Руки по части механики у Егорыча бриллиантовые, но в этот темный час он пошел не в мотоцикле внучка возиться. Потерпит внук — негоже в такую воровскую пору честными делами заниматься. А вот бражка терпеть не станет — давненько уже отбродила, но перегнать никак не получается. Старуха проклятая все планы нарушила — ведь должна была на целый день к дочке запропаститься. Ан нет — не вышло. Придется действовать при ней — партизанскими методами. Она, правда, в гараж соваться не любит, но риск все равно имеется.
Будь что будет — нет мочи терпеть.
Бражку перелил в старый бидон, переоборудованный под нужды самогоноварения. Ковшик, правда, оставил — похлебает, дожидаясь первача. Мощный ТЭН{10} не подвел — алюминиевый бок бидона начал нагреваться на глазах. Скоро — очень скоро закипит. Момент невероятно ответственный — надо будет при этом быстро подкрутить регулятор почти до минимума, иначе беда.
В ожидании этого приятного мига Егорыч, присев у раскрытых ворот, курил крепкие папиросы, запивая это вредное дело прохладной бражкой из эмалированного ковшика. Небо на востоке уже начало сереть — скоро он встретит рассвет. И если все пройдет нормально, встретит его хорошо — поприветствует граненой рюмочкой чистейшего первача. Дело нужное — с утра ведь если выпил, то весь день свободный.
Раньше рассвет был лучше. Солнце, поднимаясь над забором, ярко освещало внутренности гаража. Сейчас не освещает. Сосед, чтоб он сгнил, паразит, перекрыл доступ. Баню какую-то себе мастерить начал. У всех людей бани как бани, а у него целая контора в два этажа. Слонов он там парить вениками собрался, или как? А что — запросто. Этот новый сосед на все способен. Перекопал половину улицы, а зарыл кое-как. Начал дом строить, да так и остановился на коробке — никакой отделки. Вместо отделки вдруг баней занялся. Денег у человека много, а вот ума наоборот. Да и не сам руки пачкает — работников нанимает. И работники такие, что в них даже плеваться не хочется — плевок для таких будто честь. Предлагали же ему поселковые мужики все чик-чик сделать, по-соседски, не затягивая и не обдирая как липку. Нет, носом завертел — дескать, цены у них несусветные, он мол в пять раз подешевле найдет в городе. Ну и нашел — второй год на его земле непонятная помесь свинарника и болота. Народ от мала до велика посмеивается над его глупой экономией. В доме еще ни дня не прожил, а у него уже стену повело. Да и баню недоделанную уже парой швеллеров подпирать пришлось по углам. Это даже не брак вышел — это полное убожество. Землица-то местная с сюрпризами — фундамент надо аккуратно ставить и правильно. Потом ведь не переделаешь.
Внутренности недостроенной бани осветились ярким всполохом. Это что за дела? Неужто соседские гастарбайтеры во славу великой Молдавии до рассвета поднялись, взявшись за сварку? В жизни про них такое не подумаешь. Да и сварка какая-то очень уж странная — пару раз сверкнула как положено, а потом засияла ярко, ровно, без малейшего перемигивания.
А потом загудел мотор.
Егорыч в моторах соображал, и сразу понял, что это не "Ауди" соседская, и не "Газель" грузовая с его ленивыми работничками. На трактор похоже. На серьезный трактор. А если точнее — на танк.
Многострадальная стена бани дрогнула, выгнулась наружу, опала, рассыпавшись на блоки, действительно выпустив из недр постройки самый настоящий танк. И как он там помещался — мать его во все люки?!!! У Егорыча изо рта папироска выпала. Танк, весело взревев двигателем, смял времянку для рабочих, развернулся на ее обломках, рванул на улицу, проделав брешь в бетонном заборе. Из бани вслед за ним выехал бронетранспортер, облепленный солдатами будто дерьмо мухами, двинулся дальше по проторенному пути. Следом показался еще один, а завершила странную процессию самоходная гаубица большого калибра. Тоже на танк похожа, особенно если издали смотреть, или в технике не разбираться, и тоже солдатами облеплена.
Баня, не выдержав столь жутких надругательств, завалилась окончательно, сложившись будто карточный домик. На ее руинах завис огромный светящийся шар — действительно будто электросварка, только слишком уж здоровенная. Да и свечение опадало на глазах — шар тускнел, съеживался, в конце, противно прошипев, растаял бесследно.
Егорыч встал, приподнялся на цыпочки, успел увидеть, как замыкающая машина разворачивается на перекрестке. Похоже, пошли в сторону военной части, что на околице. Дело правильно — куда ж еще солдатикам податься. Да какое, к вонючим чертям, правильное дело?! Как они там, в баньке, помещались?! Друг на дружке в четыре этажа стояли?! И как вообще туда попали?!
Старик покосился на ковшик с бражкой. Так. Спокойно. Вчера он почти не пил. Не может быть, чтобы от простой бражки ему такое чудо померещиться могло. Ерунда — не бывает такой "белочки". Да и баня вон — развалины одни. Все верно. Глаза его не обманывают.
На шум выбралась старуха, с порога уставившись на деда колючим взглядом, в котором легко читалось нешуточное подозрение. Егорыч, указав на соседский участок, поспешил ее проинформировать:
— Старая! Из бани этого дурака только что куча бронетехники выехала! Во дела!
Верная супруга ничего не ответила, лишь сокрушенно покачала головой, после чего, шаркая старыми шлепанцами, направилась прямиком в гараж. Там она уже через пару мгновений составила картину места преступления и торжествующе-обличительно завела свою нескончаемую шарманку:
— И когда ж ты, ирод, наконец, сдохнешь! Сил моих больше нет это убожество терпеть! С каждым годом все хуже и хуже! Самогон твой давно уже кипит! Брага хлещет прямиком в банку! Взорвать нас решил, дурень старый! Чтоб ты вусмерть упился, и больше я тебя не видела! Жизни моей отравитель!
Егорыч старуху не слушал. Стоя в позе "насторожившийся суслик у норки", он смотрел вдаль. Куда-то туда ушли странные боевые машины, развалившие соседскую баню. Старик будто ждал чего-то.
Дождался — густо затрещало, забухало, громыхнуло.
— Наталья, пошли-ка в погреб. От греха подальше. Не знаю я, что тут за дела начались, но похоже на войну какую-то.
* * *
— Дежурный по штабу прапорщик Павленко. Слушаю.
— Тебя-то нам и не хватает, противный. Бери свою личную смазку и быстрей тащи свою попочку к нам — тут весело, но такой жопки, как у тебя, цыпленочек, ни у кого нет.
Павленко даже не стал материться в ответ — устало повесил трубку. Смысл одноклеточным отвечать? Разбить бы телефон и выдернуть провод из стены. Эту звенелку специально поставили — чтобы солдаты в самоходе перед шалавами цирк устраивали, показывая, какие они крутые. Ни дисциплины, ни ума, ни фантазии. С каждым новым призывом градус дебилизма крепчает. Как от подобных низших существ добиться порядка? Эта страна на грани катастрофы — даже по штабу вынужден дежурить прапорщик. Это знак — здесь больше не осталось нормальных сержантов. Если ничего не изменится, лет через пять служить будут растительные организмы, ходящие под себя.
