чем на него вышли бы правительственные ищейки. По документам Ригана конечно уже не существует, однако если бы ищейки нашли его и просканировали мозг, сразу бы выяснилось, что он работал на «Эко». Тогда стало бы ясно, что совет директоров удалил документы Ригана — что, ясное дело, не законно — и в результате для «Эко» все закончилось бы вдвойне хуже. Поэтому совет директоров решил назначить Ригану встречу в определенном месте. Он прибыл бы туда и угодил бы в ловушку. Но не вышло. Либо Риган сам почуял неладное, либо кто-то из дружков, все еще работающих в «Эко», предупредил его, в общем он узнал, что от него решили избавиться и не явился на встречу. Риган пустился в бега. Совет не знал, где его искать, а время работало против них. Так что им не оставалось ничего, кроме как сотрудничать с Риганом. Они обо всем ему рассказали, предупредили, что его усердно разыскивают правительственные ищейки и настойчиво посоветовали где-нибудь затаиться. Именно по этой причине Риган и находился в звездной системе FX-145.
