Бык смотрел на разлегшегося Кадета, изо всех сил комкая в ладонях ремень своего бича. Он был чем-то взбешен, и ему требовалась разрядка. На всякий случай рабы поднялись на ноги и отбежали.
– Вот этот хромой старикашка, я о нем говорил, – Бык указал купцу на Монаха, а затем подошел к нему и вырвал у него из рук Книгу.
– Что написано на этих листах? – спросил он Монаха, рукояткой бича поддев его голову под подбородок, заставляя подняться на ноги, а потом и встать на цыпочки. Монах зажмурился. Бык еще сильней вздернул рукоятку бича, и на глазах у Монаха выступили слезы, может быть от прямых лучей Светила, может быть, а может быть – просто от боли в покалеченном позвоночнике. – Отвечай, собачье мясо!
– Прости меня, друг, за то, что я был так глуп, – сказал Кадет Монаху на лингве и подобрался для прыжка. Если сейчас…
– Слова и их смысл у других народов,- быстро придушенным голосом ответил Быку Монах. – Например, – и он сказал на лингве, чтобы его понял только Кадет: – Еще не время умирать, друг! Я прошу!…
Он повторил слова, сказанные ему Кадетом год назад, на Срединных Землях, ледяной весенней ночью, когда он сам потерял надежду, смирился и умирал на своей не пройденной до конца дороге, от холода, истощения и болезней, а Кадет удерживал его. Тогда Кадет просил и приказывал, теперь приказывал Монах.
Бык сильно толкнул Монаха в грудь, Монах зашатался и упал бы навзничь, если бы Кадет не поддержал его. Бык переводил взгляд с одного из них на другого и словно решал, что предпринять. А подошедший купец взял Книгу в руки, полистал ее, очень удивился и, рукой отодвинув Быка, подошел к Монаху.
– …? – спросил он Монаха на незнакомом Кадету языке.
– … – ответил Монах и добавил:…
Они быстро переходили с одного языка на другой, и, кажется, оба получали от этого удовольствие. По крайней мере, у купца был заинтересованный вид, и он стал забывать прикрывать нос платком. И Книгу он держал в руках бережно.
– …? – снова спросил купец еще на каком-то незнакомом языке, мельком взглянув на Кадета.
– … – смиренно попросил купца о чем-то Монах.
– …? – Купец заинтересованно посмотрел на Кадета.
– … – закивал Монах, и еще добавил, воодушевляясь,-…
Недовольный Бык переводил подозрительный взгляд с Монаха на купца и снова на Монаха.
– О чем он стрекочет, этот хромой? – спросил он купца, но спросил почтительно.
– Сколько ты хочешь за этого великана, воин? – спросил купец Быка, указав на Кадета.
– Он уже куплен для Владетельного Господина Дор, почтенный купец,- недовольно ответил Бык.
– Его купил ты, и я спросил, за сколько ты отдашь этого раба мне, воин?
– Я не продам этого раба,- упрямо ответил Бык, наливаясь кровью.
Монах что-то подсказал купцу скороговоркой. Тот усмехнулся и объявил:
– Три по десять и еще пять Империалов,- медленно и громко. Бык промолчал. – Четыре по десять и еще один Империал! – выждав паузу, назвал новую цену купец. Бык втянул голову в плечи, зажмурился, но отрицательно затряс головой. – Четыре по десять и пять! Нет?!
– Прости, господин, но я его должен доставить господину Дор, моему покровителю,- с тоской произнес Бык.
– Тебе надо учиться вести дела, а то ты никогда не разбогатеешь, воин,- разочарованно протянул купец.- Ну, ладно, закончим наше маленькое дельце, – предложил он Быку и, взяв его под руку, увел в сторону, к дороге, не оглядываясь на Монаха и Кадета. – Одежда и толстый кошелек показывает положение человека, не так ли, почтеннейший? – услышали рабы обрывок его речи. Бык согласно кивал головой.
– Он предложил…хочет меня купить…- смущенно пробормотал Монах на лингве.- Прости, Каддет! – Монах смотрел в землю. – А может быть, у него ничего не выйдет и…
– И это будет плохо, дружище. – Кадет легонько толкнул Монаха в плечо. – Этот купец выглядит неглупым и не злым. Мы еще раз выживем…
Монах пронзительно посмотрел на него: они оба понимали, что побег с его хромотой – очень трудное, почти безнадежное дело, и если поймают и вернут в лагерь – почти верная смерть, а теперь появился шанс выжить. Для обоих.
– Ему нужен переводчик. Он собирает книги разных стран. Он обещает сразу же вернуть мне Книгу…
– Это замечательно, – сказал Кадет, – Только я прошу тебя, дружище, не делай глупости. Я найду тебя в порту, когда сбегу. Я обещаю тебе. Только оставайся у купца, или оставь мне знаки, если покинешь порт.
– Ты должен, обязан выжить,- сказал Монах. – Иначе я никогда не прощу себе…
– Я выживу. Обещаю.
– Поклянись, коммодор Каддет, – произнес Монах. Больно было смотреть на него – сейчас такого слабого и старого, растерянного и незащищенного.
– Легко! – веселил его Кадет. – Пожалуйста: клянусь! Не плачь, старина!… Ты помнишь, какие точки нужно массировать, чтобы кости срастались быстрей? – Монах кивнул. – А чтобы не болела голова? Не волнуйся, сядь…
– Сейчас, пожалуйста, сейчас, – торопливо зашептал Монах, оглядываясь на торгующихся Быка и купца, и, сложив руки перед грудью, будто бы молясь, – скажи мне, Каддет, я боялся тебя об этом раньше спросить, теперь похоже – самое время: в том мире, откуда ты, который старше нашего мира на тысячу лет, который умнее и сильнее и, наверное, справедливей, как в вашем мире отвечают на вопрос: для чего живет человек и почему он так страдает? – беззащитным взглядом Монах умолял ответить, снять с его плеч груз. – Это для Книги. Зачем читать книги, если в них нет ответа на этот вопрос?…
– Мы тоже не знаем ответ на этот вопрос,- с горечью ответил Кадет, усадив Монаха и садясь с ним рядом. – Наверное, никто этого не знает, дружище. Или каждый имеет свой собственный ответ на этот вопрос… А наш мир и другие миры, которые я видел, они такие же, как ваш, Монах, и ум и сила и доброта тут не при чем. Меняются вещи, человек не меняется… Знаешь, не торопись заканчивать Книгу, мы с тобой еще не сделали главного. И ты об этом еще не написал в Книге.
– Хорошо, что я встретил тебя на пути моей жизни, – помолчав, тихо сказал Монах. – Я стал… У меня появилась цель. Теперь я хочу жить дальше. Прости, но сначала я не поверил тебе, когда ты рассказывал мне об омоложении, о том, что твои… приб-боры…
– «Приборы»,- поправил его произношение Кадет.
– …приборы… смогут прочесть и сделать вечной мою Книгу…
– Это все правда. Нам надо только добраться до «Робинзона»…
– Да, да, я уже давно в это верю,- в глазах Монаха была боль, одна боль.- Но Судьба…
– Мы еще раз выживем,- подбодрил Монаха Кадет. – А Судьба добра к упрямым, поверь, я знаю это, проверил на своей волосатой шкуре,- попытался он пошутить.
