Коротко посоветовавшись, бредуны решили дождаться выхода неизвестных, грохнуть их, а уж затем присвоить их машину.
— А то ведь вполне можно нарваться на противоугонку! В виде пары толовых шашек под днищем или дробовика за сиденьем. Очень сомневаюсь, что такую роскошную по нынешним временам тачку могли оставить просто так. Поэтому вскрывать ее следует аккуратно и неторопливо, — пояснил Нахамсон.
«Они вообще ребята странные, эти двое, — думал Пашка, заняв удобную позицию за обломком бетонной плиты. — Или дурные, или непуганые. Как это можно — не поставить часового? Остаться без колес в зараженной зоне — верная смерть. Причем долгая и мучительная. Но вот почему эта тачка кажется мне знакомой? Где-то я ее видел, причем довольно давно — лет семь-восемь назад. И этот непонятный клановый знак на капоте — зубастая рыба… Что это за клан? Или это какие-то дикие решили закосить под старших? Ладно, сейчас прищучим хозяев, а после будем разбираться».
Хозяева отсутствовали довольно долго, и Пашка уже начал прикидывать, какую дозу хапнет, сидя на корточках в такой близости от прилично фонящей земли. Наконец в лазе мелькнуло что-то, похожее на свет фонарика, но вылезать на площадку никто не спешил. Минуту спустя из подкопа раздался голос:
— Эй, вы там, наверху! Здесь Сема-Моряк из клана «Пираний»! Назовите себя!
— Кто? — В первую секунду Пашка решил, что ослышался, во вторую — не поверил услышанному. Ибо Сема-Моряк являлся легендарной личностью. Его знали все бредуны Подмосковья. По слухам, именно он сколотил первый «правильный» клан и придумал неписаные правила поведения «воинов дороги», как тогда именовались бредуны. Авторитет этого старика был настолько велик, что кланы до сих пор приглашали его на все разборки третейским судьей. Так вот почему Паше показался знакомым этот джип — несколько лет назад Сема-Моряк навещал «Ловцов удачи» с дружественной дипломатической миссией.
— Диктую крупными черными русскими буквами: я Сема-Моряк из клана «Пираний»! — громко донеслось из подземелья, видимо говоривший снял респиратор. — Назовись!
— Я Паша-Скорострел! — опустив маску, крикнул Паша. — Из клана… э-э-э…
— Дикие? — раздраженно уточнил невидимый собеседник, почувствовав заминку в словах Скорострела.
— Нет, мы не дикие! — возмутился Паша. — Я из клана «Ловцов удачи». Просто мой клан…
— Назови старшего в клане! — решил подстраховаться Моряк.
— Андрей-Песочник! — немедленно, не задумываясь, ответил Паша.
— Я выхожу, не стреляйте! — видимо, сомнения по поводу «правильности» оппонентов покинули Моряка.
Из лаза показалась фигура в респираторе и стандартном бредунском полиэтиленовом плаще-накидке для работы в зараженной зоне. На плече незнакомца висел антикварный пулемет с круглым диском и конусовидным пламегасителем на конце ствола.
«Ну точно Моряк! — подумал Скорострел. — Он везде ходит с „Дегтярем.“»
Сделав пять шагов, человек стянул респиратор, открывая загорелое, изрезанное морщинами и шрамами лицо с орлиным носом и сросшимися бровями. Это был именно «тот самый» легендарный «первый бредун». Паша встал из-за укрытия и тоже снял маску.
— Эй, а ведь я тебя знаю! — весело сказал Моряк, снова натягивая респиратор. — Ты ведь совсем мальцом был, но уже тогда со ста метров попадал из «калаша» в консервную банку! Про «Ловцов» я знаю. Ты один уцелел или?..
— Один, — вздохнул Пашка.
— А кто это с тобой? — осмотрелся Моряк.
Нахамсон, до последнего мгновения страхующий Скорострела, вышел из-за кузова легковушки.
— Эге! Да это же «золотые руки» Южного Подмосковья! — обрадованно произнес Моряк. — Здорово, Абрамыч!
— Здорово, Сема! — откликнулся дядя Толя.
— Какими судьбами, парни? Впрочем, дай-ка угадаю: ты, сынок, бродяжничаешь после гибели клана, а ты, Абрамыч, все-таки решился уйти из своей мелкой шайки? И ваши пути-дорожки где-то пересеклись?
Бредуны синхронно кивнули.
— А сюда вы приехали, чтобы пополнить припасы? — продолжил игру в догадки Моряк.
— Нет, Сема, а вот тут ты ошибаешься! — мотнул головой Нахамсон. — Мы приехали добыть новые колеса.
— Колеса? Здесь? — удивился Моряк. — Или ты хочешь реанимировать этот хлам? — Сема махнул рукой на легковушки и пикап.
— А уж это как получится, — пожал плечами дядя Толя. — Нам повезло, что тебя здесь застали. Хотя, что греха таить — увидев твою тачку, хотели ее приватизировать. Извини, но я тебя на ней ни разу не видел!
— Прихватизаторы, блядь, хреновы! — беззлобно усмехнулся Моряк. — А знак клана Пираний на капоте вы не видели?
— Знак видели, — не стал отпираться Пашка. — Только то, что он относится к «Пираньям», не поняли.
— Не поняли они! — проворчал Моряк. — Эх, раньше при одном виде намалеванных зубастых рыб народ в панике разбегался. Да, не те сейчас времена, не те… — Сема укоризненно поднял глаза к небу. Но уже через секунду опустил их, невесело хмыкнув. — Что-то меня, мужики, на ностальгию пробило, старею, наверное! А самое-то главное забыл!
И Моряк, повернувшись к черной дыре подвала, прокричал:
— Владка, выходи! Это свои!
Из лаза неуклюже выбрался совсем юный, младше Пашки, паренек крайне субтильного вида. В руках он неуклюже держал автомат с примкнутым зачем-то штык-ножом.
— Вот! — гордо показал на парня Сема. — Внук мой! Владислав. Он, правда, не в клане родился. Его матушку я на стороне нагулял. Давно, еще до Тьмы. И только недавно нашел. В крестьянской общине на юго-востоке области. И подругу свою старинную, и дочь, и этого обалдуя. Повезло им — их во время удара в Москве не было, в деревне у родственников гостили. Да так там после Тьмы и остались. Дочь выросла, замуж вышла. Уже трое детей у нее, этот самый младший. Да только те, что постарше, — девки! Вот я и решил парня в клан взять. Мужчина должен быть воином!
— Похвально! — нейтральным тоном сказал Нахамсон. И было непонятно — одобряет ли он поступок Семы, вырвавшего юношу из среды крестьян, чтобы сделать его бродягой и мародером, или все-таки осуждает. — А сейчас вы куда? Насколько я слышал, Пираньи давно на юго-запад откочевали.
— Все как обычно, Абрамыч! Следую с жутко секретной миссией к Волге, — улыбнулся под респиратором Моряк. — Обитает там некий человечек, прозывающийся «Черным полковником». Хочу его за хобот подержать, на предмет выяснения намерений. А сюда за припасами заглянули.
— А разве здесь что-то осталось? — удивился дядя Толя. — Я имею в виду — безопасного? Да тут любая консерва в темноте светиться должна похлеще лампочки Ильича!
