Понимая, что у него нет больше времени на раздумья, еще минута и его товарищей немцы расстреляют из пулемета. Тогда Васька обеим руками крепко ухватился за голень ноги рулевого мотоцикла, со всей своей силой рванул его на себя. От полной неожиданности, с коротким вскриком испуга тот вылетел из седла своего мотоцикла. Получилось так, как Васька запланировал, этот немец-рулевой свалился к нему в кювет. Он все еще находился в ступоре, испуганными глазами уставившись в лицо Васьки. Этот его страх выбил из немца способность сопротивляться, хотя по телосложению он был матерее, сильней своего противника! Васька коротко размахнулся, своим кулаком он ударил немца в висок. Тот моментально обмяк, голова обвисла, от этого сильного удара кулаком он потерял сознание, так и не успев оказать сопротивления. Васька, понимая, что у него попросту нет времени на продолжение схватки с этим немцем, выхватил из его ножен, болтавшихся на поясном ремне, ножевой штык, несколько раз им ударил его в грудь, погружая ножевой штык в немецкую плоть по самую рукоятку!
Затем не теряя времени, Васька схватил тульскую двустволку, одним скачком выскочил из кювета на проезжую часть шоссе. Из обоих стволов двустволки дуплетом он из нее выстрелил в немецкого пулеметчика, уже щекой прильнувшего к прикладу пулемета. Как оказалась, двустволка Полины была заряжена патронами с дробью для охоты на мелкую дичь.
Двойной выстрел был произведен с близкого расстояния, дробь кучно поразила немца, попав ему в лицо. Пулеметчик громко вскрикнул, обеими руками схватился за него, пальцы его рук тут же окрасились в красный цвет, между ними начала просачиваться его кровь. Васька все же успел заметить, что охотничья дробь лицо немца превратила в подобие мясной фарш, не оставила на нем ни одного живого места. Видимо, боль в области лица оказалась настолько сильной, нестерпимой, что сердце этого немецкого пулеметчика ее не выдержало, оно остановилось, перестало биться. Таким образом, этот немецкий пулеметчик скончался от болевого шока, когда все его лицо превратилось в кровоточащую рану!
В этот момент молодой немец-стрелок крупной рысью успел отбежать шагов на двадцать от мотоцикла. Этот молодой парень, забыв о карабине, болтавшегося за его спиной, почему-то решил свою жизнь спасать бегством. Он бежал по шоссе, не сворачивая, время от времени совершая длинные прыжки? Васька достал свой «Вальтер», прицелился и дважды нажал курок пистолета. Стрелок как-то странно споткнулся, всем телом развернулся в сторону Васьки. Затем сделал движение плечом, словно собирался карабин сбросить с плеча, всем телом вперед рухнул лицом вниз на грязное шоссе.
Васька почему-то был совершенно уверен в том, что этот немец убит, он даже не стал к нему подходить, проверять его пульса. Он развернулся в сторону леса, в котором по его приказу должны были остановиться на привал призывники его группы. В той стороне он увидел примечательную картину, шесть парней его группы, опустив головы чуть ли не до самой земли, брели по заснеженной тропинки через вспаханное поле к шоссе. Они шли вереницей, подняв руки над головами. Васька вдруг почувствовал боль в сердце, он себе представил, что сейчас могли чувствовать его ребята?! Обезоруженные, брошенные им на произвол судьбы, они шли сдаваться немцам в плен!
— Эй, товарищи призывники, идите сюда! Вам больше некому сдаваться в плен! Я всем приказываю, опустить руки! Бегом, все быстро ко мне! — Васька скомандовал громким, спокойным голосом.
Ошеломленные прозвучавшей командой, ребята удивленно остановились, опустили руки, подняли головы. В течение, пожалуй, минуты они с величайшим удивлением разглядывали своего сержанта, в настоявший момент стоявшего рядом с немецким мотоциклом.
— Ребята, почему остановились? Берите ноги в руки, бегом быстро ко мне! — Васька снова повторил свою команду.
В тот момент Васька хорошо понимал, что они должны, как можно быстрей покинуть это место! В их распоряжении было очень мало времени, минут пять-семь на то, чтобы собрать оружие, бежать отсюда, куда глаза глядят. Со своим горе-воинами, шестью призывниками ему не справиться с четырнадцатью опытными немецкими разведчиками! Услышав ружейные и пистолетные выстрелы, они, наверняка, вернутся! Немецкая разведка вряд ли сможет продолжать выполнять боевую задачу, не выяснив, что же произошло за их спиной, почему вовремя не вернулись отставшие разведчики?!
Васька подошел к коляске мотоцикла. Труп умершего пулеметчика он оторвал от приклада пулемета, осторожно опрокинул его на спинку сидения коляски. Сам же попытался снять МГ 13 с вертлюги, с колясочной турели. Видимо, он слишком уж спешил, из-за этой спешки ему не удалось расстегнуть замок вертлюги, снять пулемет с турели коляски. Чертыхаясь, Васька понял, что он понапрасну теряет время, он прекратил возиться с пулеметом и, поднял голову, осмотрелся вокруг себя. Ребята были уже всего лишь в нескольких шагах от шоссе, тогда он громким сержантским голосом им приказал:
— Семен и Илья, не теряя времени у убитого немецкого солдата, сейчас лежащего в дорожном кювете, заберите карабин с подсумками для патронов. С его пояса снимите ремень со всем, что на нем закреплено. Тело убитого обыщите, заберите все найденные вами документы, письма!
— Мы вряд ли сможем это сделать, товарищ сержант! — Каким-то испуганным голосом в ответ ему простонал Илья.
Васька застыл на месте, до глубины души пораженный только что прозвучавшим отказом с уст красноармейца. Но вовремя вспомнил о том, что его необученные, не принявших красноармейской присяги призывники еще не стали красноармейцами. Поэтому он не в праве требовать от них беспрекословного выполнение его приказов. Он тяжело выдохнул, а затем нормальным, человеческим голосом попросил:
— В этом случае вам обоим, парни, придется заняться тем, чтобы этот пулемет снять с колясочной турели. Я же сам осмотром трупов немцев! Остальные четверо не стойте без дела, займитесь сбором оружия, помогайте мне и своим товарищам. Только постарайтесь работать быстро, без ненужного столпотворения в одном месте. Поверьте мне, что нам в будущей армейской жизни все пригодится, так что постарайтесь, ребята!
Немного подождав, чтобы посмотреть, как ребята занимаются порученным делом, одним прыжком Васька снова скатился в придорожный кювет. Там он быстрыми движениями рук стянул с плеча мертвого немца карабин, нагрудные подсумки с патронами, расстегнул и снял поясной ремень с пистолетной кобурой, с пустыми ножнами, штык все еще торчал из груди немца. Во внутренних карманах шинели, плаща-пелерины он нашел солдатскую книжку, небольшую кипу писем из дома. Все собранные вещи он побросал в снятый с плеч убитого солдатский плащ-пелерину, связал его в тюк. С этим тюком в одной руке, с карабином в другой он вылез на шоссе.
Там Васька, расслышав рокот двигателей приближающихся мотоциклов, вдруг понял, что они все-таки опоздали, вовремя не успеют покинуть это место!
— Парни, кто из вас умеет стрелять из карабина или из винтовки? — Не теряя времени, Васька поинтересовался у ребят.
— Мы все умеем стрелять из охотничьих ружей, товарищ командир! — Вперед выступил его тезка Василий Семенов. — Но еще во время учебы в школе я стал «Ворошиловским стрелком»[6]! Имею соответствующую грамоту и значок! Правда, они у меня остались дома, в селе Подкаменки. Уходя в армию, я подумал, что эти бумаги мне в армии не пригодятся!
— На, возьми вот этот карабин, вот к нему патроны! — И Васька в руки этого паренька сунул немецкий карабин «Маузер 98к», подсумки с патронами. — Даю тебе две минуты на ознакомление с этим карабином. Но прежде забирайся в кювет, из которого я только что выбрался. Там замаскируйся. Прицельный огонь по немцам будешь откроешь только после того, как я из пулемета открою огонь по немцам! А вы, деревенская шпана, спрячьтесь где-нибудь за нашими спинами. Я специально прослежу за тем, чтобы вы немцам больше в плен не сдавались!
3
В самую последнюю минуту к обоим Василиям присоединился призывник Афанасий Носов. Пока сержант разговаривал с Васькой Семеновым, он из кобуры, висевшей на поясе убитого пулеметчика, вытащил револьвер «Наган» вместе с кисетом запасных к нему патронов. Сейчас Ваське было уже некогда проводить воспитательную работу, объяснять призывнику, что в армии все дела исполняются только по приказу более старшего по званию командира, что в ней нет места чьему-либо самовольству. Поэтому призывник Носов не имел права самовольно обыскивать труп немецкого пулеметчика! Тем более, присваивать себе обнаруженное оружие?!
Как сержант, как командир группы этих молодых балбесов, Васька на время как бы забыл об этом неуставном инциденте, он только утвердительно кивнул головой, приказал Афанасию, одновременно поясняя:
