И тут же Лемсонг преподнес второй сюрприз, а точнее — нанес второй удар, и удар сокрушительный.
Он включил станцию дальней торовой связи, которой пользовалась управленческая элита Арки.
На экране показались знакомые террасовые склоны Джампилангра, а затем появилось лицо Наставника. Учитель с садовыми ножницами в руках работал над кустами роз.
С привычной улыбкой на губах Наставник говорил о том, что освобождает Бруно от обязательств Пути, о том, что любой путь ведет к свету, если выбрано правильное направление, а у молодого человека все кружилось и плыло перед глазами, словно он опять в автоэре, по которому северяне шарахнули из ракетной установки и сбили на самом взлете. Со всеми жизненными целями можно было распрощаться. Впервые Бруно столкнулся с силой, пересилившей его силу, наткнулся на планы, повыше его планов. За спиной генерала был целый материк, а у Бруно после слов Наставника — пустота.
Лемсонг победил. И даже не обратил внимания на свою победу. Первым ударом он уничтожил тело визкапа полиции, вторым — его душу. И все-таки Бруно не оставляло чувство, что силы и планы, сокрушившие его, будут повыше и самого генерала.
— Повторяю: к работе приступить не-мед-лен-но! Наш знак получите у заместителя.
Шарговые лапы генерала опустились на плечи молодого человека, чуть сжали их. В руках была такая силища, что они могли переломить визкапа в одно мгновение. Впрочем, и Лемсонг, и Бруно знали: этого уже не требуется.
Голубая сталь засияла нежным бирюзовым оттенком.
— Выше нос, визкап! Придет время — скажешь спасибо за настоящее мужское дело, доверенное тебе Службой. И вот тебе совет от старого служаки. При поиске убийц тигра не забывай о школьном примере. Из двух лун Феста меньше Мо, но кажется больше из-за своей близости. Ищи Мо, визкап. Не дай себя обмануть Фесте. Запомни!
Бруно не успел выйти, как его на ковре сменил нобиль, и стол тут же загудел под кулаком Лемсонга. Оставалось только удивляться, как еще работали биокомы на этом столе. Видимо, они были особой, генеральской конструкции.
Две перекрещенных огненных стрелы на фоне щита. Полукругом — девиз, с которым межевики прошли через тысячи лет: «Стрелы императора, щит обездоленных». Крест из огненных стрел на груди, внизу — весь Йозер Великий.
Со знаком Службы на груди Бруно стоял на смотровой площадке Столпа, на самой его крыше, и с высоты в двести этажей смотрел в сторону ледяных гор Норта Верде. За ними — целый материк. Арка. В душе молодого человека было пусто, словно ее расплющили всем этим материком.
Не призрак, а мертвец стоял на смотровой площадке Столпа и невидящими глазами смотрел на вечные горы. Личный мертвец генерала, у которого Лемсонг вынул душу и отправил воевать против всего Царства Мертвых.
Глава 7
АГЕНТ ЦАРСТВА МЕРТВЫХ
Время стояло стеной.
Хрустальная на поверхности, его ключевая чистота в глубине быстро мутнела и превращалась в непроницаемый мрак.
Ветер скользнул по листве деревьев. Обрушился веселее, зашумел, раскачал кроны, и зеленые волны поплыли в стеклянной глубине. Волны катили плавно, медленно. Вязкий камень времени не терпел никаких порывов.
Стих ветер.
Зеленые волны замерли и рассыпались в рябь. Ни отдельно стоящий куст, ни ветки не отражались в стеллите — все сливалось в пятна.
Время не замечало деталей.
— Ты гляди, какая птица к нам залетела.
— Не чета нам.
— Такая не будет ручки пачкать.
Молодая дама в строгом деловом костюме постукивала каблучками по загаженному тротуару. На ходу улыбнулась бабам, судачащим перед подъездом обшарпанной четырехэтажки. В лицах баб, застывших со скрещенными на животах руками, ничего не дрогнуло.
— Ой, извиняюсь.
С интонацией, неотличимой от содержимого ее помойного ведра, одно из изваяний ногой опрокинуло грязную посудину прямо на дамочкины туфли. Чудом успев отпрыгнуть, молодая женщина чуть не сбила с ног стоящего в очереди за водой старичка. Тот с удовольствием ткнул ее локтем под ребра и попытался наступить на ногу.
Женщина отпрыгнула еще раз. Осмотрелась. Поправила светозащитные очки, закрывающие пол лица и сделанные по моде Настоящего в виде спектра. Нападений больше не предвиделось, но пьянчужку с лицом, пожмаканным, как черновик, упоительно презиравшего с балкона шустрящую внизу жизнь, молодая женщина обошла стороной.
Цок-цок-цок.
Быстро шла по улице молодая женщина. Она не оборачивалась, внимательно смотрела под ноги и то и дело резко меняла направление движения, чтобы не попасть ни в лужи, ни в едва прикрытые гнилыми досками сточные ямы.
По другой стороне улицы скользила Тень. Серая, изломанная. Прыгала с одной размалеванной ругательствами стены на другую, на миг растворяясь в темноте выбитых окон. Исчезала в подворотнях. Мелькала на фоне развороченных телефонных будок. Частой рябью пропрыгивала по штакетинам заборов. И вновь стелилась вдоль стен.
Тук-тук-тук.
Быстро шла молодая женщина, а за ее спиной кралась Тень. Неразличимая в этом мире, будто окурок в груде мусора.
Улица оборвалась пустырем. На мгновение женщина скрылась под чахлыми кронами посадки и появилась вновь уже у самой Стены. Маленькая черточка на фоне голубеющей стеллитовой громады.
Черточка двигалась, ползла вдоль основания Стены и вдруг исчезла. Совсем.
От изломанного ствола отлепилась Тень и побежала желтой глинистой дорожкой, вихлявшей вдоль прямой линии камня. Рядом с желобком тропы — ни травинки. Ничто живое не выдерживало соседства со Временем. Лишь в двух-трех шагах от Стены пробивались чахлые стебельки и молодые глупые деревца пытались подняться вблизи от стеллита. Взрослые деревья держались подальше, да и то расплачивались желтыми прядями веток, обращенных к каменной вечности.
К отрезку тропы, на котором исчезла женщина, Тень подкралась театральной куклой — вся на ниточках шорохов, стуков, запахов.
Постояла без движения. Выломала сук с рогаткой на конце и начала простукивать камень. Льдистый материал беззвучно поглощал удары. Вдруг палка провалилась в Стену, как в расплавленный металл, без малейшего сопротивления. Тень еле успела отдернуть руку — рогатины не было, а обуглившийся на конце огрызок палки дымился. Широкий овал на поверхности стеллита, на первый взгляд неотличимый от других его участков, чуть мерцал, как экран биокома. Здесь явно был ход в Стене, но только не для простых смертных из живущих под солнцем.
Быстро-быстро осеняя себя знаком семи, Тень метнулась к кустам и, лишь только поравнялась с первым из них, стала невидимой.
Вскоре к чахлой посадке, которая отделяла Стену от поселка, стал подтягиваться известного сорта народ. Замелькали звероподобные физиономии, рубчатые рукоятки сканферов, торчащие из-за поясов, бороды, трубы ракетометов. По одному, по двое, они все подходили, и подходили. Их становилось все больше, может быть, не очень хороших, зато отлично вооруженных людей.
