Эх, сосед-сосед, тебе можно больше ничего не бояться. Не то, что мне, вернее, нам с котом. Может, привязать его на всякий случай к койке, что бы не натворил чего? Ладно, поищу, чем можно это сделать. Да хоть простыни и пододеяльники с других кроватей сниму, чем не веревки, если скрутить потуже? Еще, несмотря на трагичность момента, трезвомыслящей частицей мозга подумал, что запасы, которые у него остались, следует использовать. Если кругом стреляют и убивают, значит, на войне. А на войне, как на войне, продуктам, водке и патронам пропадать нельзя. Патронов тут нет, водки тоже. Забрал бутылку с водой и пакет из тумбочки и закрыл дверь, положил пакет с «наследством» на койку в своей палате.
Подумал, что с простынями это уже перестраховываюсь, ведь сосед не покусанный, сам умер, от болезни. Если честно, то прикасаться к мертвому, пусть и безобидному, совсем не хочется. Лучше заняться менее неприятным, сидеть, так, без дела, не хотелось. Тем более, мы с котом так и не подкрепились.
Глава 08. «Далекие голоса и близкая смерть» 10.04.2008, ближе к полудню. Отделение реанимации.
Может, ещё раз попробовать телефон, вдруг получится? Снова, как и вчера, набирать по памяти возможные номера, вдруг, кто отзовется? Пусть тогда никто не ответил, даже «скорая» молчала, не говорю уж о пожарных и милиции. Но сидеть без дела казалось невыносимым, хоть голову займу… Да, попробую еще раз, может, вчера еще не совсем соображал?
Снова заглянул в портфель, достал эту бесполезную книжку, вместе с ручкой, вдруг записать потребуется? Зашёл в «сёстринскую», присел за стол, притянул к себе телефон, щёлкнул настольной лампой. Ну что, начали? Снова «через восьмерку», начал с самого легкого. Пробую «01» — бесполезно, «02», «03», даже новомодный «112», без толку, одни гудки, гудки, гудки, гудки. Короткие или длинные, занято, или уже трубку некому взять? И снова ругаюсь, ну кого это на работе черт дернул поменять мой ежедневник? Там со временем столько номеров необходимых скопилось, что в памяти телефона не умещались. Для страховки стал туда записывать и номера сотовых, на бумаге надежнее. На тот случай, если что с электронной штуковиной случится, вот как сейчас, лежит в портфеле без толка. Ко всему прочему, в старой книжке телефоны областной КЧС (комиссия по чрезвычайным ситуациям), и рабочие номера брата записаны, как пригодились бы!
Какие еще телефоны в голове задержались, кого ещё набрать? Может, снова на работу, пусть вчера никто не ответил, но ведь там милицейская охрана! Наши служебные номера легкие, первые три цифры одинаковые, меняются только следующие за ними. Первый звонок, второй, третий… Приёмная — нет, бухгалтерия — нет, кадры — нет, заместитель — нет, техотдел — нет. Дальше инспекторы, целых три отдела. На них надежды еще меньше, но мне особо торопиться некуда. Ожидаю длинные гудки, чтобы потом снова нажать на кнопку сброса, но в трубке сразу щелкает и номер отзывается, даже не успеваю произнести «Алло».
— Алло, папа, Лиза? Кто??? — слышу нервный женский голос, знакомый, но в таком отчаянии, что не узнаю.
— Это Волков на связи. Кто у аппарата? — может, такой официальный тон успокоит собеседницу?
— Игорь Сергеевич??? Игорь Сергеевич! Не может быть! — после заминки частит голос в трубке. — Господи, хорошо, что позвонили. Никому не могу дозвониться. Ни по сотовому, ни по городскому телефону…
— А кто это?
— Это, Варя! Варя Лисенкова! — даже по телефону понимаю, что «на грани».
— Варвара… э-э… Алексеевна, почему еще на работе? — если честно, не ожидал ее услышать, даже не узнал сначала.
— Как почему, еще спрашиваете??? А по чьему приказу объяснительную писала, документы в прокуратуру собирала? Вот и застряла здесь! Все убежали, одна осталась, теперь не уйти, тут кругом эти ненормальные…
— Совсем никого нет?
— Никого. Кругом стреляют, и страшные люди бродят по коридору. Сама видела, когда убежать пробовала. Даже девчонок с девятого этажа узнала, на лестнице стояли, серые стали и тоже смотрят страшно! И во дворе еще ходят, в окно видела…
— Где укрылись? — тут сам сообразил, что номер начальника отдела, его кабинет на шестом этаже.
— У начальника, Евгения Анатольевича, там две двери, закрылась на ключ. Вода из крана, там туалет. Вот кушать нечего…
— Варвара Алексеевна, в милицию или МЧС звонили?
— Нет, не получилось, не дозвониться. У меня ребёнок дома один, ой, отец с ребёнком, что с ними, не знаю! Там «занято» все время, мне к ним надо, домой! Хоть Вы вызовите сюда кого-нибудь на помощь!!!
— Да сам в больнице, недавно в себя пришёл. Вот, сосед за стенкой только что помер.
— Какой еще сосед? Мне что делать?
— Знаете, если дозвонюсь до спасателей, обязательно расскажу про Вас. Не выйдет, как выберусь отсюда, постараюсь забрать. Только не уходите никуда, дайте слово. Закройтесь, чем можете, шкафом дверь подоприте.
— Так и сделала, стол пододвинула. А через окна никто не заберется, шестой этаж.
— Да, туда не залезут. Наберите воды, пока ещё возможно. Старайтесь поменьше шуметь, чтобы не привлекать внимание этих мертвецов.
— Каких еще мертвецов???
— Эти «страшные люди» ожившие мертвецы.
— Как это?
— Вот так, эпидемия, живые заражаются, умирают, потом оживают и бросаются на других. И так далее.
— Так не бывает
— Посмотрите в окно, сами убедитесь…
Молчание, видимо, женщина пытается осознать мои слова. Только хочу поторопить, она отзывается, голос неожиданно утратил первоначальную истеричность.
— Хорошо, а Вы, правда, приедете?
— Да, обязательно, но, если по дороге получится, попробую вызвать помощь. Пока сам один и без оружия.
— Спасибо, Игорь Сергеевич, очень на Вас надеюсь…
— Варвара, не отчаивайтесь.
— Как не отчаивайтесь, тут с ума сошла уже. Откуда это, за что все… Да еще здесь мыши бегают.
— Понял, даю отбой.
Завершив разговор, постарался привести мысли в порядок. И так в голове сумбур, еще это тарахтение в трубке… Наконец, в общем прояснилось, сам ведь свою сотрудницу заставил в среду с утра материалы приготовить по тому «бандитскому» делу. Теперь думай, как выкрутиться, чтобы выполнить обещание. И кто за язык тянул… Так и прождет у себя в кабинете. Нет, почему «у себя»? Только доходит, что, пока успокаивал взволнованную женщину, упустил из виду одно обстоятельство. Она в кабинете начальника отдела, где, наверняка, на столе лежит наш служебный телефонный справочник. «Эх, Семён Семёныч…» Набираю ещё раз последний номер телефона.
— Алло? — на этот раз тон не такой взволнованный.
— Варвара Алексеевна, это снова Волков.
— Что случилось? — как же быстро меняется настроение у этой женщины!
— Просто вопрос, там, на столе, должен лежать справочник, с синей обложкой.
— Да, видела такой. Может, на пол свалился?
— Попробуйте, пожалуйста, найти, нужна страница телефонов нашей МЧС.
— Сейчас, сейчас, вот, нашла. Уже смотрю, так, милиция… прокуратура… Быть может, еще кого?
— Нет, только МЧС.
— Хорошо, вот, нашла, записывайте номера. Есть, куда? — смотри, какая предусмотрительная!
Ручка и ежедневник уже готовы, записываю номера, все подряд, мало ли какой пригодится. Варвара диктует старательно, словно и десять минут не она назад захлебывалась в истерике. Невольно замечаю, какой приятный голос, когда спокойная. Не такой, как у Вероники, тембр другой… Отвлекся не вовремя, но Варя сама возвращает в реальность.
— Это все, или еще поискать?
— Может, дежурный по управлению и отдел мобработы…
— Есть такие, записывайте.
— Ещё посмотрите, может там и оперативный номер найдется?
— «Оперативный»? Да, в самом конце похожий, написано «Дежурный по оперативному штабу», — Варвара послушно исследует справочник.
— Спасибо большое! Никто не звонил, пока в кабинете прячетесь?
— Только Наташка Полтавцева, вчера в Тутаев (районной центр) добралась, к родителям. Говорила, что там тоже стреляют. А больше никто.
