Поймав красноречивый взгляд Зайды, и дождавшись, когда вопли затихнут, Лайнус успокоил обоих. Он чувствовал себя все лучше и лучше. Но Зайда права, ссору пора прекращать, время поджимает.
Пауза. Уставившись перед собой невидящим взглядом, капитан Старфокс задумался. Затем раздраженно рубанул рукой, отметая собственные сомнения, его решительная натура возобладала над неуверенностью и бездействием. Не без помощи тавеллианца, естественно, подтолкнувшего его в нужном направлении.
– Ладно. Ладно, убедили! Я с тобой, Семик. Накажем подонка. Но я никогда не был в этой лаборатории, у меня нет схемы путей…
– Естественно, – сразу успокоился особист. – Это положено знать только особому отделу и командиру базы. Схему я сброшу тебе в память, но провести и так смогу. Проблема в том, что пешком догнать Лимсея весьма проблематично. По тоннелям и пещерам нам придется преодолеть около пятнадцати километров, а это не меньше шести-семи часов хода, причем при самом оптимистичном раскладе. Ну да делать нечего…
– Один грузовоз еще можно починить, – сочтя момент подходящим, сообщил Лайнус. Последние годы все его прогулки сводились лишь к пешкодраю от очередного космопорта планеты, удостоенной посещением «Забулдыги», к ближайшему бару, и то обычно он пользовался такси. Так что его тонкую натуру не прельщала такая длительная и грубая физическая нагрузка. Он ткнул большим пальцем за спину. – Тот. А гравитационные толкатели придется снять со второго. Я кое-что в этом соображаю. Работа несложная, но займет некоторое время.
– И сколько же? – деловито осведомился капитан Семик, сразу принимая идею.
– Час. Может больше. И мне потребуется помощь.
– Что ж, стоит попытаться, один грузовоз лучше, чем ничего, – капитан Семик явно повеселел. – А потеря часа уже ничего не решает, зато если все-таки мы… так, что тебе нужно для работы?
– Ваш парень в доспехах. Оба грузовоза придется переворачивать, три тонны – не подарок.
– Мои руки тоже пригодятся, – скупо кивнула бикаэлка. – Я думаю, стоит также раздеть и мертвого парня. Силу мускульных усилителей его доспехов тоже можно использовать.
– Дельная мысль, – нехотя согласился Старфокс. На бикаэлку он все еще точил зуб, не мог отделаться от ощущения, что торговцы уже не враги, слишком быстро для него все происходило. – Но по росту они мне маловаты, а тавеллианцу и Семику велики. Вот. – Оглядывая оценивающим взглядом всех поочередно, Старфокс остановился на эскулапе. – Ему подойдут. Подходящий размер.
– Мой капитан, у меня другая специализация…
– Старик, не ной, сейчас не до тонкостей, – раздраженно отрезал Старфокс. – За мной, лейтенант, помогу облачиться, сам ты вряд ли справишься… – Но не успел он сделать и шага, как остановился. Злющий взгляд капитана упал на сержанта Редсаму, с отсутствующим видом лежавшего возле грузовоза. – Так, доктор, а что у нас с этим чучелом?
– Судя по биомедицинским показаниям, у него все в норме, ничего, кроме легких ушибов, – с обреченным видом сообщил старший лейтенант Старик, которому идея с облачением в боевые доспехи совсем не понравилась.
– Вколи ему что-нибудь, поставь на ноги, нам понадобятся все люди. Этому недоделку я доспехи своего взвода все равно не доверю.
– Вот еще что, капитан, – Зайда посмотрела в тот конец туннеля, откуда они прибыли. – Мне не нравится движение воздуха. Если вход все-таки завален не полностью, а защитные системы базы уничтожены вместе с командным центром, то чужаки могут последовать за нами. А значит, времени у нас может оказаться меньше, чем мы полагаем.
– Что ж, придется поторапливаться. Все, за работу!
Как-то темновато здесь.
Лежу на спине, таращусь в темноту, слушаю приглушенные расстоянием голоса… Инфракрасный режим бы не помешал. Помню, что электромагнитный удар иноров спалил лоцман вчистую, но проверить не мешает. Боль… Я вздрагиваю, но страх тут же отпускает. Боль была жуткой, но сейчас я ничего не чувствую. Лишь осталась яркая память о том, что испытал. Это хорошо. Разумный вопрос – почему я не чувствую боль? Ладно, об этом я подумаю чуть позже…
Сознание побежало по электронным цепям. Девяносто процентов начинки лоцмана превратилось в полный шлак. Но одно из ядер процессора еще живо, едва теплится. Полноценного лоцмана мне уже не видать, но кое-какие функции можно восстановить. Если поправить вот здесь… и вот так… Ага, работаем. Тепловая энергия излучается всеми предметами окружающей среды, даже лед имеет свою температуру. Матрица тепловизора в лоцмане воспринимала инфракрасные сигналы объектов и температурных полей и превращала их в электрические сигналы, которые после усиления преобразовывались в видеосигнал видимой области спектра. До того, как мой навороченный лоцман поразил электромагнитный удар иноров, он даже в полной темноте был способен получать предельно четкую картинку, а сейчас работал как самый дешевый одноразовый «вторник» – низкокачественный поделка из тех, которые доступны самым бедным слоям населения на любой планете.
И все же лучше, чем ничего.
Чтобы наблюдать и слушать, вполне хватит.
Только собравшись повернуть голову, я обнаружил, что кто-то обо мне позаботился – под затылок подложено что-то мягкое. Относительно. Твердых выступов в этом «мягком» хватало, но если не елозить, то вместо подушки вполне сойдет. Лучше, чем греметь черепом по голым камням. Камни? Ну да. Пещера. Я в пещере. И одежда на мне, кстати, словно чужая. Висит на мне мешком… И бока снизу как-то странно холодит.
Я повернул голову. Глядеть, скосив взгляд – занятие малоприятное, долго не получается. Мои спутники сидели шагах в пятнадцати, в расслабленных позах, рядком привалившись к стене пещеры, инфракрасный режим проявил их силуэты на виртуалке размытыми бледными контурами с более яркими пятнами лиц и кистей рук. Странно, чего это они так далеко от меня умотали? Не хотели тревожить, пока был без сознания, или обсуждают что-нибудь, не предназначенное для моих ушей? Нарушить их подозрительное отчуждение, или послушать, не выдавая себя?
Я шевельнулся, меняя положение, спина неприятно затекла, и только сейчас до меня дошло, что руки-то связаны. Связаны, черт меня дери! Злость ударила в голову, словно стакан водки на пустой желудок, даже в глазах помутнело. Какая сволочь посмела… Я поднес руки к лицу. Запястья пусть и не туго, но надежно перекручены какой-то тряпкой, свернутой в жгут. И один рукав на моем комбине, кстати, отсутствует – сорван по самое плечо, рука голая. В восприятии через лоцман свечусь, как однорукое привидение. Понятно, что этим рукавом меня и спеленали. Неприятное открытие. Очень неприятное. Связан – значит, по какой-то причине меня опасаются. Или не доверяют. Или… или я в руках врагов?
