Впрочем, меня это особо не интересовало. В моей жизни появился новый принцип: подальше от начальства — целее нервы. Это позволяло избегать множества проблем.
Я продолжала летать на патрулирование, успевая дрессировать и группу, и экипаж, обновившийся наполовину.
По моей настоятельной просьбе Тараса назначили капитаном перехватчика в звене Ван Хилда. Костаса я тоже попыталась пристроить в надежные руки, чтобы и поблизости, но и не на глазах, но он пригрозил застрелиться. Шутка, но была в ней неприкрытая горечь. Пришлось оставить хакера в покое. Рустама я отдала Стелькову, демонам больше не было места на борту моего корабля.
Нового помощника мне нашел Таласки. Им оказался молоденький капитан-лейтенант с новой партии «сосланных» к нам из Союза. Ни широкого разворота плеч, ни убежденности в своей правоте во взгляде, ни бросающейся в глаза мужской красоты, от которой бы сходили с ума женщины…
В том, что Игорь не ошибся, я убедилась во время первого же испытательного полета. Антон Сумароков великолепно «держал» всю картину тренировочного боя, умудряясь и не лезть под руку и предугадывать мои приказы. В спарринге он тоже оказался хорош, против Стаса продержался почти две минуты. Для меня это был показатель.
Первого пилота — Джастина, привел адмирал. Против скайла за штурвалом я ничего не имела, как и против доли бесстрастности, которую тот олицетворял.
С самим Искандером мы продолжали встречаться, ничего друг другу не обещая. Не сказать, что афишировали наши отношения, лично я о субординации никогда не забывала, но в Службе о них не знал только слепой и глухой.
Пришел он ко мне после нашего возвращения из кангората. Я была уверена, что флагманский щитоносец уже покинул окрестности «Танталиона», потому и удивилась, когда после отбоя Искандер появился в моей каюте.
Все решила одна мысль. Наша с ним жизнь была настолько непредсказуема, что рассчитывать на лучшее завтра не приходилось. А раз так… Стоило ли думать о будущем, если мы с ним теряли настоящее?
Я посторонилась, пропуская его внутрь, он — вошел. Слова нам были не нужны.
Вот на фоне этой кажущейся идиллии и поступил приказ прибыть на базу Управления, ставший для меня полной неожиданностью. Если Искандер и использовал свое личное положение, чтобы увидеть меня, то лишь для того, чтобы самому оказаться на «Танталионе».
Спустя трое стандартных суток я остановилась перед дверью кабинета вице-адмирала, ощущая странное волнение. Как на краю пропасти.
— Боишься? — раздался из-за спины знакомый голос, заставив вздрогнуть.
— Ноги тебе нужно оторвать, Таласки, чтобы больше не подкрадывался, — рыкнула я, разыскивая в себе сбежавшее самообладание. — Не знаешь, что там, — кивнула я на логово адмирала, — придумали?
— Знаю, — хмыкнул он ехидно, — но не скажу.
Я смерила майора пренебрежительным взглядом, намекая на будущие трудности. Время от времени желание сбежать куда-нибудь подальше от начальственного взора возникало и у него. И тогда он отсиживался у нас на базе. Вел философские беседы с Тимкой — тот при встрече с эмпатом больше не скалился, общался с ним с удовольствием.
Моя невысказанная угроза не прошла мимо внимания майора. Игорь пожал плечами и заговорщицки подмигнул:
— Сейчас сама узнаешь.
Дверь открылась раньше, чем он договорил.
— Капитан Орлова, — произнес сидящий за столом Искандер, — что же вы стоите на пороге? Мы только вас и ждем…
Кроме него в кабинете находились отец, Шторм и Шмальков. Это из наших. От стархов — наследник Индарса, от скайлов — Аршан, демонов представлял Дарил, а домонов… Харитэ и Шураи.
Командира зорхов я с того памятного дня больше не видела, а вот с ашкером встречалась не раз. На похоронах Рауле она тоже была. По личному приглашению Синтара.
Шаг, который я сделала, оказался для меня судьбоносным. Знала бы — предпочла гауптвахту за неисполнение приказа.
Легкость, с которой Харитэ приняла решение помочь нам в спасении Рауле, не зря показалась мне подозрительной. Эта женщина была не только капитаном корабля-матки, но и главой ооры — одного из девяти кланов домонов, расселившихся по трем соседним галактикам. Зорхи принадлежали к гуманоидной расе, находящейся под их защитой.
Не то чтобы они в ней нуждались, просто так было удобнее и тем, и другим. Своих кораблей тарсы не строили, предпочитая жить на планетах. Но находились и такие, как Шураи, стремящиеся вдаль. Крейсера предков демонов становились для них домом.
Те внакладе тоже не оставались, тарсы были прекрасными воинами.
Но об этом я узнала значительно позже. В тот же момент пыталась понять, в своем ли они уме.
В самом приглашении сборной делегации от нашей Галактики, значившейся в реестрах домонов, как «Белая», посетить владения клана, ничего удивительного не было. Если не считать, конечно, отсутствия технической возможности это осуществить.
Но этот вопрос, как я догадывалась, был самым простым в списке тех, что возникали. Значительно важнее было понять, зачем это нужно нам и… им. В благотворительность я уже давно не верила.
Эти мысли мелькали у меня фоном, их забивали слова Искандера, которые продолжали звучать в моей голове, позволяя лишь изредка улавливать смысл происходящего в кабинете. Если я правильно поняла то, что он произнес, именно мне предстояло вести конвой, отвечая за его безопасность.
Решение всех сторон по этому вопросу было единодушным.
Мне бы отказаться, но в их глазах это выглядело бы предательством… Да и не хотелось, чувствовала я себя в последнее время, как застоявшийся в ангаре гоночный кар.
Следующая половина стандарта напоминала мне годы обучения в Академии. Спала я урывками, от обилия информации иногда забывала, как меня зовут, ощущая при этом, как возвращается ко мне авантюризм, потерянный после гибели Рауле. К лучшему это или нет, я старалась не думать. Выбор между будущим и настоящим опять делала в пользу последнего.
Харитэ договорилась с Хранителями и «Дальнир» был передан Службе внешних границ. Его капитаном назначили меня. Со всеми вытекающими последствиями, одним из которых была необходимость найти общий язык с ИР.
Объяснение такой щедрости выглядело прозаично — технологии домонов имели под собой иные основы. А к созданию генераторов прокола, способных вдвое увеличить продолжительность прыжка мы и сами подошли вплотную. Его испытания как раз шли на Зерхане, одной из планет Союза.
Еще одной проблемой стал экипаж. ИР настаивал на двух первых пилотах, еще одном навигаторе и технике.
