Но, добавил я, императрица Екатерина Великая, при всем притом, была действительно великой правительницей, и, даже через несколько сот лет, период ее правления называют Золотым веком империи.
А что было потом, заинтересовалась Яна.
Потом история этой империи закончилась на императоре, по праву прозванном в народе Кровавым, за то, что его солдаты стреляли в сограждан, вышедших просить у него милости. Нет, империя не распалась, хотя и сильно поурезалась в пределах. Дальше к власти пришли люди, считавшие политическую идею, принятую ими, важнее всего остального и, почти на целый век, это государство считалось Империей зла. А еще дальше, еще дальше возможно стало еще хуже, поскольку к власти пришли временщики, прикрывавшиеся лозунгами, что они заботятся о своих согражданах. Жители, все еще считавшие себя гражданами великой державы не понимали, им не давали понять, что на самом деле это далеко не так. И шло разграбление страны, поскольку люди, пришедшие к власти на несколько лет, заботятся только о своем будущем, будущем своих детей и это так понятно.
Рано или поздно, Янианна, у тебя появятся дети, и, когда придет срок, ты передашь им державу в наследство. И тебе будет очень хотеться, чтобы это наследство было богатым, сильным и славным. Так не бывает, когда власть дается на несколько лет, попросту не бывает… -
Вот такая грустная история моей далекой родины, Янианна.
Тайный рецепт приворотного зелья.
При первой же нашей встрече Янианна поинтересовалась, почему это на мне нет ни шпаги и ни ордена, на что в ответ я заявил, что не на официальном визите у Ее Величества Янианны I и имею полное право обойтись без них. Тогда ее заинтересовало, как отреагировали мои друзья, когда узнали о моем награждении.
— Мои друзья посоветовали мне сделать ленточку ордена достаточно длинной, чтобы орден точно указывал на место, коим он и заработан — мрачно сказал я и до боли прикусил свой язык, вот же ляпнул, так ляпнул. Но Яна лишь весело рассмеялась и начала пытать меня, кто именно такой остроумный человек из моих знакомых. Пришлось сознаться, что это только что пришло в голову мне самому.
— Понимаешь, Артуа, кроме всего прочего, это еще и вынужденное действие — заявила девушка, удобно устроившись у меня на коленях.
— Вынужденное? -
— Ну да. У меня уже начали интересоваться, действительно ли то, что ты меня не совсем устраиваешь как… Ну, в общем, не совсем устраиваешь. Обычно любовников задаривают титулами, поместьями, и так далее. Так что ты еще легко отделался, судя по твоему отношению к подобным вещам. -
— Вот даже как? — что-что, а такое мне и в голову не приходило.
— Именно так, Артуа. Ну и как тебе твой новый дом, я слышала, что ты в него уже переселился — ловко сменила она тему разговора.
— Я без ума от него. Он именно такой, каким я его и видел в своих мечтах. Даже переделывать ничего не надо, только слегка изменить некоторые мелочи. -
Затем мне пришла замечательная мысль.
— Янианна, а ведь ты при желании можешь посетить его, побывав у меня в гостях. Надеюсь, что мы очень весело проведем время, и у меня есть для тебя маленький сюрприз, сладкий такой и вкусный. -
— Побывать у тебя в гостях? — задумчиво протянула она.
— Ну да. Представляешь, ты вся такая загадочная, в темном платье и в шляпке с вуалью, в окружении верных людей, прибываешь в мой дом, а там тебя жду я, и из одежды на мне только орден на ленточке достаточной длины и золотая шпага. -
Яна прыснула, представив такую картину.
— Как интересно. Ты знаешь, а я, наверное, соглашусь. Но ты Артуа, должен запомнить следующее — приличные девушки в гостях ведут себя очень скромно, и, если ты надеешься… -
— Да мне и в голову не придет ничего такого, что бы тебе не хотелось. Просто я буду очень, очень рад увидеть тебя в своем доме. И дарить мне больше ничего не нужно будет, ведь императрица не может себе позволить наносить визиты мужчинам, которые ее не устраивают как… Ну, в общем, ты понимаешь. -
Дав обещание посетить меня в моем новом доме и ущипнув за мои последние слова, Янианне вдруг захотелось подарить мне что-нибудь на новоселье. Пару минут поразмышляв, она спросила у меня, чтобы мне хотелось получить от нее в подарок.
Картину, ни секунды не сомневаясь, ответил я.
— Картину? — похоже, что такая просьба ее немного удивило — Какую картину, тебе что-нибудь понравилось или любую, на мой вкус? -
— Любую, на твой вкус, но с одним единственным условием — я хочу, чтобы это была твоя картина, то есть написанная тобой. -
Девушка на миг застыла лицом, затем сказала с новым выражением.
— Так, Артуа, признавайся, откуда тебе стало известно, что… Ты не можешь знать и все равно… — было отчетливо заметно, что Янианна волнуется.
— Пожалуйста, успокойся, мне никто ничего не говорил. Просто я однажды заметил маленькое пятнышко краски между твоих пальцев, и еще вот это… — с этими словами я вынул из внутреннего кармана ее первое письмо ко мне, с изображением зеленых существ, сидящих на лавочке и любующихся звездами.
Янианна мгновение о чем-то подумала, затем спросила.
— Артуа, ведь ты не будешь смеяться, честное слово? -
Господи, да чего ты так волнуешься, в моем мире это называется хобби, и, еще говорят, что счастье, когда хобби становится основной твоей работой. Но это дома, а здесь все другое, здесь нет ни женщин поэтесс, ни музыкантов, ни тем более художниц. Да и там, если я буду вспоминать имя хотя бы одной из художниц, у меня ничего не получится, как не старайся. Вероятно, они есть, но таких, чтобы известных, чтобы на слуху, нет, мне не вспомнить.
Яна продолжала пытливо смотреть мне в глаза. Наверное, это трудно — тщательно скрывать от всех то, что наиболее тобой любимо, а если человек, не совсем тебе безразличный еще и посмеется над этим…
Я обнял девушку и заговорил, стараясь, чтобы звучало это как можно убедительнее.
— Янианна, ты обязательно должна мне показать свои работы. Я их еще не видел, но уже сейчас уверен, что они великолепны, потому что все связанное с тобой именно такое. -
Она помедлила еще миг, затем решительно позвала за собой.
Мы остановились перед неприметной дверью, Яна извлекла ключ из-под небольшой статуэтки, стоявшей на постаменте в нише, открыла им дверь и пропустила меня внутрь.
Так, наверное, и должна выглядеть студия художника, вернее художницы — большая светлая комната, насквозь пропитанная запахом краски и еще чем-то не очень знакомым, множество полотен, оконченных, недописанных и едва начатых. Баночки с красками, кисти всех возможных форм и размеров, пустые подрамники и еще много всего такого, что невозможно встретить в любом другом месте. Девушка торопливо прикрыла незаконченный мужской портрет, показавшийся мне неуловимо чем-то знакомым, и застыла в ожидании моей реакции.
