– Зачем ты мне все это рассказываешь? – растерянно спросила девушка.
– Знания не бывают лишними, – спокойно ответил демон.
Он поднялся, подошел к распахнутому окну. Долго смотрел вдаль и ничего не видел. Негромко спросил:
– Ты ведь не забудешь принести белую розу, моя леди?
Перед внутренним взором девушки живо встала их первая встреча. Так, будто это было вчера. «Малышка… Когда станешь великой белой леди, вспомни обо мне… И принеси на мою могилу белую розу». Марья встала, неслышно подошла к сыну Огня, которого любила.
– Не забуду, – прошептала она и уткнулась лбом в его плечо. – Не забуду…
Когда он спустился в конюшню, Алина уже все приготовила к отъезду. Он погладил морду своего черного зверя и пристально взглянул на воительницу. Ее синие глаза потемнели. В них он увидел ту же бездонную тоску, понятную без слов.
Верных коней не нужно было выводить из конюшни – они выходили сами, когда были нужны.
– Уже уходите?
Стену конюшни подпирал парень, лет двадцати на вид. Глаза цвета летнего неба, крупные завитушки светлых кудрей небрежно лежат на широких плечах… Несмотря на солидный даже для богов возраст, парень был бессовестно молод и хорош собой.
– Ухожу, – кивнул Альтис, не показав удивления. – Спасибо, что приютил и сохранил ее, Лэй.
Тот опустил взгляд.
– Все защитить не смог, Ал. Прости…
– Ты не виновен, Лэйен, – ответил Альтис. – Ты не можешь противостоять всей судьбе один. Не пытайся даже.
– А ты – можешь?..
Демон не ответил.
– Я провожу вас. – Лэйен пронзительно свистнул, подзывая свою пегую, небольшую, но красивую лошадку.
У ворот демон обернулся. Поглядел на окно, откуда провожала его взглядом любимая. Взмахнул рукой, поймал посланный ею воздушный поцелуй, прижал к сердцу ладонь. И больше не оборачивался, погнав коня вперед.
Древний бог, который от начала времен жил только в материи, проводил Пламенных до скалы. Далее заканчивалась территория прихрамовой земли.
– Спасибо тебе за компанию, – первой нарушила молчание Пламенная. Она просидела всю ночь на крыше. Лэйен скрасил ее одиночество под звездами разговором и музыкой. – Это было интересно.
– Мне тоже было интересно с тобой, юная богиня, – улыбнулся он.
– Ну что ж, прощай, Лэйен, – подал голос демон.
Древний бог сжал в кулаке поводья. Произнес медленно:
– Каждый должен верить во что-то хорошее, чтобы жить. Ты умеешь дарить эту веру, Альтис. Только сам ты веру потерял. Поэтому знай – в тебя буду верить я. Ты больше, чем демон, Ал, больше, чем бог. Подобных тебе нет. И я верю – мы еще увидимся. Поэтому – до встречи, Пламенный. До встречи.
Альтис вскинул холодный, как запредельная бездна, взгляд:
– До встречи за Гранью, Лэй.
Больше они не оборачивались. И не видели ответной улыбки. За Гранью он уже бывал. «Встретимся, демон», – беззвучно сказал вослед древний бог, бессовестно юный для своего возраста.
Лэйен был и богом дорог. Он бросил под ноги пегасу и къяру особый путь. Бывает дорога, по которой пройдешь – и на душе станет легче, отступит любая печаль.
Когда к вечеру Альтис вернулся в Сильвергард, реальность воспринималась не только как бредовый сон. Хотя в себя прийти он все еще не мог.
– Как съездил? – Волк даже не интересовался, почему демон задержался.
– Вернулся живым, – пожал плечами Альтис. – Значит, неплохо…
Он снял седло с къяра, подвел его к бочке с водой, чтобы вымыть и расчесать. Алина предоставила свою рыжую лошадку конюхам. Сама, вздохнув, пошла помогать Альтису.
«Я сам могу о себе позаботиться, высший», – попытался отговориться конь.
«Помолчи», – приказал демон и принялся щеткой мыть къяра.
Спустился следом за Волком к закрытой дворцовой конюшне, где держали только личных зверей императора и его приближенных, Стримбор. Богу-ветру понадобилось всего лишь раз взглянуть на брата, чтобы все понять.
Ветер погладил крутую шею Калигула:
– Потерял окончательно?..
Альтис замер с щеткой в руках. Снял со своей шеи цепочку и отдал Ветру пушистую звезду. Та доверчиво легла в протянутую ладонь.
Не один только Альтис обладал способностью видеть будущее. Иногда это могли и другие побратимы. Ветер видел то, чего не случилось. Своего племянника, его жизнь и свое в ней немалое участие. Этим предвидением ударило и Ароха.
– Это хуже, чем потерять окончательно, – сипло выдохнул Стрим. Он вернул Альтису самое ценное, что только может существовать, – суть и личность родного дитяти.
Живой плащ восстановился, взметнулся крыльями за спиной. Ветер свечой ушел в небо. Волк сел на скамью, что стояла во дворе, обхватил голову руками. Он все еще слышал детский смех и звонкий голос: «Дядя Волк, дядя Арох!..»
Следующей оказалась во дворе Создатель, за которой спешила компания учеников. Император тоже решил, что он не будет и пытаться стать выше демона, что ему не зазорно не дожидаться Альтиса в кабинете, а самолично встретить.
Не дойдя до Пламенного десятка шагов, Смычок замерла и к чему-то прислушалась. Никто не решался пойти вперед «древнейшего и могущественнейшего существа этого мира». Даже ученики решили подождать. Чуть-чуть. Полминутки.
– Альтис.
Ее голос показался звоном разбиваемого хрусталя в длинном пустом коридоре. Демон неторопливо обернулся. Безжизненно взглянул на Создателя, недовольно отозвался:
– Что?
– Я слышу новую музыку, Альтис. – Всем, кто ее слышал, снова почудился звон хрусталя и ломкой стали. – Музыку новой бессмертной сути.
Создатель подходила медленно. С каждым шагом глаза ее темнели все сильнее, пока не почернели полностью, не оставляя даже белков. Пламенный был одним из очень немногих, кто выдерживал ее взгляд. Тот самый, особый взгляд Создателя. Ее спокойная маска дрогнула, лицо скривилось от боли, превращая непознаваемое, невероятное существо в девочку.
– Ему снятся прекрасные сны, – тихо сказала она. – Ты создал для него чудесный мир.
Альтис в ответ зарычал:
– Мир иллюзий! У него никогда не будет жизни!..
– Но у него есть ты, – спокойно отозвалась Смычок. – И твоя любовь.
Переждала вспышку ярости, которой демон не позволил воплотиться в разрушениях. Коснулась ладошкой его груди, унимая занывшее сердце. Сказала спокойно:
– Нельзя больше терять времени, златоглазый. У нас его нет.
– Завтра с утра отправляемся в путь, – отозвался Альтис, занимаясь къяром. – Малым отрядом.
– Прекрасно, – кивнула Смычок, прежде чем повернуться и уйти.
