Две других машины остановились поодаль, у съезда с дороги. Правильно действуют.
- Давай, прогуляемся, - пробормотал я, включая фонарь на "сто пятом".
Гулять долго не пришлось - запах мертвечины почувствовали почти от ворот, и сразу замерли как вкопанные.
- Чуешь? - спросил Леха, потянув носом воздух и настороженно оглядываясь.
- Ага, - ответил я, наплавляя острый луч фонаря в темноту за распахнутыми воротами, - По любому нам делать здесь нечего, если даже мертвяков нет, то дохлятиной воняет. Не нюхать же до утра.
- Я тоже так думаю, - с готовностью поддержал он меня, - Давай лучше еще что-то поищем.
- Соображаешь, - кивнул я, давая задний ход.
В луче фонаря мелькнуло что-то движущееся, закрытое подгнившими досками полуразваленного загона, и крикнул Большому:
- Движение видишь за досками? Дай туда пару раз.
- Движения не вижу, но дать - дам, - ответил он.
ПКМ прогрохотал очередью патронов на десять, выбивших тучи пыли и щепок из ветхого дерева и явно кого-то спугнувших. Что-то быстро метнулось от нас в дальний край здания, и Большой это движение засек, выпустив вслед еще одну очередь. А мы между тем уже грузились в машину.
- Шмель, давай нафиг ходу отсюда. Нечего здесь ловить.
Уазик решительно рванул с места, развернулся прямо по траве, давя сухие стебли, и поехал обратно к дороге, к ожидавшей нас колонне. В битву мы не рвемся, у нас другие дела.
Сергей Крамцов, "партизан", бывший аспирант.
6 мая,среда, утро.
Вчера с вечера костерок разожгли, поставили на таганок котелок с водой для чая. Пусть хоть что-то горячее за день в брюхо упадет, а то в пути все больше бутербродами обходились. После неудачной попытки пристроиться на ночлег на заброшенной ферме ехали еще не меньше часа, пожалуй. Когда почти стемнело, нашли пустующие пакгаузы возле какой-то железной дороги, выглядящей совершенно и давно заброшенной. Там было абсолютно, идеально пусто, как в кармане у нищего, но при этом строения были вполне капитальными и даже шифер на крышах оставался почти целым, хоть и не везде. Под одной такой дырой в потолке костерок и разожгли.
Машины удалось упрятать между близко стоящих складов, разве что фишку организовать на крыше не получилось, слишком велик был риск ее продавить и полететь вниз, но потом решили ограничится наблюдением в окошки. Вокруг поля, не должны на нас ночью большими силами люди нападать, а вот всяких мертвяков с морфами как раз лучше встречать за стеной. Надежней. Да и разбудить всех будет просто, благо легли здесь же, вповалку, расстелив матрасики прямо на бетонном щербатом полу и завернувшись в спальники.
В первую смену караулить поставили сестриц. Они, можно сказать, в тишине и относительном комфорте всю дорогу ехали, в салоне "буханки", вытянув ноги и развалившись в креслах, разве что на Пашку жаловались - курит много, всю машину продымил. Ну, пусть курит, не долго осталось. У него запас сигарет к концу подходит, и где их брать он не знает, а мне на эту тему и размышлять неохота. Курить - здоровью вредить, бросать пора.
Уснули все быстро, я даже удивился - ожидал, что все еще трепаться перед сном будут, раз под одной крышей собрались, как обычно и бывает, но нет - кто-то что-то сказал, кто-то ответил - и тишина наступила. Относительная, конечно, кое-кто похрапывал.
Мне по графику выдалась "собачья вахта", против чего я, собственно говоря, не возражал. Рано лег, поэтому и проснулся легко. Откинул спальник, обулся быстро. Вообще-то свежо с утра пораньше. Даже холодно. Кивнул разбудившей меня Татьяне с благодарностью и быстро перебрался на ее пост.
За ночь здесь постарались, устроили что-то вроде высокой лавки напротив окна. И не уснешь, потому что свалишься, но и на ногах больше топтаться не надо. Ну и молодцы. Было темно, лишь у самого горизонта появился какой-то намек на рассвет. Скоро начнется, пять утра, пора, май на дворе.
Где-то вдалеке ухала сова, а больше никаких звуков над всем мирозданием. Тишина. Привыкать к ней стали уже, кстати. Поначалу так странно и непривычно было, особенно в городе, а теперь вроде как и нормально. Замерла жизнь, та, которая осталась.
В общем, смену отсидел спокойно. Никого не видел, никого не слышал, никто нас не беспокоил. Никому не понадобилась кучка старых кирпичных пакгаузов у черта на рогах, у линии ржавых и просевших рельсов, которые, наверное, и не ведут никуда.
Побудка тоже прошла относительно легко, растолкали всех быстро. Спокойно расселись, зябко поеживаясь в утренней прохладе, снова вскипятили воду под чай, позавтракали. Можно, конечно, с ходу по машинам и ломиться дальше, но едем все равно очень медленно, регулярно останавливаемся, проверяем дорогу, так что лишний час погоды не делает.
Километрах в трех от нас деревня. Я ее только с утра в бинокль разглядел, и заметил, что многие трубы дымят, значит в домах печки топятся. Ну или плиты, тут уж кому что. Похоже, что в деревне люди живут, а не мертвяки, иначе такой идиллии не было бы. Впрочем, истину мы уже давно вывели - чем глуше деревня и дальше она от больших городов, тем больше вероятность того, что в ней все живыми останутся. К тому же крестьянин не только хитер и достаточно умен, чтобы выживать в любой ситуевине, но еще и служили из мужиков местных все. Это не городские, отмазываться от армейской лямки у них особых возможностей не было.
Вопрос тогда такой: кто мы для деревенских? Городские дурачки, да еще столичные, законная добыча? У нас ведь и техника, для села идеальная, и стволы, и вообще имущество всякое. Или мы все же выжившие в конец света, как и они? Вот вопрос вопросов и рано, или поздно, но прояснять его придется. Если бы знать, что деревня будет не враждебной, то можно было бы туда смелее заезжать, а то и на ночлег проситься.
Но теперь не до того, выяснять некогда, надо ехать. Мы хоть и прошли вчера немало, но реально лишь Москву обогнули и только-только начали двигаться в нужном направлении. Это по прямой пятьсот верст, а наш маршрут во многие разы длиннее за счет его вихлястости.
Наш дозорный УАЗ выскочил на дорогу, мы огляделись. Сумерки уже ушли, день обещал быть солнечным, видимость была до самого горизонта нормальной. В общем, колонна пошла. Мы немного ускорились, отрываясь от нее, уходя в головной дозор.
А вообще поездка спокойно пока проходит, тьфу-тьфу-тьфу, подумалось мне. На морфа мы вчера разве что почти нарвались, но ушли спокойно, блеснули разумом, так сказать. Интересно только, "людской" это был морф или какого зверя версия? Думаю, что когда-нибудь диссертации еще будут защищать по "морфологии морфов". Вообще-то тема интересная, учитывая, что даже люди меняются довольно разным образом. Согласно условиям обитания, или как?
