Но всё это отходило на второй план при мыслях о том, что двое из его телохранителей находятся на грани смерти и к тому же, безо всяких надежд на излечение. Если признаться честно, то пережитые вместе трудности сблизили Гонора и его охрану, он уже давно стал воспринимать Света, Свята и Свита как самых близких своих друзей, и его очень пугала перспектива в скором времени остаться одному. Тем более среди орков, о которых говорили всякое, и редко что-либо хорошее.
Оставалась надежда на Эльчеора, который, судя по всему, прижился среди орков и даже имел какое-то приличное социальное положение. Кто бы мог подумать, что у щуплого заморыша оказались такие способности, ведь придворный маг таскал брата проверять наличие Дара по всем храмам и школам и результат был нулевым. А стоило ему попасть в кланы, как сразу изменились его возможности и судьба. Правда, Гонор не хотел бы оказаться на его месте, никакие магические способности не облагородят жизнь в кланах, все эти юрты, лошади, стада и степи — не место для благородных людей. Принц рассчитывал, что при благоприятном лечении больного (а Эльчеор обещал сделать всё возможное), ему удастся одолжить у брата или его клана некоторую сумму в золоте и драгоценных камнях, для оплаты большого отряда наёмников — этой весной, когда войска Саррана будут заняты в орочьих землях, появится неплохая возможность тайно вернуться в Стоглав, и решить некоторые вопросы с герцогом Дареоном. Навестить любящего дедушку, так сказать, если он всё ещё жив, а то ведь эльфы могли передумать и расплатиться с предателем по-своему.
А сейчас они сидели на ковре около постели Света и напряжённо ждали окончательного решения толпы шаманов. Около десятка этих достойных орков сидели в этой же комнате и, не взирая на присутствие умирающего, ожесточённо спорили. Гонора в детстве обучали орочьему языку, но он не проявлял на занятиях усердия, поэтому понимал одно слово из десяти. Судя по всему, брат нашёл-таки способ вылечить человека, но шаманам он почему-то не нравился, вот они и решали, как поступить.
Наконец к ним подошёл Эльчеор, ещё раз осмотрел больного и отозвал младшего брата в сторону.
— Гонор, тебе этот человек действительно нужен, или ты готов им пожертвовать? — Принц оглянулся на больного, потом посмотрел на брата и решительно сказал. — Да, я хочу, чтобы было сделано абсолютно всё для его спасения. Что от меня требуется?
— Ничего, кроме твоего согласия.
Эти слова послужили сигналом к началу активных действий, всё вокруг пришло в движение — шаманы расселись вдоль стен на маленьких подушечках, бойцы расставляли вокруг постели больного треножники с металлическими чашами и выкладывали в них какую-то труху, молодой орк, так похожий на брата, рассыпал по комнате светлый песок и мелкие веточки. Эльчеор же спокойно наблюдал за всей этой суетой и явно чего-то ждал. Когда в помещение вошла человеческая девушка и несколько орков с седыми прядями в косах, Гонор понял, что ритуалу излечения всё готово.
* * *
Так, все на месте, осталось только мелочь — решить, наконец, что же мне делать? Присутствующие шаманы сошлись во мнении, что заражённых людей необходимо убить, а тела сжечь, чтобы эпидемия не появилась на земле клана. Но Гонор не соглашается на такое решение вопроса, значит, надо искать другой выход — мне и самому было интересно заняться этой проблемой, чувствуя, что решение где-то рядом, на поверхности, но я его в упор не вижу. Не то чтобы совсем не мог ничего предпринять, кое-какие планы на людей у меня были, но вот положительный результат я гарантировать не мог — вполне может быть, что живым из всей человеческой компании из этой комнаты выйдет только Гонор. Положившись на волю случая и богов, я всё-таки посчитал нужным предупредить.
— Учтите, ритуал ещё не проводили на людях, поэтому жизнь я вам не гарантирую.
Гонор переглянулся со своей охраной и после некоторого раздумья, согласно кивнул. Я не стал говорить брату, что он в любом случае ничем не рискует, зачем разбивать компанию, пусть считают себя соратниками и здесь, в гостях у злобных орков. Люди расположились следующим образом — больной лежал на ковре, братья держали его за ноги, Гонор за левую руку, а девчонка за правую, так как при магическом вмешательстве возможны сильные судороги у пациента, но его перемещения были крайне нежелательны.
— После начала ритуала вам уже нельзя будет передумать и уйти, так что решайте за себя и за брата. — Лежащему на ковре человеку было уже всё равно, если я не проведу обряд, то к утру он умрёт, это понимали все присутствующие. — Разденьтесь до пояса, мне придётся брать у вас кровь, иначе ваши силы больному не передать.
Я немного лукавил, при моих возможностях, да на земле долины я мог продлевать существование этого человека до бесконечности, но оно мне надо? В клане полно других дел и без людских проблем, если бы не поиски лечения "орочьей чумы", то больного тихо прирезали ещё в городе, так что по большому счёту выбора у пациента не было никакого.
Итак, пора приниматься за работу — я решил использовать своего брата как энергетический якорь для его людей, необходимо было привязать их к нему не только магически, но и физически, вот для этого мне и нужна была человеческая кровь. Дед принес мне в мешочке серебряного песка из долины, и я из двух горстей, с помощью магии Че сделал маленькую металлическую чашу, как раз нужного мне размера. Стилетом, доставшимся мне по наследству от эльфийского дядюшки (всё оружие давно уже было настроено на ауру и давалось только мне в руки — паранойя лишь увеличивалась со временем), делал глубокий укол над левым соском у каждого из братьев больного и сцеживал немного крови в чашу, тут же залечивая порез. Света стало ломать в жестоких судорогах и люди вчетвером с трудом удерживали его на месте. Зубовный скрежет и выражение лица говорили о диких болях, испытываемых пациентом, его страдания так тяжело было видеть, что девчонка, не скрываясь, в голос рыдала и хлюпала носом. Я присел у правого бока Света, сделал надрез и ему, но он был в таком тяжёлом состоянии, что кровь даже не сочилась из раны, к тому же, как взять то что мне необходимо у лежащего человека, которого поворачивать и двигать нельзя. Озадаченный, я машинально дал чашу Яне в руки, поморщившись, когда она кулачком вытерла мокрое лицо и так резко схватила её, что чуть не пролила содержимое.
— Держи аккуратнее, дура! — Громкий окрик привёл девчонку в чувство, и она осторожно обхватила тонкими пальцами металлическую чашу. — Не пролей, иначе они все умрут!
Мой комментарий лишь добавил страха этой особе — от напряжения побелели пальцы, и девчушка, выпятив губы, опять принялась рыдать, тихонько подвывая. Нашёл кого просить о помощи! Но теперь уже поздно, ритуал прерывать было нельзя, положив руки на грудь больного, я стал тянуть его кровь к себе. Сердце Света судорожно затрепыхалось, и я понял, что надо торопиться, жить ему осталось совсем чуть-чуть. Наконец на коже появилась тёмная, почти чёрная кровь с тонким ручейком потекла по рёбрам, я выхватил чашу у Яны из рук и подставил к боку больного.
