взаимоисключающие параметры. Живое обычно не бывает угловатым, а неживому не присущи такие оттенки и текстуры. Тоже, кстати, не сразу привык. Сейчас-то уже притерпелся, но все равно стараюсь чаще на открытом воздухе бывать, и чтобы при этом ни одно местное строение поблизости не маячило. Получалось, ясное дело, с трудом – все-таки не на необитаемом острове тусуюсь, а в многолюдном исследовательском комплексе, совмещенном с поселением – научным городком и рыбацким поселком одновременно. Веселый у нас остров, все для трудящихся: и кабаки, и дискотеки, и торговый центр с супермаркетом, и даже дом культуры, который здесь называется просто клуб. И это на десять с небольшим тысяч населения. А как вы хотели? По факту, самое крупное поселение Патриа-Нуэво на Внешней гряде, отделявшей внутреннюю акваторию – то же Мар-Эль-Азурро, например – от загаженного фитопланктоном океана. Строго говоря, ограждал Периметр – колоссальное боновое заграждение в паре десятков миль от северного побережья острова Клешни – но остальные обитатели территории не считали это обстоятельство существенным. Более крупные населенные пункты, которые можно было назвать городами, и даже один мегаполис с населением за миллион, располагались на островах Южной гряды. Та лежала ближе к приполярным областям, и хоть не могла похвастаться таким же мягким климатом, зато и биологическое поражение там было не столь масштабным благодаря относительной прохладе. Плюс на тех же островах концентрировались основные производственные мощности, как доставшиеся от Фрро в готовом виде, так и собранные по их разработкам и из их же комплектующих, но спецами колонистов. А еще там же, в столице, располагался главный морской и челночный космический порты. Центр цивилизации, фиг ли.
С поздним завтраком (ну ладно, уговорили – ранним обедом) расправился быстро – было бы что смаковать. Морская диета приелась за первые две недели, и теперь я уже отчаянно тосковал по знаменитой новооймяконской тушенке из тундрового яка. Да и по нормальным сладостям тоже, а то тут все больше джапан-стайл – тофу-мофу, пасты-шмасты, сладкий рис… тьфу! Суши, сашими, роллы… а ведь раньше мне даже нравилось. Наверное, потому, что на родине было в диковинку и считалось деликатесом. И это даже при достатке моей семьи. Впрочем, отец нас с братом не особо баловал разносолами, и мать его в этом поддерживала. В детстве я на них обижался, а сейчас вспоминал с благодарностью – приучили довольствоваться тем, что есть. И жрать то, что дают. Хотя сегодня порыбачил в «холодильнике» удачно, выудив кусок тунца [6]. Заедать, правда, пришлось прессованными водорослями, лишенными как вкуса, так и запаха. Как бумагу пожевал, право слово. Или как обезвоженные цельнозерновые хлебцы, популярные у меня дома.
Как бы то ни было, подкрепив силы диетической – чтоб ее черт побрал! – пищей и смочив глотку минералкой с газом (с лимонадами тут проблема, дорогущие они по причине либо привозного, либо местного, но дефицитного сырья), я оделся до состояния «прилично» – то бишь дополнил шорты растянутой майкой-алкоголичкой и аквашузами, прихватил сумку с кайтом и выбрался на свет божий, поленившись даже запереть входную дверь. Один хрен половина окон нараспашку, а если кому-то вдруг придет в голову блажь ко мне в дом залезть, то хилая дверка преградой не станет. А ничего особо ценного у меня в бунгало нет. Вернее, есть, но хранится под настоящим замком в настоящем несгораемом шкафу… из все того же, правда, усиленного биопластика. Замок кодовый, со сканером сетчатки и отпечатков пальцев, а стенки не сразу и динамитом возьмешь. Там у меня планшет производства знаменитейшей фирмы «Imagine» хранится, а еще кое-какие документы, в том числе и удостоверяющие личность, да и наличность (хе-хе!) тоже. Да и охраняется научный городок, людей из поселка здесь просто нет. Пропуск строго по опознавательному браслету, который еще и интеркомом – то бишь средством ближней связи – служит.
А ничего сегодня погодка, не подкачала! На то, собственно, и суббота – общепризнанный выходной день. Теперь главное не разбазарить его так же бездарно, как вечер пятницы.
* * *
Там же, тогда же
Все-таки хорошая у нас лагуна. Большая, просторная, и при этом еще и красивая. Всего в меру – и песка, кое-где длинными отмелями вдававшегося в зеленоватую гладь, и утесов, и даже одиноко торчавших острых камней. И все это в обрамлении суровой скальной гряды, отсюда, с пляжа при научном городке, казавшейся не очень-то и высокой. По крайней мере, для Сола, посылавшего по дневному кусачие лучи, препятствием крутые (и это на самом деле так) склоны не являлись. Солнечные очки я по извечной привычке забыл в бунгало, возвращаться за ними было откровенно лень, так что пришлось смириться с неудобством. Тем более что катание на кайтборде подобные излишества не поощряло. Тут скорее маска для ныряния впору была бы, а не выпендрежные стекляшки. Да и недолго ждать осталось, вон, вроде на горизонте тучка виднеется. Буря, скоро грянет буря! Так, кажется, выражался когда-то классик. С одной лишь поправкой: скорее легкая непогода, с ветерком чуть сильнее среднего, моросящим дождиком и волной до полуметра, просто смешной для серфинга. На такой и не прокатишься толком. Откуда знаю? Да проходили уже, причем дважды. И это только за тот месяц, что я здесь живу. Зря, выходит, надеялся на нечто более захватывающее, чем обычный зимний кайтинг на суровой родине. Впрочем, с паршивого яка хоть шерсти клок…
Особой разницы, где именно лезть в воду, все равно не было, так что я уронил поклажу на песок там, где стоял, стянул майку, бросив рядом – терпеть не могу в мокрой ходить, да и фигурой бог не обидел, спасибо шведскому дедушке с кучей предков-викингов – и запустил руку в утробу сумки. Ожидать сюрпризов, как в том же холодильнике, не приходилось, и уже через пару секунд я извлек на свет божий круглую приблуду, больше всего напоминавшую коробочку от девчачьего тонального крема. Или пудры, не суть. Такую, знаете, из блестящего пластика, с зеркальцем на откидной крышке. И по габаритам, и по очертаниям самое оно. Только вместо косметической дряни внутри высокотехнологичная начинка – чертова прорва микроэлектроники плюс миниатюрный, но мощный энергоблок. А еще колония самовоспроизводящихся наноботов, генерирующая силовое поле произвольной конфигурации, но в моем случае заданной проволочным каркасом. Каркас тоже непростой – из «умного» металла, способного менять агрегатное состояние с минимальными энергозатратами, а еще с памятью формы. К тому же невероятно прочного: в сечении проводник не превышал и миллиметра, но выдерживал порывы ветра вплоть до штормового. Кстати, вполне
