— Тебя радио не отвлекает?
— Нет, босс, наоборот — развлекает.
— Прекрати так меня звать! Что за пошлое словечко?
— Ну, ты же босс…
Старший по охране областного госпиталя недовольно фыркнул и направился к лифту.
Упитанный Лёня, дежуривший у входа, вернулся было к прослушиванию новостей. Но тут к дверям, что вели на улицу, подошла молоденькая стройная медсестра. Лёня давно положил на нее глаз. Мужчина встал из-за стола и подступил к ней — несколько неловко, учитывая его габариты.
— Привет, Настя.
— Легчилов, мне некогда.
— Да не, я не к тому… Короче, чё с той дамочкой? — Видя непонимание на лице Насти, Лёня пояснил: — Ну, с той, которую привезли пару часов назад. Беременный снорк.
— Во-первых, не твоё это дело — врачебная тайна всё-таки… — грозно начала Настя.
— Да ла-адно тебе… Не выпендривайся. Первый день, что ли, знакомы? А потом, какая, к ядрене фене, тайна? Ты ничего не путаешь?
— Ну, хорошо, Легчилов. Если я тебе расскажу, ты от меня отстанешь и дашь спокойно поесть?
— Обещаю.
Настя вздохнула.
— Тогда слушай, только внимательно. Эта деваха отнюдь не снорк…
— Не понял. Ты ничего не путаешь? Я ведь сам видел: вся в шерсти, когти как гвоздищи…
— Ты меня перебивать будешь? Не снорк, говорят тебе. Процесс пошёл в обратную. Шерсть выпадает, и, похоже, уже давно. Когти отвалились, когда её на операционный стол клали…
— Кесарево?
— Кесарево.
— Всё нормально прошло?
— Как ты за неё волнуешься, — иронически произнесла Настя.
Лёня подколки не заметил.
— Да я не волнуюсь. Просто скучно здесь… одному…
— Ах, ты, бедняжка… Да, всё прошло нормально. Поправится твоя дамочка…
— Не моя она! — возмутился Лёня.
Пропустив это замечание мимо ушей, Настя продолжила рассказ — кажется, диалог с сослуживцем ее таки заинтересовал.
— Этой крале повезло, что в снорка превратилась. Они, знаешь, какие живучие. Вообще много в её жизни везения: сначала Разлом прекратил Волны испускать (как раз вовремя), затем еда нашлась… Ну, что ты на меня смотришь удивлённым сусликом? Жила она — а вернее, существовала — на отшибе, в заброшенной лаборатории. Там холодильники и склад ломились от жрачки… Хотя, подозреваю, питалась она не только консервами… А самое главное, спецназ, когда прочёсывали район — глухой, надо сказать, райончик… так вот, спецназовцы нашли в покинутой лаборатории эту бабу. Беременной, на девятом месяце. От запасов провизии к тому времени мало что осталось. Если б не случайность… точнее даже, вереница случайностей, не видать ей света белого. Отдала бы богу душу: или от родов, или от голода. Видимо, ангел-хранитель её постарался… А ещё я слышала, — шёпотом добавила Настя, — что изголодавшиеся снорки детишек своих…
Лёня поднял руку в предупреждающем жесте.
— По-моему, пора тебе остановиться.
Настя спохватилась.
— И правда. Заговорил ты меня…
— А с ребёнком-то что?
— Да здоровый ребёнок. Крупный, горластый. Только странный немного: густой пух на ручках с ножками и зрачки вертикальные, точно у зверя какого… Ладно, побежала я: может, успею-таки перекусить до конца перерыва.
— Ага, пока.
Лёня покачал головой, дескать, чего только не бывает на свете. Жизнь — штука сложная и непонятная. Интересная. Но больно запутанная…
Он вернулся на рабочее место, поудобнее устроился в вертящемся кресле.
Не так давно, когда волновая активность уже прекратилась, Украинское Содружество возобновило продвижение спорта в массы. Впервые после Катаклизма. Безусловно, прежних масштабов спортивное движение пока не достигло, однако развивалось оно активно. В столице, Киеве, проводились первые футбольные матчи. На итог одного из них Лёня поставил немалую сумму: заключил с шефом пари на победителя. Как раз сейчас по радио должны были объявить результат игры…
Чтобы не упустить ни слова, охранник потянулся к ручке настройки, увеличил громкость. И, откинувшись на спинку кресла, стал расслабленно слушать знакомый, неторопливый голос диктора.
(Март, апрель 2013 года)
