— Мне нужно вспомнить.
— Вспомнить что?
Не ответить было невозможно. Его губы шевельнулись. Он гадал, что же именно собирался сказать.
— Вспомнить то, что я забыл.
В уголках темных глаз появились морщинки, когда Генри улыбнулся.
— С этого и надо начинать.
В его бизнесе двенадцатичасовые рабочие дни были нормой, но случались и семнадцатичасовые. Честер Бейн часто оставался в офисе допоздна. Его третья жена развелась с ним именно из-за этого. Он наслаждался ее компанией, но предпочитал оглядывать павильон, мир, созданный им, когда его не отвлекали актеры и съемочная группа. За многие годы охрана и уборщики научились не попадаться ему на глаза.
Сегодня вечером он покормил рыбок, потом пересек темный постановочный офис и встал у двери, ведущей в подвал. Ассистент режиссера побывал там в конце того самого дня, когда на съемках второй группы что-то пошло не так. Этот парень отличился.
Тогда погибла молодая актриса. Тело нашел все тот же ассистент режиссера.
Если рассматривать эти события по отдельности, то первое было необычным, второе — неожиданным, а третье — трагичным. Все вместе они что-то должны были означать. Чи-Би не верил в совпадения.
За семь лет, минувших с тех пор, как он купил помещение старой картонной фабрики, босс редко спускался в подвал. Он мог бы это сделать, его никто не остановил бы. Чи-Би просто не заходил туда, вот и все. Арра Пелиндрейк предоставляла ему недорогие спецэффекты, а он в ответ создавал ей возможность существовать в этом новом мире.
Они никогда не говорили о том, как воздух разорвался над его головой и она упала в прореху, воняя кровью и дымом. Он и она не упоминали о пламени, которое не обжигало, о петардах, не требовавших пороха. Они молчали о том, что и как именно она делала, пока сериал не выходил из рамок бюджета. Если же он обходился даже дешевле, то еще лучше.
Таков был итог их взаимоотношений.
Чи-Би не заботило, упоминала ли о нем Арра за стенами студии, хотя и предполагал такое. Своего босса бранят все.
Он не мог говорить о ней. Это было его решением. Чи-Би не отличался глупостью и знал, что когда-нибудь ему захочется поделиться с кем-нибудь столь невероятной историей. Чтобы не потерять Арру и то, что она могла ему дать, Честер Бейн попросил ее позаботиться о том, чтобы он держал рот на замке. Шеф помнил все, мог, слегка изменив факты, поговорить о ее деятельности с кем-нибудь из знакомых, но не обсуждать, кто она такая и откуда взялась.
В то время такое соглашение казалось ему хитроумным способом защитить свои инвестиции. Теперь Чи-Би внезапно засомневался в правильности принятого решения.
Пальцы человека сомкнулась на дверной ручке.
Что-то происходило. Какая-то сила пыталась положить конец его руководству.
Лестница не скрипела, пока он спускался в серый подвальный этаж. Бейн подошел к столу, заметил модели, маски и добавил их в мысленную опись своего имущества. Компьютер был выключен, но огоньки обоих мониторов и колонок сияли зеленым. Чи-Би с трудом воспротивился желанию выключить их. Тратить попусту электроэнергию означало понапрасну переводить деньги.
По всему столу были разбросаны современные фетиши. Маленькие пластиковые телепузики. Осьминог всего с шестью щупальцами. Красная тряпичная лягушка, пахнущая в равной степени корицей и пылью. Чи-Би понятия не имел, что именно искал, и вдруг почувствовал себя смешным.
Внезапный скрип лестницы заставил его круто обернуться. Он молча и сердито уставился на уборщицу, которая застыла, не пройдя и трети лестницы. «Чи-Би» в названии фирмы означало «Честер Бейн». Он имел полное право находиться там, где ему было угодно.
Работодателю стало ясно, что уборщица не двинется с места без его разрешения.
Бейн поманил ее к себе и прорычал, когда она шагнула с последней ступеньки:
— Делайте свою работу и уходите!
Босс сложил руки на груди и наблюдал, как она спешила к столу и поднимала корзину для мусора. Когда женщина опрокинула ее содержимое в зеленый пластиковый мешок, принесенный с собой, он нахмурился:
— Погодите!
Крошечная статуэтка в зеленом халатике снова застыла.
Бейн одной рукой выудил из корзины полдюжины листов бумаги.
— Это не мусор. Сценаристы могут писать на другой стороне.
Уборщица кивнула, хотя явно не соображала, с чем именно она соглашается.
— Продолжайте.
Работница двинулась вверх по лестнице удивительно прытко для своего возраста. Чи-Би следовал за ней куда медленнее. Колени, положившие конец его футбольной карьере, болезненно протестовали, когда он тащил свою тушу на первый этаж. Он выключил свет в подвале, снова пересек постановочный отдел и помедлил у двери, за которой располагался загон для сценаристов.
«Нет, я отдам им эту бумагу утром и ничего не буду объяснять этим ребятам».
Бейн вернулся к себе, швырнул бумагу на стол, помедлил, подобрал верхний лист.
«Толстый, слегка шероховатый. Чертежная бумага. Чистая с обеих сторон и выброшенная в мусорную корзину. Может, пришло время перемолвиться словом с…»
Он включил настольную лампу и направил круг света прямо на бумагу. На ее поверхности виднелись призрачно-серые линии. Они только что были вот тут, а потом исчезли. Хотя, осторожно прикасаясь к бумаге, можно было ощутить глубоко отпечатавшиеся линии рисунка.
Что-то явно происходило.
— Бесполезно.
Генри откинулся в кресле, позволил Тони отвести взгляд и прервать контакт между ними.
— Что-то явно блокирует твои воспоминания.
— Шок?
— Возможно. Когда-то я уже сталкивался с чем-то в этом роде. Ты имеешь весьма богатый опыт в отношении… необычного, но раньше никогда не видел, как труп подруги падает у твоих ног.
— Вообще-то она не была моей подругой, — вздохнул Тони.
— Ты чувствуешь вину оттого, что она мертва?
— Нет. Может быть.
Тони пощипывал полинявшую джинсовую заплату на бедре.
— Не знаю. Генри, а вдруг это не шок?
— Понятия не имею.
— Есть какие-то догадки образованного человека?
Князь тьмы исчез. Фицрой, занявший его место, улыбнулся, встал и подтащил свое кресло обратно к обычному месту у стола обеденной комнаты.
— Ты, должно быть, считаешь, что я получил неплохое образование, Тони.
— Да. Во всяком случае, у вас интересный жизненный опыт.
— Что правда, то правда. Но в данный момент мой опыт, похоже, неприменим.
Тони не до конца в это поверил. Однако ему было нечего возразить, не считая того, что Генри проводил слишком много времени, ерзая в кресле. Парень опустил взгляд на часы, чтобы лицо не выдало его мыслей. На осознание того, что именно они показывали, у него ушло всего мгновение.
Потом Фостер встал:
— Вот дерьмо. Почти три часа. Неудивительно, что я так туплю. Мне нужно идти.
— Почему бы тебе не остаться здесь? — Генри как будто не услышал его. — Здесь есть еще одна кровать и смена одежды. Отсюда ненамного дальше до Бернаби, чем от твоей квартиры. Когда ты должен быть завтра на работе?
— Мм… Вторая группа собирается к девяти тридцати.
— Это довольно рано, учитывая, что уже почти три часа ночи.
То, что Тони мог разглядеть на лице Генри, было лишь участием, почти нейтральным. История их взаимоотношений была долгой и сложной. Фостер покончил с прошлым. Они остались просто друзьями. Приятели часто имеют ключи от квартир друг друга. Один из них предлагал другому место, где можно переночевать. Вот и все.
— Почему бы мне и вправду здесь не остаться?
— Хорошо.
— Вы отправляетесь…
Забавно, как дистанция, которую проложили между ними восемнадцать месяцев, проведенных врозь, внезапно превратила вопрос, некогда совершенно обычный, в реплику из фильма ужасов.
— Вы отправляетесь на охоту?
— Нет. — Генри дернул за край кремового свитера. — Уже слишком поздно.
Недавние колебания Фицроя насчет того, какую рубашку выбрать, внезапно приобрели смысл. Тони почувствовал, что у него заалели щеки. Он знал, что Генри ощущал этот внезапный прилив крови, и покраснел еще больше.
