Виктор видя, что вот-вот все начнется сначала, и они уже никуда не поедут, решительно воспротивился вероятному сценарию дня и, забрав бутылку пива, стал ее заталкивать в рюкзак, приговаривая:
– Володя, все! Давай завяжем, тем более нас с тобой ждут твои кореша. Вот приедем на место тогда и выпьем.
– Ты, прям как моя жена, начинаешь умничать, строить из себя чего-то. Всего-то бутылку пива на двоих и все.
– Нет, не забудь, что тебе предстоит за рулем сидеть, а вдруг гаишники остановят, от тебя и так перегаром несет.
– Ну так, и я о том же говорю, для них вполне хватит и того что я могу на них дыхнуть вчерашним заплывом. Они от такого выхлопа могут сами опьянеть. Так что, чуть меньше, чуть больше, нам с тобой это ничего не изменит.
– Нет, Володя, я сказал нет, и точка. Если ты выпьешь хоть чуть-чуть, то я с тобой уже никуда не поеду. Я еще молодой, мне жить и жить, а с тобой или сопьюсь или на машине разобьюсь в пьяном угаре.
– Ох, брат, ну и зануда ты оказывается. – Володя повернулся к соседу спиной, и уже входя в свою квартиру добавил: – Ладно, черт с тобой, пошли к машине.
Виктор поспешил быстренько одеться, при этом напевая про себя привязавшуюся еще вчера песенку – " Я уеду в Комарово в понедельник до второго…", подхватил рюкзаки и почти вышел за дверь квартиры. Остановило его на пороге чувство неосознанной тревоги. Он взглядом пробежал по пустой квартире, ища причину: – все вроде предусмотрел и все что надо отключил, – но тревожное чувство осталось, он почему-то подумал, что может и не увидеть больше вот этого родного ему уголка его безмятежной жизни. Правда безмятежной она была для него тогда когда были живы и мать и отец, да и потом когда они жили с отцом одни, после смерти матери, тоже можно считать что жили неплохо. Отец делал все чтобы он не чувствовал себя одиноким, заменил ему маму, стал другом и неплохим наставником по жизни. И вот стоя сейчас на пороге квартиры ему показалось, что он прощается с прошлым, с этими воспоминаниями. Создавалось впечатление, что он уезжает не на сутки, а на всю оставшуюся жизнь, что он уже сюда не вернется. Защемило в груди и даже навернулись слезы на глазах. Он решительно повернулся и вышел за дверь. Закрывая на ключ квартиру, он услышал, как Володя уговаривает свою собаку, видимо надевал ему ошейник. Подождав, когда и Володя закроет свою дверь он взял на себя еще один груз. Чехол с оружием был тяжелым и Володя, которому пришлось нести огромный рюкзак, а также тащить на поводке своего Арчика, французского бульдога, был просто не в состоянии нести еще и этот груз.
– Кирпичи что ли нагрузил? Слышишь, что спрашиваю?
Володя, возясь с ключами возле двери квартиры, с досадой ответил:
– Ты же сам вчера попросил, чтобы побольше патронов взял, пострелять, видишь ли, он захотел, а как тащить так пускай Володя тащит. Так?
Виктору ничего не оставалось, как взять и этот груз. Он обратил внимание, что собака соседа упирается, и не хочет непонятно куда и зачем идти.
– Твоя "охотничья" собака явно не настроена, ехать куда-то? Смотри, как смотрит на тебя. – Арчик действительно смотрел на обоих мужчин вопрошающим взглядом, как бы спрашивая: " Куда опять меня тащите, зачем, ведь уже гуляли вроде?"
– Ты зря смеешься, Арчик любит сидеть рядом со мной и наблюдать за поклевкой, он даже волнуется, когда поплавок ныряет в воду, напоминает мне, чтобы я не упустил столь важный момент. А радуется как, когда я выуживаю рыбу. Ты бы видел!
– Скоро надеюсь, увижу, ты заправил свой драндулет?
– Обижаешь хозяин, он у меня уже давно на старте, все, что надо в дороге уже лежит там, и запасная канистра с бензином тоже в наличии. И зря ты мой вездеход драндулетом кличешь. Нива для наших дорог самое то.
– Кто бы сомневался, я специально свою семерку не беру. Там где твой трактор не пройдет моей семерочке, даже появляться не стоит.
Переговариваясь и покряхтывая под тяжестью вещмешков, они вскоре достигли стоящей во дворе машины Володи и ровно в семь двадцать местного времени выехали со двора на проезжую часть.
Уже вскоре они были на окраине города, где возле развилки дорог их ждали еще две машины.
– Смотри. Нас уже ждут. Но мы не опоздали, тютельку в тютельку приехали. – Володя лихо подъехал к машинам и резко тормознул, подняв пыль с обочины дороги.
Стоявшие рядом друг с другом красная "Ауди" и белая "Тойота – Камри" с открытыми дверями тут же попали под это грязное облако.
– Володька, черт, ты что нормально подъехать не мог. – Отряхиваясь от попавшей пыли, закричал моложавый мужчина.
– Извините ребята, не рассчитал. Забыл что не асфальт тут. – Извинился, вылезая из машины Володя. – Я рад, что вы все собрались на природу. Знакомьтесь, это мой сосед Виктор. Вот, вытащил человека в кое-то веков, пусть думаю проветриться.
– Ничего не в кое веков. И еще не понятно кто кого вытащил. Мы с отцом всегда с удовольствием ездили на море. Там и рыбачили, и даже моллюсков сырыми ели. – Вставший рядом с соседом Виктор стал знакомиться с новыми знакомыми.
В "Ауди" сидели, как он сразу предположил, отец с сынишкой и дочкой. Отца звали Михаил, на вид ему было лет сорок, дети тоже назвали свои имена, мальчишку и дочь звали одинаково – Валя, и они, по всей видимости, были двойней. На вопрос, сколько же им лет, сынишка с гордостью ответил, что им уже тринадцать лет.
В другой машине расположились чуть старше, чем Виктор, мужчина и две молоденькие девушки. Стоящий рядом с открытой дверкой машины "Тойота" черноволосый парень протянул руку и, пожимая руку Виктора, стал представлять себя и своих пассажиров:
– Меня звать можно Лешей, иногда кореша зовут Лешим. Я и на то имя и на другое отзываюсь вполне нормально. Это мой кореш Миня – рыжеволосый гигант с трудом повернулся к Виктору, и с осторожностью пожал его руку. Несмотря на такую предусмотрительность, Виктору показалось, что его руку придавили тисками, а Леша добродушно посмеиваясь, добавил:
– Ты поаккуратней с человеком, не то будешь больничный ему оплачивать.
– Ничего, ловить рыбу сможет, я же не удочку его пожал. – Неуклюже пошутил Миня, тем не менее, вызвав смех у сидевшей рядом девушки в обтягивающем трико, которое было надето явно на голое тело, четко обрисовывая все выпуклости и даже соски ее больших грудей торчащих в разные стороны. – Миня я – и тут же скромно добавил – так друзья зовут, а вообще-то по паспорту я Дмитрий Иванович Миняев. Детинушка погладил своей мощной рукой, рядом сидящую девушку и с долей иронии добавил: – А это моя половинка на сегодня. Как тебя кстати зовут?
– Ну, Миня, ну че ты, в самом деле. Что про меня подумает молодой человек. – И она метнула взгляд своих черных глаз в Виктора осматривая того с ног до головы. Тому показалось, что она его успела раздеть одним взглядом.
