возможно снова встретитесь с гербом Голицыных. Не вздумай ничего там натворить!
Услышав об этом роде, я машинально сжал руку, отчего Милана пискнула. Опомнившись, я тут же отпустил её, но мой гнев никуда не ушел. Стоило ему упомянуть эту фамилию, как у меня тут же возникли все необходимые ассоциации, чтобы возненавидеть это слово, эту фамилию и весь их род в целом…
Я хрустнул пальцем, на котором находился мой перстень и про себя проговорил:
— «Ну вот завтра и увидим…»
Когда Белов ушел, мы снова остались наедине с Миланой. Я продолжал на неё пялится, а она отводить взгляд.
— Ну что? Чего ты так смотришь на мои волосы? — произнесла девушка.
— Да ничего. Тебе и так хорошо — спокойно ответил я.
— Я не жду от тебя комплиментов. Можешь не стараться! Для меня важна лишь работа и ничего более!
— Да понял я, понял. Не кипятись ты так. Слушай, я на самом деле хотел уточнить один вопрос. Ты случаем не надумала ли отчисляться из нашего университета? А то знаешь ли, до меня тут слух один дошел… и мне это очень не понравилось.
Она впервые подняла глаза и посмотрела на меня, а после, не скрывая своего удивления ответила:
— Ты больной? Я вообще-то выпускница! Какое ещё отчисление? Я так долго к этому шла, поэтому даже и не думала о подобном. Так что и не надейся, дурак! А всяким слухам лучше не стоит верить, это тебе на будущее.
— «Хм. Вот значит как? Ну будем надеяться, что всё именно так, как ты говоришь, хотя, я в этом сомневаюсь. Но в любом случае, я рад, что Милана, хотя бы немного отошла от всего этого… Блин, наверное, надо было и у Юрия спросить, как он? Хотя он по всей видимости более крепкий парень чем кажется на первый взгляд. Ну так-то номер три в университете не просо так дается, так что ничего удивительного…».
Ещё немного помучив девушку различными дотошными вопросами, я её отпустил и отправился к себе в расположение. Сашка остался дожидаться меня за ближайшим углом. Он видимо понял, что я хочу наедине поговорить с Миланой, а потом мы вместе отправились в казарму. Первые минут пять-десять мы шли в полной тишине, а потом он заговорил:
— Что ты думаешь по всему этому?
— Что ты имеешь ввиду? — уточнил я у своего друга, — о чём именно ты говоришь?
— Всё что сейчас происходит — остановившись, произнес он — вся это гребанная ситуация с иномирцами и, в частности, с Голицыными. Я слышал, что сказал Белов. Завтра мы снова с ними можем встретится, а значит, очевидно, они опять что-то затеяли… Меня порядком уже бесит всё это…
Я тоже остановился и посмотрел на Сашку, пока он продолжал говорить.
— Конечно, я понимаю, что наш мир очень сильно зависит от них, вернее от того, как мы с ними будем взаимодействовать. Ведь если бы началась условная война, неизвестно кто бы в ней победил, если бы победившие вообще были бы… Но и оставлять всё вот так, неправильно. Мы вечно им потакаем, постоянно пытаемся угодить лишь бы добиться их лояльности.
— «Вот же накипело у него» — подумал я про себя — «Хотя я прекрасно его понимаю. Кто, как не я? Но сейчас… я не могу так сильно рисковать и впутывать во всё это своего друга»
— Я тебя прекрасно понимаю, но… мы не можем ослушаться прямого приказа. Да и что мы можем поделать? — обратился я к нему — может быть, когда-нибудь в будущем что-то и изменится, но не сейчас…
Мой тезка устало вздохнул и развернувшись, отправился дальше.
— «Да, Сашка, поверь, я прекрасно тебя понимаю. Меня тоже это всё неимоверно бесит…»
Вернувшись в казарму и решив все свои дела, мы легли спать. Завтра будет новый день, новое задание, и именно завтра многое решится.
Я уснул не сразу, а всё из-за мыслей в моей голове, но зато, как мне показалось, спал очень крепко. На утро, нас всех собрали сразу же после завтрака и начали инструктировать. Но это делал не Белов. Объяснявшего нам задание сотрудника, лично я видел впервые.
— «Теперь понятно, почему Андрей Алексеевич ещё вчера решил собрать нас» — подумал я — «Наверное у него возникли дела сегодня и он не смог нас проинструктировать, а может быть и вовсе его попросили отойти в сторонку, так как он ясно дал понять, что против того, чтобы нас снова посылали на задание. Но видимо не все разделяли его мнение. И я догадывался кто именно мог быть с ним не согласен…»
В итоге наше очередное задание снова заключалось в слежке. Но как нам сказали, от представителя иного мира на самом деле не было никаких подозрительных действий, и вся эта операция предназначалась лишь для подстраховки. Так сказать, на всякий случай убедиться, что всё в порядке. В общем, задание ожидалось наипростейшее. Нам специально выбрали подобное просто для тренировки и наработки опыта командной работы.
Поднявшись на поверхность, нас снова ждал специальный транспорт, который доставил всю группу до центра столицы. Во время поездки никто не разговаривал, но легкую нервозность проявляли практически все. Разве что, в очередной раз, лишь Юрий выглядел наиболее спокойно и собрано. Хотя по Милане, также было крайне сложно определить её эмоции… Она изменилась, стала ещё более холодной…
Высадившись, мы приняли необходимое построение и приступили к выслеживанию цели. На этот раз от нас не требовалось идти по улице. Скорее наоборот, затаится и ждать у входа в частное здание, принадлежащее кому-то из знатных дворян. Но не Голицыным, это я сразу же подметил…
Узнать необходимого иномирца должно было быть не сложно, так как по описанию, на его лице было большое родимое пятно, плавно переходящее на шею. То есть примета очень заметная, только вот там, где иномирец предположительно должен был появится его не оказалось. Прошло уже полтора часа и теперь от меня требовалось принять решение…
— Юрий — обратился я к своему товарищу, — ты бы как поступил в подобной ситуации? Следует продолжать ждать до последнего?
Он посмотрел на меня немного подозрительно, но в его взгляде не было презрения или чего-либо такого. Скорее наоборот, в нём читалась частичка уважения, прикрытая удивлением. По всей видимости он ожидал от меня, что я буду показывать свой гонор и решать всё исключительно сам, специально демонстративно показывая свою важность. Но это оказалось не так. Я не видел
