тайным желаниям. Вот ты видишь нас и видишь этих пьянчуг, в чем между нами разница?
— то, что они надрались в смерть, а мы нет.
— отчасти ты прав. Мы тоже сюда пришли и выпьем, но остановимся и пойдем дальше, а они не могут остановиться, они не могут противостоять своим зависимостям. Также и с остальным, многие зависят от денег и хотят их все больше и больше. В целом в желании быть обеспеченным нет ничего плохого, но у некоторых людей желание денег не оставляет их в покое, и они хотят их все больше и больше, пока не переступят черту человечности, убьют кого-то или еще что-то подобное сделают, и после этого это уже не люди. Как и эти пьяницы, когда им захочется выпить, а денег не будет, и они могут переступить через свою человечность и сотворить что-то подобное.
— люди слабы, — грустно подытожил Рей.
— и тут ты абсолютно прав! Вопрос лишь в том, сможешь ли ты противостоять своей слабости или поддашься ей. И еще раз повторю, неважно кто ты такой и что у тебя есть. Главное, твой внутренний дух, вот, что действительно нужно тренировать в себе.
— да, а ведь мы еще не выпили, а уже так глубоко капнули, — сказал Рей, чтобы разрядить обстановку.
Клеоник ничего не ответил, лишь одобрительно улыбнулся.
— ладно, рассказывай, что там видел пацан.
— с его слов он гулял недалеко от границ Стерлиона, как я понял. Резвился по маковым полям и шел в сторону озера. Потом он услышал какие-то крики и был удивлен, потому что там редко кто-то бродит кроме него. Он побежал на крик. Взобравшись на один из холмов, он заметил, что вдали лежало тело девочки, и, как он сказал, возле нее была «замершая молния». Вероятно, это он так описывает трещину в щите, она ведь примерно так и выглядит. Он уже собрался побежать к ней и помочь, но вдруг он заметил, что сначала подбежала женщина, а за ней и мужчина к телу девочки, и начали рыдать. Неожиданно округу ослепил яркий свет, и через секунду возле «замершей молнии» стояло две фигуры людей, которые было сложно разглядеть из-за яркого света от молнии. Через несколько секунд, ослепнув от молнии, паренек начал видеть лучше. Приглядевшись к месту, где была молния и два пришельца, сквозь нее он увидел, как один из них по очереди убил сначала отца девочки, а потом и мать. После чего они заметили паренька. Как только он понял, что они его заметили, он сорвался с места и бежал что есть силы без оглядки.
— они не стали догонять его?
— учитывая, что он жив, то не стали. Вероятно, они подумали, что он никому ничего не расскажет, а если и расскажет, то никто не поверит.
— кажется, они просчитались, раз знаем мы и еще как минимум орден света. Кстати, он не разглядел чего-то примечательного?
— они были в черных туниках с натянутыми капюшонами. Единственное, что он заметил, это сверкающий меч, которым была убита семья.
— сверкающий меч? Случайно не серебряный? — саркастически спросил Рей.
— все может быть, но пока рано делать выводы.
— он, надеюсь, успел рассказать место, где это произошло, прежде чем кто-то стер ему пару деньков? — саркастически спросил Рей.
— да, он рассказал. Я знаю это место.
Неожиданно, прервав разговор, к столу подошел Тревор с двумя кружками хмельного.
— судя по рассказу Ника, денек у вас не задался, верно? Удалось что-нибудь написать?
— не удалось, к сожалению. Досадно, аж хочется кому-нибудь зад надрать, — с показной злобой ответил Рей.
Поставив кружки на стол, Тревор отошел к стойке и через пару секунд вернулся.
— вот держите! — сказал Тревор и положил какую-то листовку на стол перед Реем, после чего продолжил, — ваш дядя всегда отказывался, может быть вы проявите смелось и умения?
— что это такое? — спросил Рей и принялся внимательно читать листовку.
— да нечего там читать, — сказал Клеоник, вырвав листовку у Рея из рук, продолжив, — средневековая забава ради денег или смерти.
— ну вообще-то это традиционный ежемесячный турнир магов.
— что еще за турнир? — спросил Рей.
— каждый месяц в первые выходные проводится турнир магов. Маги сражаются на арене один на один, используя только свои посохи. Трое лучших получат от нескольких сотен до тысячи орионов. Неплохая сумма между прочим! В крепости даже есть профессиональные бойцы, которые на этом зарабатывают.
— да все они мошенники, и бои постановочные, делят деньги между собой, да и все, смотреть противно, — огрызнулся Клеоник.
— возьми да сам прими участие! Узнаешь постановка там или нет, если живой выйдешь, — резко ответил Тревор. Было видно, что он очень положительно относится к турнирам.
Клеоник промолчал, не подавая вида, что слова Тревора его хоть как-то задели, хоть и внутри он очень хотел проучить его.
— может поучаствуем? — с улыбкой спросил Рей, после того как Тревор отошел от их стола.
— ну если не брать во внимание то, что я терпеть не могу подобные турниры, я хочу заметить, что у твоего посоха весьма особенный камень, и кто-нибудь может его приметить, и об этом узнает совет, департамент или еще кто из твоего окружения.
— я помню, что никто не должен знать о нашей миссии.
— верно. Во-первых, нужно разобраться насколько плохи дела с щитом, и сделать это нужно аккуратно без лишнего внимания, а, во-вторых, и самое главное нашему миру не нужно знать о существовании того, что ждет по ту сторону щита, поэтому мы и делаем все одни.
— а если мне не хватит сил? может все-таки можно привлечь несколько хороших друзей, они будут молчать, я гарантирую.
— поверь, сил тебе должно хватить, а если вдруг их не хватит тебе, то им и подавно не хватит, только лишние смерти это принесет.
— ладно, если так говоришь. Значит, сосредоточимся на деле! — сказал Рей, сделав серьезный вид.
— так на чем мы там остановились?
— ты сказал, что знаешь место, где все произошло с той семьей.
— верно! Сейчас пообедаем и выдвинемся к месту, надеюсь, к вечеру успеем прибыть и осмотреться. Если, конечно, будет, что осматривать.
— ну вот и ладно! — сказал Рей, после чего взял принесённую Тревором кружку и сделал несколько больших глотков холодного хмельного напитка.
В Рангете начало вечереть, и в доме по одному стали появляться люди, сбившиеся в поисках Рея по всей крепости и не только.
Первыми в дом вернулись Вильям и Марта. Они оба были вымотаны, но, зайдя в дом, они ощутили запах еды, стоявший во всем
