смысла брать то, за что не заплатят.
— Тут я с тобой согласен, товар специфичный и в реалиях Улья почти бесполезный, но вот, видишь сам, мне понадобилась, сколько просишь за неё?
— Даже не проверишь? — удивился продавец.
— А какой в этом смысл? Был бы у тебя выбор, я бы все попробовал и выбрал, а когда она одна, в этом нет никакого смысла, тем более что стронги сказали — это лучшее из того, что есть.
— С твоей логикой не поспоришь, прошу я за нее полторы сотни гороха, уж больно далеко за ними лазить приходится…
— Ну, ты и барыга, — возразил я, заговорщицки подмигнув продавцу, — видимо, ядерная ракета обошлась бы дешевле?
— Не знаю, нет в наличии, — поддержал он, забирая протянутую ему карту.
Поскольку я уже точно решился на авантюрный поход за скреббером, заодно еще докупил армейских фильтров для воды и десяток сухих пайков для офицерского состава, этого вполне должно хватить, пока я не достигну кластеров, где с продуктами вопросов не возникнет. Забросив все приобретённое, кроме трубы, в дом, я накинул разгрузку, не забыв прихватить автомат, и покинул стаб, так как в этой скученной деревне не было никакой возможности проверить подзорную трубу.
Первое испытание я провел уже сразу по выходу, заметив вдали приближавшуюся патрульную команду, удалось разглядеть даже лица водителей, несмотря на мешавшие блики от солнца, но расстояние было не очень большим, полкилометра на глаз, не более, а мне нужно что-то посерьезней. Покинув кусок асфальтированной дороги, что вела прямиком к стабу, я пересек небольшой пролесок и вышел на автомагистраль, она сюда прилетала вместе с городским кластером и двухуровневой транспортной развязкой, к которой я и направился. Забравшись на самый верх, я принялся сначала разглядывать останки города на самом кластере, а чуть погодя и саму дорогу в обоих направлениях.
Труба не подвела, город от развязки находился чуть дальше, чем километр, я это точно знал, поскольку это излюбленное место для пристрелки снайперских винтовок и тренировки на пустошах, коих в этих местах достаточно. Глядя в монокуляр, я мог спокойно прочитать номера машин, припаркованных возле девятиэтажной жилой коробки. А при рассматривании дороги предположил, что скреббера с габаритами, указанными Алым, в эту трубу я смогу разглядывать и с пяти километров, так что можно рассчитывать на сносную детализацию в районе двух, может, трех километров. Проблема не в самом увеличении, а в теплом воздухе, колыхание которого на таком расстоянии просто размазывает изображение и, кроме его смутных очертаний, чего-то более дельного разглядеть не выходит.
Вернувшись, я занес трубу домой, там же скинул все, что не нужно при перемещениях в стабе, не забыв прихватить десять красных ранее отобранных жемчужин и одну белую. С наскоку к Шутеру я не попал, тот был занят и, как у него принято, без лишних церемоний сообщил мне об этом, отправив посозерцать окрестности на часик или полтора. По моему возвращению он, как всегда, пригласил меня внутрь и снова выслушал мои логические домыслы о причинах того, что я хочу проглотить сразу кучу жемчуга.
— Я почти не сомневаюсь, что твой замысел удастся, если ты, конечно, еще до белой ласты не склеишь, — выдал Шутер, сделав очередную пометку в своём талмуде, — но я бы поглядел на это.
— Чего я должен склеить? — переспросил я, не поняв выражения.
— Тапки в воду, двинешь копыта, склеишь ласты, чего непонятного, сдохнешь…
— В первый раз слышал такое выражение, ну так что, начнём? — спросил я, выкладывая на стол бутылку лимонада и пакетик с жемчугом.
— Только смотри, все равно гарантии того, что ты получишь новый дар, нет, а вот схлопотать себе пару-тройку нехороших последствий ты можешь.
— Слушай, Шутер, если ты хочешь меня запугать, то мне и без тебя страшно, если хочешь отговорить, то прекращай, с тобой или без тебя я это сделаю, но в твоём присутствии, мне кажется, что шансов на благополучный исход больше.
— Как знаешь, давай начинай, а я понаблюдаю, — сказал он, как обычно, заходя мне за спину.
Обычно жемчуг я запиваю живцом, да собственно, большинство делает именно так, но сейчас при таком количестве я явно превышу его дозу и поэтому решил использовать простой лимонад, прикупив, пока шатался по центру, бутылку с ним. Первая ушедшая в желудок дала уже привычный залп легкого потепления, вторая же ощущалась значительно ярче, а третья по ощущениям приравнивалась к хорошему чилийскому перцу, да и Шутер заметил что-то необычное, выдав всего одно слово «началось».
После пятой я начал чувствовать ужасную потливость и озноб, Шутер, по всей видимости, снимал боль. Но все равно каждая следующаяраскалённой иглой пронзала мой желудок, а при последних двух красных, я сворачивался в комок на несколько секунд, но, не обращая на протесты знахаря, тянулся к следующей, пока не осознал, что все красные закончились. Белую я проглотил с трудом, сначала неловко пытался взять пальцами из-за ужасного тремора. Потом, закинув в рот, не мог запить по той же причине, а затем я просто выключился от того, что кто-то вместо желанной белой жемчужины засунул мне в рот противотанковую мину, которая, удачно опустившись в желудок, сдетонировала в нем.
Первое пришедшее ко мне ощущение было довольно странным, я не чувствовал боли, а вообще плохо чувствовал своё тело, лишь понимая, что лежу на чем-то мягком, но четко знал, что я хочу есть, нет, не есть, я хочу жрать. Едва разлепив слипшиеся глаза, я увидел деревянный потолок с единственной лампочкой на нем, и та, по-моему, горела в половину накала. Мои попытки осмотреться повнимательнее прервал голос.
— Очухался, смертничек?
— Не уверен, — ответил я голосом, который самого напугал. — Шутер, ты?
— Нет, апостол Павел, — ехидным голосом ответил Шутер.
— Слышь, апостол, тогда меня покорми хорошо и можно в ад сразу, я как-никак атеист.
— Поздно метаться, ты уже в нем, жратву уже заказал с «Тихой гавани», еще когда понял, что ты очнешься скоро, но сюда тащить не буду, вставай и ползи наверх, скоро принесут.
— Шутер, я тебе говорил, что ты садист?
— Не раз, но здесь ты жрать не будешь, так что вставай и ползи, — уже поднимаясь по лестнице, сказал Шутер и скрылся в люке.
Прежде чем встать, я решил полежать еще несколько минут и прикрыл глаза, как вдруг услышал странные звуки перестрелки, смешивающейся с нереальными воплями, доносившимися из люка. Прислушавшись, я понял, что знахарь рубится в очередную игрушку, расчленяя и расстреливая каких-то невидимых противников, но вскоре звук прервался, а еще через минуту, Шутер крикнул в люк «кушать подано, извольте
